— Не думаю. Вы их так покромсали, что вряд ли с ними можно будет что-нибудь сделать. Просто похороню их в лесу, да концы в воду.

— Тогда так и поступим. А пока тебя стоит подлатать. Снова… И брось ты этот хламиду, он же сейчас совсем развалится!

Уходя с опушки, Ангелар все же снял свой плащ, но не выкинул, как это говорил Тройа, а свернул и взял с собой. Восстановлению он уже вряд ли подлежал, но вот как светлое напоминание о прошлом… После битвы у лаборанта родилась довольно необычная идея: связаться со своим старым знакомым, который сумел бы вывести его на того, кто сумел бы помочь.

Боль в висках казалась невыносимой, хуже, чем самая гнусная мигрень. После той чистки улья мне стало совсем невмоготу, будто я сейчас растворюсь в облаке дыма. Пускай, мой Экрезем шел неспеша, на протяжении всего пути, но в ушах продолжал звенеть шум прибоя.

Я всегда стараюсь делать свою работу качественно, однако не использую всю свою силу — она опьяняет. В последний раз, когда я потеряла над собой контроль, то слегка перестаралась, и вместо изгнания нечисти получился обряд экзекуции на призраке. Порою, даже души проклятых людей могут новой смерти тщетные мольбы воздать.

Сейчас в душе такое смятенье, что его довольно сложно описать. С одной стороны, на меня давят Старшие Сёстры, с другой — Ангелар и весь его сумасброд. Вновь репутация отца сыграла со мной жестокую шутку, и я не смогу избавиться от своей профессии. Это постоянное ожидание от твоей персоны все больших достижений, более усердной работы, поведение, словно я им должна — все это так сильно утомляет. Как бы мне ни хотелось отдаться чувствам, такое вряд ли возможно, ведь жизнь в свое удовольствие имеет свою цену. А я не хочу закончить, как мои подруги! Их участь так унизительна, что кроме как скорби и отчаяния не испытываешь!

Экрезем смог довести меня до ближайшего спуска в каналы и покинул меня со словами:

— Время просветления совсем скоро пройдет, а потому я вынужден с вами попрощаться. Берегите себя. Себя?.. Да, себя!

В облике животных бесконечное множество других его личностей почти не причиняют вреда окружающим, но даже так это ему не сильно помогает. Когда он обратился в ворона, то взлетел далеко не с первого раза, а в полёте его бросало из стороны в сторону, словно не мог решить, что ему делать.

Вот ещё одна причина для беспокойства — демон, на попечении Ведьм. "Если ты демонолог, то сделай услугу. Нужно присматривать за демоном. Это ведь твоя обязанность, хех?" И вот опять, обязанность. Хотя бы пациент сговорчивый попался, а сейчас помогает во всём.

А между тем, в канализации все вернулось на круги своя. Я слышала, будто власти пытались бороться с колониями кровостоков, но все их старания обернулись прахом. Стоит только приглядеться, и в переплетениях красных шляпок можно заметить остатки костей… Жестоко. Даже грибы желают тебе смерти, чего уж там говорить о монстрах.

Я шла не спеша, стараясь не привлекать лишнего внимания. Каменные плиты скользили под моими ногами, измазанные, сломанные и грязные. Вонючий поток буро-зеленой воды стоял и медленно зарастал растениями. Не знаю почему, но я находила здесь свою, особую красоту. Глядеть, как жизнь преодолевает все преграды, беря верх над творением рук человечьих, невольно задумываешься о ее значимости.

Тут, за резким поворотом, вынырнул свет от старого, медного фонаря. Такой теплый, словно зовёт погреться у очага… В стоячей канавной жиже появились алые разводы.

Хороший знак — Мерисса на страже.

— Яйца всмятку…

Из темноты сразу же вышла фигура в плаще и маске. Она пыталась что-то спрятать в углу, куда не падает свет лампы, но я сумела разглядеть чьи-то сапоги, по которым стекали ручьи крови.

— Аврил, это ты? Ты слегка не вовремя… — И снова пнула по телу, заталкивая его все дальше в тень.

— Можешь не волноваться… Сегодня к-крови я навидалась достаточно.

Мерисса сняла маску с лица и постучала в дверь. Не было похоже, будто она мне поверила. Интересно, почему?

