— Мерисса, — проговорил я, — Ты посмотри! Какая красота! Какой ровный шов, а качество! М-м, сказка… Скажи, это похоже на наших мертвецов?

Не скрывая отвращения, стражница подошла поближе и подцепила арбалетом культю.

— Кха-ха… Какая мерзость… Небо, он не похож ни на одного зомби. Это явно не твоих рук дело, Ангелар.

— В смысле «не твоих»!? — Возопил Галликс. — А чей он тогда!?

— Мне самому интересно… — Ответил я. — Эй, парни! Хорош чесать репу, берите их и идите за мной. Господин Галликс, как вам идея рассказать обо всем случившемся не на пороге, а в уютной и теплой библиотеке? С меня причитается, угощу самым лучшим алкоголем, какой есть.

Гоблин несколько оторопел от моего предложения, после чего все-таки сменил гнев на милость.

— Хе-хе, за халяву и уксус сладок. Остолопы! Вы слышали его, хватайте этих… этих…

Поняв, что опасность миновала, девушка скомандовала мертвецам:

— Отбой тревоги! Все по местам!

Услышав это, все зомби спрятались в своих нишах, вырезанных в каменной кладке, на протяжение всей лестницы вниз.

Через некоторое время, когда все гости обустроились в моей библиотеке с бокалом яблочной настойки, я решил, что пора продолжить наш разговор. Рядом со мной, на стуле, сидела Мерисса, держа арбалет наготове, на софе же расположился Галликс, перебирающий в руках золотые четки. К нам еще желал присоединиться Зед, чтобы внести некоторую ясность, однако мне удалось отговорить его. Наконец, я вновь спросил своего гостя, зайдя в этот раз немного издалека.

— Что же, раз все в сборе… Господин Галликс, я так подозреваю, что за эти сутки случилось нечто интересное, о чем я еще не в курсе. Можете рассказать об этом поподробнее?

Вернувшись к своей старой, хвастливой манере речи, гоблин промолвил:

— Да-а… Хорошо пойло, нечего сказать. Похоже, мои воры и казнокрады хоть в чем-то пригодились… Случилось все сегодня ранним утром, Скальпель. Мои ребята, которые должны были выступать сегодня на Арене не явились в срок. Из-за них сегодня сорвался такой большой куш! Я послал за ними других, в одну избушку, рядом с Ареной: «притащить ко мне за их гребаные уши!» А вскоре те вернулись и все дрожат. «Не серчайте! Замаслили их, по косточкам разобрали!»

— Замаслили? — Спросил Мерисса. — Всех? А свидетели?

— Вместе с орками! Какие там свидетели? Вот, в мешках твои свидетели. Там были здоровые детины, их хер повалишь, а их всех порешали! Я пришел туда со своими ребятками, а там уже стоят эти остолопы, да трупы тащат наружу. Я глянул внутрь этой хибары, а там — почище, чем на Арене в битве со львами! Все в крови, руки-ноги, головы — все отдельно, кишки по всей округе разметали. Только эти два трупа непонятных отыскали. Когда я на них посмотрел, то понял, что надо обращаться к тебе, Скальпель, ведь ты один в городе, с недавних пор, клепаешь подобных уродов.

Я скрестил руки на груди и задумался.

— Скажите, а в городе не появился еще один некромант?

— Ха, думаешь, я так просто скажу? Информация тоже денег стоит.

— Тридцать золотых.

— Ха-ха! — Засмеялся Галликс. — Приятно, всегда приятно было иметь с тобой дело, Скальпель! Нет, не появился.

— А что-то интересное случалось? — Допытывался я до него. — Нечто, о чем могли все позабыть или никто не воспринял всерьез?

— Нет, ничего такого. В качестве бонуса, за гостеприимство, конечно же, скажу, что Инквизиция притихла. Известно, что новый Патриарх — марионетка Венисия, а тот сейчас всем льет воду в уши на проповедях. Все стихло, это-то и странно. Хотя нет… Вот недавно, двое бешеных богатев веселились у бояр на холме.

— Кхм, нет, богатеи и их тараканы меня не интересуют. Впрочем, новость с Инквизицией тоже кажется не слишком важной, так что в приоритет ее брать не стоит. Ну… Раз мы со всем разобрались, я хочу купить у вас эти трупы. Во сколько мне это выльется?

— По тысяче золотых за каждого. — Заявил гоблин.

— По рукам.

