— Вставай! Не смей засыпать! Я не для того тебя нанимал, чтобы ты откинул копыта от простой травмы головы!

Словно архангел, надо мной склонился профессор, освещенный алым ореолом свечи. Прямо как мессия, спаситель заблудших душ.

— Пр-р-р-сор Ш-ш-ш-ф… Доброе утро… — От благодарности я начал что-то бубнить заплетающимся языком, однако тут светлый образ занес руку. — Ай! Ай-яй-яй! За что?!

Старый некромант начал хлестать меня по щекам. Увидев, что даже это не помогает, он подтащил полный чан воды и опрокинул все его содержимое на меня.

— Вставай, или мне придется тащить тебя в морг!

Как ни странно, такой метод лечения оказался самым эффективным.

— Только не в морг! Ай… Мои… За что!?..

— Доброе утро, солнце мое! Семь часов! Думаешь, я позволю тебе валяться в луже своей рвоты, прямо как та свинья?

— А?..

Тут Шиф ткнул пальцем мне под ноги. Коварным поленом оказалась нога Зеда, который валялся в разноцветном пятне алкоголя и рвоты. Правда, ему было так хорошо, что даже не хотелось мешать: лежа на боку, он превратился в настоящий родник с определенным интервалом открытия ротового шлюза.

— Ты глянь, какую улыбу давит, черт поганый! Выпил, вроде как, бутылку. Ну две-три. Откуда из него берется вся эта срань — вообще не ясно. Ты, кстати, на одежку свою глянь, голубчик.

Я оглядел самого себя. Открытие, а вслед за ним и удивление, были не очень приятными.

— Это… Это чье!? Это я сейчас, когда упал, или я тоже также, под себя!?

— Под себя, под себя! У тебя вообще язык завалился внутрь, так что пришлось делать срочную операцию.

— Чего!?..

— Шутка! — Тут профессор засмеялся, скрипя и кашляя. — Ну же… Кхе-кхе… Смешно ведь… Кхм… Кха!.. Смейся!

— Не очень-то она уместная…

— Просто ты юмор не ценишь, молодой ещё слишком! Только пить и размножаться — вот что сейчас творится в юном разуме!.. Животные… Мерисса!!!

Через минуту в дверном проеме лаборатории показалась ее голова.

— Вы меня звали, профессор?

— Помоги этой свинье умыться! Под душ его! Как обсохнет — идем в Подвал! Лично я сейчас пойду собираться. Чтобы после десяти вы оба были собраны! — После этих слов он направился в сторону морга, иногда стряхивая воду с мокрого халата.

Девушка взглянула на меня таким взглядом, что мне захотелось провалиться сквозь землю. Просто стыд.

Где-то ближе к девяти я окончательно отрезвел. Вымыли меня прямо с одеждой, подставив под трубу колодца. Хорошо хоть, что вода оказалась чистой, а наемница отнеслась ко мне более-менее благосклонно. Однако мои уши не спаслись от ее бесконечных сетований и оскорблений в мой адрес. Как только все закончилось, мы вместе грелись у костра, возле которого сушилась моя одежда. Благо, здесь был добрый плед, в который можно было обернуться.

— Спасибо большое… Скажи пожалуйста, а что такое Подвал? — Решил я начать разговор

— Хм?.. Ты не знаешь?

— Впервые слышу. Только слухи гуляли между местными бродягами, когда те пропустят пару стаканов.

— Эти личности чего только не несут о той пещере, только всегда мимо. Но я попробую объяснить тебе на пальцах… Считай, что это… Тайная комната под зданием Торговой гильдии. Большой красивый грот, в котором живет очень много людей, гномов, фавнов, оборотней и других различных существ. После всех невзгод они спрятались, пытаясь свести свою деятельность к минимуму.

— А Подвал — место, где можно ничего не бояться?

— Да, так и есть.

— И он глубоко под землей? В точности как мы?

Девушка горько усмехнулась.

— Да. Но глубже. Можно сказать, что она на уровне с самыми глубокими золотыми копями.

Благодаря этому объяснению многое вставало на свои места. Например, почему ещё живы маги: просто их всех прикрывали верха Торговой гильдии, приняв к себе, как малый финансовый придаток.

— Кстати, ты слышала, что недавно сюда сбросили трупы, прямо в каналы?

— В очередной раз. Не удивительно, что здешние крысы уже полметра длиной. И это не считая хвоста. Шиф все эти тела к себе перетаскал; как он тогда сказал: «Любое тело прекрасно, и неважно какая у него стадия разложения».