— Навидалась… Хех, надо же… Гречка! Открывай!

Ангелар быстро нашел для своего зомби назначение. Сразу после пыток он отправил его на вахту, пока мы сидели на совещании. Боян в это время занимался, как сказал Ангелар: "Обучит моих нерадивых работников". Боюсь, эти несчастные больше никогда не видели солнечного света. Интересно, он задумывался о том, что у его жертв могут быть семьи, дети? Интересно, что у него вообще на уме творится?

Дубовая дверца открылась, и из неё вышел Гречка, бывший шпион. Может, раньше это был приятный внешне человек, но сейчас его лицо… Эл мне рассказывал, что во время допроса он вел с гостем не самым лучшим образом, но хотя бы не убивал его. А теперь… Кажется, будто на гематомах выросли гематомы, а кровь запеклась под веками. Глаза словно упали внутрь и закатились в разные стороны. Рот оказался зашит очень толстыми нитками, но через них пробивался ворох опилок.

— Ладно, Аврил, ты пока ступай, а я позже тебя догоню. Гречка, унеси клиента.

Пока Мерисса и нежить паковали тело, я быстро пробежала внутрь. Не хотелось бы выслушивать ещё больше вопросов в обществе этого чудища.

Лаборатория кардинально начало меняться. Пока второй этаж ещё строился, переходный зал оборудовали как временный алхимический завод. Шестеро гоблинов сновали вокруг чанов с кипящим раствором. Все они светились необычным, зелёным светом. Не тот, который излучает Смерть или травы, скорее… Он мне напомнил о металле. В огромных жерновах дробили хрящи и позвонки. А всем этим балом правил… Я забыла, как его зовут. Рыжий, от него вечно пахнет спиртом. Почему-то, именно к нему Ангелар относится лучше всех.

— О, демонолог! Если что, все сейчас в библиотеке, отдыхают! — Прокричал он мне.

— А… Алерайо здесь?

— Да, здесь, сейчас играет в карты, будь ему не ладно. Погоди-ка… Милая, на тебе лица нет! Иди сюда!

— Н-не думаю, что стоит…

— Не отнекивайся. Я знаю толк, как привести усталого путника в себя.

И эта рыжая голова увела меня к столу с перегонными кубами. Мензурки кипятились на медленном огне, а внутри них варилось непонятное нечто.

— Ну, смотри, милашка, ты подожди меня здесь, а я пока сгоняю за своим средством. А, подожди! Как только эта склянка закипит — докинь в неё этого порошка, тот, что зелёного цвета. И ещё, руками его не трогай!

Не знаю, такие наставления только смутили меня. Что же это такое, если оно светится изнутри? А ещё эта трещалка на столе, которая никак не может умолкнуть? Может, мне лучше уйти, пока меня хватились?

Тут обещанная мензурка закипела, забурлила, из неё начал идти густой красный дымок, так сильно, что стелился по столу! Я в испуге скорее схватила бумажку с зелёной пылью и высыпала все в зелье. На миг всё успокоилось, но потом вспыхнуло с новой силой!

— А-а! Эм… У-уважаемый! У вас тут…

Рыжеволосый выглянул из дверей морга и быстро подбежал ко мне.

— Отойди… — Он стал крутить вентили, рычажки, регулируя огонь и включая капельницу с заиндевелой пробиркой. — Ну, ничего страшного, быстрее сварится.

— А-а! Я-я сделала в-всё, как вы просили!

Мензурка стала плеваться искрами!

— Не бойся ты так, покипит и перестанет, что с ней станется? Вот, держи лучше, а я пока ещё покручу.

Алхимик протянул мне пузырёк, в котором плескалась какая-то жидкость.

— А что мне с ней делать?

В руках этого рыжего мастера, зелье перестало бушевать, теперь из него пошёл лёгкий, серый дымок. Или серный?

— Ясное дело, пить! Одного глотка будет достаточно, думаю… Так, ну-ка…

С сомнением я откупорила стекляшку и понюхала. Доверия она совсем не вызывала, но… Этот человек, он же мне добра желает? Так просто помогать бы он не стал.

— Кх!.. — На вкус это оказалось самой отвратительной вещью на всем свете! Такая горькая, что лицо сводит! — Какая… огненная водица!

Нельзя же сказать ему, что мне не понравилось.