— Н-но его нельзя освобождать б-без сторонней помощи…

— Какой такой помощи? Я для чего тебя нанимал!?

— На Шабаше… м-могут подсказать… решение проблемы…

Внезапно, некромант отступил от меня.

— Он скоро будет? Когда?

— Три дня!

— Это хорошо. Я пойду на него, а ты возьмёшь с собой Эла, раз ты уверена, что ему там смогут помочь. До встречи.

И он удалился вверх по лестнице, на выход из подземелья. Впервые за столько времени мне стало страшно, видя это безумное лицо. Одно и то же, не меняется… Вот что бывает, когда жадная скупость съедает твою душу, обречённая на вечный голод желаний. Fames, similes lupum.

Я снова вернулась в библиотеку, где сидел Алерайо. Нельзя позволить ему уничтожить всё, и, пускай, никто мне не верит, но свой долг исполню.

Воздух внутри загустел, словно перед бурей. Я даже боялась приблизиться к инквизитору, любой шум может вывести его из себя. Хорошо, если всё обойдется, тогда мне удастся усыпить Алерайо. В этой ситуации сон — самое лучшее средство, на более действенное попросту нет времени.

Тут как назло в библиотеку входят две нежити, перетаскивающие тяжёлые ящики. Я выскочила на их пути, молчаливыми жестами призывая развернуться, но они просто обошли меня. Зомби неосторожно кинули ящик, и из него вывалилась длинная, бледная рука…

— Ик! Вся венозная…

У Эла что-то сломалось. От него начали исходить волны жара, а лицо перекосило.

— Твою мать! Гха!..

Из его рта полилась кипящая кровь! Истинное олицетворение гнева!

— А-а-а! Скорее!

Инквизитор поплелся в центр комнаты и упал на пол. Под его стопами камень становился черным! Я побежала, так быстро, как только могла до Зеда. Он тоже всполошился от таких адских криков.

— Там что!? Что случилось!?

С лестницы даже примчалась Мерисса.

— Я слышала крики…

— Свечи! — Вскричала я. — Скорее! Все, что есть!

Зед быстро умчал к своей стойке, роняя склянки и ящики. Привратница пронеслась мимо, прямо в библиотеку, но сразу отступила.

— Что там такое!? Жарит, как из печки!

— Это Эл!

Это плохо! Очень плохо! Как бы не опоздать! В этот миг рыжеволосый алхимик выпрыгнул с целой сумой воска. Я уже хотела было побежать обратно, однако тот меня остановил.

— Стоять! Тебе не страшно, а свечи растают, как только ты войдёшь туда!

— Надо хладагент пустить в библиотеку! — Прокричала Мерисса. — Это единственный способ, без боязни сгореть заживо!

— Ебаные обезьяны, живо за насос! Слыхали!? Бегом!

Гоблины, что в смятении носились по лаборатории, убежали в морг. Из него даже Боян вышел, в полном непонимании происходящего. Я бросилась ему на шею, указывая на пышущий жаром проход.

— Нужно задержать процесс трансформации! Пожалуйста!

— Неа, не так работает. — Зед вышел вперёд. — Боян! Дуй в библиотеку, там у стены входной клапан, открой его.

Скелет бесстрашно перешагнул через порог, откуда доносились полные мук крики. От такой пытки можно с ума сойти! Надо спешить!

— А что с?.. — Спросила я, но запнулась на странном, незнакомом слове.

— Хладагент идёт, но надо немного подождать. Спокойно, милочка, инквизиторы намного крепче, чем кажутся.

— Но ведь он так сгореть может!

— Теперь нет. Гляди.

Трубы над моей головой стали резко покрываться инеем. По всей комнате прошла волна холода, от которой пламя под котлами начинало свистеть и трещать.

— Ну, всё, теперь не сгоришь. Ни пуха, ни пера! Беги давай!

Жар наконец спал, и моему взору предстала разрушенная библиотека. Слава Небесам, главное сокровище, книги, почти не пострадали, лишь копотью покрылись. Обивка на мебели медленно тлела, источая в воздух неприятный запах.

Алерайо, в этот момент, лежал с закрытыми глазами в центре залы, скорчившись от боли. Изо рта и носа текла кровь, которая дымилась на холоде. Похоже, он отключился от шока, а значит, я смогу сделать все приготовления.

— Боян! Надо сковать его по рукам и ногам! — Но скелет даже не шелохнулся, наоборот, вернулся в лабораторию. — Небо! Да что это же такое?

Руки начали замерзать, и почти не слушались, но я пыталась как можно быстрее одеть кандалы. Цепи звенели на холодном, каменном полу. Мел громко скрипел в напряжённой тишине, вычерчивая линии.

