Я смог выудить нужную информацию из Живодёра. Да, все прошло не так, как хотелось, но теперь, когда часть информации уже находится в руках, простор для разворота стал куда шире. Все бы ничего, клиенты найдены, а приток товара вновь постоянен, но всю картину портила одна деталь — еженедельный визит в дом Джавалли.

Хоть я и был в рваной накидке, предо мной раскрыли парадные ворота, а прислуга отнеслась к мне со всеми почестями. Хорошо, что они не заметили мое кривое лицо. Кривое во всех смыслах и подтекстах.

Особняк был и вправду богатым. Правда, все дома в Торговом районе оправдывают ее название. Кучи снующих повсюду слуг, красные восточные ковры, золотые люстры. Аж воротит от всей этой напыщенности. Мы тут с вами с голоду помираем, уже органы друг у друга воруем, тут не Инквизиция виновата, нет, тут виновато неравенство между сливками общества и его отбросами, то есть нами.

Дворецкий отвёл меня в большой кабинет. Везде висели картины в золотых рамах, вся мебель обита зелёной тканью. Я сел на стул и стал ждать.

Не прошло и вечности, как дверь отворилась и в кабинет вошёл Август. В плечах поперек себя шире, высокий, выше Зеда, богатые одежды, на его фоне я просто казался ничтожеством. Он направил свой шаг к столу и сел напротив меня. Что самое интересное, в начале Август просто не замечал меня, он начал взвешивать на золотых весах монеты, бубня себе под нос. А что делать? Не стоит рушить хорошие отношения со своим спонсором. Через некоторое время он внезапно заговорил со мной.

— Так, ты и есть Ангелар? Отлично. Послушай, как продвигается работа?

— Мы заготовили товар на несколько месяцев вперёд, удалось найти потенциальных клиентов, осталось лишь договориться с ними… Через месяц будут деньги, обещаю.

— Ангелар… Я не люблю, когда меня разочаровывают. Я вложил большую сумму и жду отдачи. Понимаешь? Или, как это на вашем звучит, выхлоп? Да, парень, выхлопа не вижу, но ты посмел прийти ко мне, расписывать, что у вас там все радужно, а сам ещё не договорился с клиентами. Если через месяц ты не оправдаешь мою веру в тебя, то тебе придется выплатить долг, в два раза крупнее вложенной суммы.

— Но, послушайте, у нас…

— Меня не интересует, какие у вас проблемы. Просто знай это.

— Хорошо. Я все понял.

Я встал со стула и поклонился. На входе, Август снова меня окликнул.

— И ещё, Ангелар…

— Да?

— Приоденься нормально. Я не привык пускать за свой порог всякую оторву.

Ангелар быстро выходит из дома. Прислуга фактически выдворила его, отпуская нелестные смешки. Поправив свой плащ, лаборант тихо бранился на всё подряд.

Собиралась буря. Тучи нависли над Двеллом, превратив все небо в чернильное пятно. Ветер фактически пропал, изредка задувая резкими порывами. Серая накидка трепетала на ветру, она хлопала владельца по рукам и ногам. Некромант, тем временем, направился в сторону городской больницы. Она была на платной основе, а потому вряд ли в нее хотя бы раз заглядывал обычный смертный.

Назревает вопрос, если в городе постоянно умирают люди, то почему он не запустел? Ответ довольно очевиден — эмигранты. Двелл и ранее был богатым городом с возможностями и это не шутки. Теперь, когда он стал столицей, поток новоприбывших лишь увеличился. Пускай врата закрыли, людей не это не остановило, в поисках лучшей жизни они, словно крысы, лезут из всех щелей, распространяя заразу. Инквизиция попросту не в состоянии за всеми уследить, наплыв беженцев стал просто невообразимым.

Чума и до этого посещала столицу. Всего было четыре крупнейших вспышек болезни. До этого, всех больных старались лечить и ставить под карантин, но это не было так действенно, как решительные действия Канцлера. Самым страшным событием в истории Империи стала эпидемия тифа в 1602 году. Ангелар ее не успел застать, однако его дед успел повидать, что это такое, когда холодной и мертвой зимой трупы валяются под окном, окоченевшие и все изуродованы болезнью. Его рассказы очень пугали тогда ещё юного лаборанта.