— Вполне в его духе…

Между нами повисло неудобное молчание. Было странно вот так просто разговаривать с девушкой, в руках которой боевой арбалет, а сами сидим в подземелье, где распиливают человеческие тела.

— Что… Что же такое ты увидел у профессора? Неужели там творится нечто столь ужасное?

Меня пробрала дрожь.

— Процесс работы.

— Прости, если тебе не хотелось вспоминать об этом… Однако говорят, что с кем ты поведешься, от того и наберёшься.

— Извинения приняты.

Внезапно дверь в лабораторию распахнулась, а из нее вывалился Шиф с большущим мешком за спиной.

— Ха! Теперь все готово. Выдвигаемся! Ангелар, одевайся! Мерисса — ты идешь с нами! Наводите марафет, я вас жду на выходе.

Мы продвигались каналами к ближайшему выходу на улице Сиреней — финансового отдела города. С утра было сыро и грязнее обычного. Вода из коллекторов хлестала мощной струей, которая могла легко сбить неподготовленного человека с ног. Но Шиф свою дорогу знал, как свои пять пальцев. Он вел нас окольными путями, столь древними и забытыми, что пару раз просто исчезал за еле заметным углом или проломе в стене. Прыти для своего возраста ему не занимать. Я же плелся чуть поодаль, перебрасываясь с Мериссой обрывочными, едва слышимыми словами.

— Ангелар, тебе сколько еще денег нужно? — Спросила меня девушка. Тогда вновь выдался удобный момент, когда участок нашего пути никуда не сворачивал, а путеводная звезда, в качестве стонущего мешка, была в зоне прямой видимости.

— Оренов двести, может, триста.

— Ты ведь помнишь о том заказе? Ну, про сонную бомбу?

— Да, я помню. Очень заманчивое предложение, однако, ты же понимаешь, что в нем кой-чего не сходится?

— В смысле? А что не так?

— Не знаешь?.. — Охранник покачал головой. — Ладно, я поясню. Смотри в чем хитрость: сонная бомба при активации испускает густой дым, вдохнув который, ты засыпаешь. Летучая смесь эфиров и наркотиков может усыпить примерно часа на два. Подвох в том, что она проста, как два пальца обоссать.

— Хочешь сказать, что такой легкий заказ никто не хочет брать? Но разве она не запрещена законом? Думаю, это многое объясняет.

Я огляделся, в поисках профессора, который снова куда-то пропал.

— Ладно, остановимся покамест здесь… Надеюсь, наш пострел еще не успеет далеко убежать… Так, о чем я?

— Ты хотел мне что-то объяснить.

— Да, точно. Так вот, ты не совсем права. Такую шашку делают вопреки всем запретам, просто потому, что это слишком просто и быстро.

— Ладно, поняла. Так ты будешь брать?

— Я сам хотел у тебя об этом спросить. Меня терзает смутное сомненье.

Мерисса присела на пол.

— Я могу тебя свести с тем человеком, который вывесил это объявление. Выбирать тебе.

Внезапно, из дыры в полу вынырнула седая голова профессора. Покряхтывая, он вылез на камень, и уселся рядом с охранником. Мы в удивлении уставились на старика, который со вздохом наслаждения окунул в мутную воду ноги. Странно, однако я точно помню, что на его ступнях были туфли.

— Что, устали? Ничего, скоро придем, с парадного входа, как бояре!

— А где ваш мешок? — Спросила девушка.

— Какой мешок?

Сиреневой улицу прозвали ещё во времена прапрадеда Фенрира, около 110 лет назад. Тот лично посадил сирень вдоль всей дороги, привезя ее из садов Междуречья. Каждую весну, цветки этого растения преображают городской пейзаж до неузнаваемости. Ближе к осени, когда они осыпаются, вся земля покрывается ярким и душистым ковром. По этой причине здесь очень любят устраивать свадебные ходы.

Так уж сложилось, что раньше на этом месте стоял высокий крепостной вал. Когда границы Двелла стали расширяться, было принято решение перенести городские стены дальше, а вал — срыть, оставив только небольшое возвышение. В итоге, задумку воплотили в реальность. Из разобранных защитных укреплений сделали мостовые и первые дома. Сама улица получилась несколько выше, чем все остальные — на общем плане она лежит на пяти метрах над уровнем земли. По этой причине к ней пристроили несколько лестниц, но уже гораздо позже, через пятнадцать лет со дня ее основания. Сейчас Сиреневая стоит высокой стеной, разделяющей город на внешнее и внутреннее кольцо.