— Приятно, приятно с тобой иметь дело, хе-хе. Хоть кто-то здесь понимает всю важность информации!

Как только гости скрылись во тьме туннеля вместе с моим золотом, я вернулся обратно в морг. После рассказа Галликса меня вновь охватило беспокойство, сравнимое с тем, когда Румил только начинал вести войну против лаборатории. Перспектива испытать новые кошмары, убытки в живой силе и деньгах мне сильно не нравилась, потому теперь охрана находится в состоянии полной боевой готовности. Время отдыха Мериссы было урезано вдвое, на что она дико возмутилась, а в каналах теперь дежурят сразу четыре мертвеца вместе с Бояном. На артели Зед получил разрешение ввести двадцатичетырёхчасовую смену, чтобы оборот товара, не смотря на возможные убытки, увеличился вдвое. Мне же самому пришлось запереться в морге на ключ и, в добавок, очертить вокруг операционного стола защитный круг. Я надеялся, что к помощи того мелка, купленного на Шабаше, мне никогда не придется прибегнуть, однако передо мной лежали два неопровержимых доказательства существования другого некроманта, который мог бросить мне вызов. От подобных мыслей меня пробивала дрожь от макушки до самых пят.

Тем не менее, заготовив как можно больше пергамента и чернил, я приступил к работе с одним из трупов. Вскрыть его доспехи оказалось не так просто, как могло показаться в начале, ведь красный мундир разорвался только после того, как по нему десять раз прошлись мясницкой пилой. Довольно интересным оказался тот факт, что экипировка мертвеца принадлежала Инквизиции, так как на правом плече отчетливо виднелся их герб, вышитый золотой нитью. Если Канцлер в своих казематах и в правду, на полном серьезе, начал творить подобных солдат, то у всего Двелла появился веский для беспокойства.

Когда мне все-таки удалось избавиться от всех одежд на теле, мне пришлось в очередной раз убедиться, какое произведение искусства попало ко мне. Не покладая рук, я вел подробную запись с иллюстрациями, чтобы в дальнейшем ничего не пропало зря. С такими знаниями можно шагнуть на новый уровень шитья зомби!

Голова данного товарища представляла из себя нечто невообразимое. Лоб и затылок были укреплены листами из самой прочной стали, которые крепились к коже сотнями аккуратных, маленьких стяжек. Лицо, лишенное век, губных и щечных мышц выглядело весьма угрожающе, словно постоянно скалилось в злобной ухмылке. Все зубы надпилили до состояния острых, как бритва, клыков, хотя не было сомнений, что они изначально принадлежали человеку.

Я взял в руки крючок, примерился, как если бы хотел забить гвоздь в крышку гроба, после чего вогнал его через нос. Череп поддался, а из второй, незанятой ноздри, хлынула кровь вместе с сероватой жижей. Около пяти минут пришлось аккуратно шерудить крюком изнутри, а потом разрезать кожу на лице. Словно повторяя опыт мастеров бальзамирования прошлого, я вынул мозги мертвеца, практически без повреждений. Исследования показали, что их владелец еще при жизни прошел довольно болезненный курс лоботомии. Лишь на одну голову у меня ушло пять свитков пергамента.

Торс оказался не менее интересным. В брюхе этого бедолаги, между кожным покровом и мышцами пресса, оказалось вшито множество стальных пластин от ламеллярной кирасы. Чтобы добраться до внутренностей, пришлось избавиться от всех брюшных мышц, а ребра так и не удалось разрезать. Вместо них пила издавала характерный звук трения металла о металл. Как Инквизиции удалось сделать стальные ребра — сплошная загадка.

С внутренними органами все оказалось несколько проще, от чего я испытал небольшое разочарование. Все пространство внутри напоминало корзину с бельем, которое было забито под завязку. От щитовидной железы, селезенки, почек, около семи футов кишечника просто избавились, запихнув вместо них два говяжьих желудка. Вскрыв их, я обнаружил, что кислотность внутри увеличена искусственным путем, из чего можно сделать вывод, что данный индивид не способен переварить только гвозди. Сердце и легкие оказались не тронуты.

Конечности представляли из себя более улучшенную версию моих собственных изысканий, в форме более глубокого внедрения сторонних, донорских мышц, из-за чего физическая сила одного такого товарища достигает колоссальных размеров! Он один стоит пяти моих зомби. Кости в руках и ногах были заменены на толстые стальные пруты.