В саму больницу я попал легко и незаметно — перемахнул через стену, взобравшись по кривым кирпичам и осыпающейся штукатурке. Зайдя с черного входа, мне удалось спрятаться в коробках, где два больших араба перетаскивали с закрытого двора ящики. Вытряхнув лекарства, я залез внутрь, прикрылся крышкой, а затем меня ловко подхватили и унесли куда-то вглубь здания.

В больнице было очень свежо, воздух приятный и влажный, а белые стены внушали спокойствие. Репутация этого заведения очень хорошая, в ней лечатся все обеспеченные горожане, а местные врачи могут исцелить почти от любого недуга. Слышал, одному парню здесь пришили руку, которая была и не его вовсе — а ведь прижилась, тот не остался на всю жизнь инвалидом. Правда он был командующим в королевской гвардии, но суть не в этом.

Меня занесли во внутренний склад больницы. Кучи полок с лекарствами и труды учёных врачевателей прошлого, на вешалке висели чистые белые накидки. У меня сразу же возникло желание позаимствовать кое-что, но я лишь взял себе халат — пригодится во время работы в лаборатории. Быстро мне сориентироваться в здании не удалось, коридоры постоянно сворачивают и разделяются, из-за чего стало казаться, что это все сплошной лабиринт.

Кабинет главного врача располагался на первом этаже, в западном крыле. Как я понял, это место было наиболее освещено солнцем, потому здесь находилась большая часть персонала. Печально, но интерны обитают в подвале, а практика здесь похожа на отпуск в армейском лагере. Когда я постучал в дверь, мне ответили сонным, тонким голоском, в котором отразилось все недовольство ленивого начальника.

— Войдите…

Главврач был худым как палка, низким и скрюченным. С покатого орлиного носа постоянно сваливались очки, а с краев губ свисала нить слюны.

— Вы кто? Я вас не помню…

— Здравствуйте, меня зовут Ангелар. Я из…

— Из новеньких интернов?.. В подвал, блок два, занимай любой шкафчик и за работу…

Врач зевнул и вновь лег на стол. Я подошёл к нему и резко встряхнул за плечо.

— У меня к вам есть разговор.

Его глаза округлились от испуга. Он стал закрываться щитом из своих собственных худых ручек.

— Что?! Опять?! Нет, я не имею ничего общего с магией! Только не казните меня… Не трогайте…

— Вы меня не поняли. Я предлагаю свои услуги.

— Что?..

— Я продаю органы для донорства. У вас отличное и процветающее заведение, и я хочу вам помочь. Так что скажете?

Сморчок очень быстро оживился, и глаза резко и жадно стали метаться.

— Какое качество?

— Высочайшее. Используем технологию особой заморозки, при которой ткани не отмирают вообще.

Главврач почесал лысеющий затылок и пожевал краешек халата.

— Молодой человек, присядьте… — Я сел напротив. — В нашей больнице есть практика донорства, но органы не всегда удается достать нужного качества или вовремя. Мне интересно ваше предложение, но… Вы точно не инквизитор?

— Абсолютно.

— Тогда… Пусть наш договор будет небольшим секретом. — Мне протянули форму заполнения спонсирования больницы на добровольной основе. Лишь внизу, бисерным почерком была приписка: "торговое соглашение". — Перейдем к делу. Итак, сколько вы потребуете за один орган?

— Шестьсот пятьдесят золотых.

— Слишком много, триста пятьдесят.

— А вот это уже слишком мало. — Я покачал головой. — Я ведь предлагаю вам любой человеческий орган по доступной цене.

— Четыре сотни, не больше, не меньше.

— Четыреста пятьдесят.

— Четыреста двадцать пять. Это последняя цена.

Я стал постукивать пальцами по столу. Похоже, меня явно пытаются одурачить. Средняя цена лёгких — пятьсот семьдесят золотых, а они самые дешёвые. Четыреста двадцать пять — грабеж среди бела дня.

— Видит небо, я не хотел, но тогда я разыграю свой последний козырь: чистый медицинский спирт. У нас есть перегонная станция и мы готовы изготавливать небольшие объемы вам на продажу. К тому же, я думаю, сам персонал будет не против, если появится дополнительный приток расходного материала.