Как только все было готово, я нацарапала на свечах малые пентаграммы, которые потом расставила внутри защитного круга.

— I… Чхи! Как же холодно!.. lgnis daemonica!

Словно тонкое веретено, из моего запястья возник алый хлыст. Фитили свечей вспыхнули, когда адское пламя коснулось их. Дьявольское заклятье, способное удержать в своих путах даже самого кровожадного демона. Однако всегда есть нюанс, который перекрывает положительные стороны — адская магия сводит с ума. Сила опьяняет…

Внезапно, путы натянулись, и внутри круга снова появился жар. Алерайо попытался подняться на ноги, но упал на колени. Его парадная форма стала гореть, тлеющая ткань прилипла к коже, оставляя на ней страшные ожоги. Вся позолота капля за каплей стекла на пол. Только его шляпа оставалась целой, несмотря на все случившееся. Я стащила её с головы Алерайо… Его глаза пылали огнём! Из них выстреливали искры, зрачки и белок слились в яркое пятно! Но самое ужасное, что его лицо снова исказилось, не от боли, а чистой злобы. Алерайо рычал! Словно зверь, словно бес, словно… безумец! И потом… Раздался крик, неземной, не от мира сего, от которого нельзя было спрятаться. Он терзал мои уши, бил клинком по моему разуму!

— А! Scut! Sus stultus, non procul fui! Suffocant et eadem manu! Vōbīs male sit, damn, omne enim, condemnabitur omnibus! Diabolus cultricem!

Цепи, сдерживающие безумного духа, раскалились до бела, а в некоторых местах кольца даже стали растягиваться. Я обвила кнут вокруг его шеи и стала тянуть к земле. Сколько бы одержимый Алерайо не метался, стараясь вырваться, разорвать круг и путы, было бесполезно. Но потом…

— Damn!

— Deferbuerat, impio in malum!

— Numquam! Numquam! Numquam! Vōbīs male sit…

— Хватит. — В голове стало мутно… — Смирись.

Пламя обвилось тугой петлей вокруг шеи инквизитора. Поток оскорблений из его уст становился все слабее, а Гильям внутри начал бешено хохотать.

— Num… quam… Ha… Nu-ha-ha!..

— Смирись или прими свою участь. — Что?..

— Ха-ха-ха! Уха-хах! Ха!

Нет, пора сбавить обороты, пока не случилось что-нибудь плохое. Если разрушить смертную оболочку, кто знает, что может сделать дух, олицетворяющий истинное воплощение гнева?

Я ослабила хватку, и плеть прогорела. Голова снова прояснилась, однако мои ладони остались обожжёнными… Больно! Неописуемая боль! Алерайо, почуяв свободу, вновь воспрял. Цепи так сильно нагрелись, что жар металла был сравним с его адской яростью. Даже холод внутри библиотеки теперь мало помогал, вся надежда осталась на защитный круг, который таял прямо на глазах.

— Моя месть свершится! — Проревел инквизитор. — Бежишь в страхе, дьяволопоклонник!? Скоро я достану те…

Я окатила инквизитора водой с ног до головы.

— Надоел… Чего надо?

Эл отплевывался от холодной, остывшей на морозе воды. Спесь Гильема питается из окружающего мира, то мне показалось, что сбить его с толку — правильная мысль.

— Я хочу… Свободы!

— Нет. Ты всех убьешь.

— Вы обещали! Обещали, что моя месть свершится! А вместо этого оставили томиться внутри этого жалкого человека! Ха! Его злоба так сильна, что вскоре мне не потребуется ваша помощь! Я сожгу его!

— А может лучше подождать? Тринадцатого числа я гарантирую тебе свободу. Обещаю. Но пожалуйста, верни нам Алерайо.

— Да как ты…

— Pater coelestis, benedic mihi. — Прошептала я и осыпала солью одержимого. Гильям стал задыхаться, а вместе с ним его пламя, пока тот окончательно не успокоился.

Теперь можно и отдохнуть…

По официальным словам Верховного Инквизитора Венисия, в Двелле нет прочих рас, которые ведут варварский образ жизни. "Принятие таких племен — пригреть змею на теле нашего города. Поэтому я клянусь именем Солнца пред всеми вами, что мы построим общество, живущее по цивилизованным законам!" Назвать это враньём… Ну… Хотели, как лучше, а вышло, как всегда. Наверное, я уделю несколько слов на эту тему, но сильно распространяться не стану. И не потому, что лень, а просто потому, что многого еще не знаю.