— Это Совет, — шепчет спутница Меган, наклоняясь ближе к её уху, но девушка и без того слышит её. Вокруг устанавливается полная тишина. Жители смотрят в оба, следят за каждым движением, но теперь, встав кругом, словно сейчас же начнут водить хоровод. Разговоры прекращаются. Становится даже как-то дискомфортно, будто происходящее — представление, а она — актриса. Меган отгоняет от себя лишние мысли и концентрируется на виде людей в беседке. Она понимает — ей нужно поговорить с ними. Пока у неё нет ни единой идеи, как же сбежать из Баланса навсегда. У неё есть только чуть меньше часа, в который Алекс обеспечит ей спокойное пребывание в Хаосе, но потом… потом могут появиться солдаты. Ночью. И никто не попытается спасти Меган, потому что убьют всякого, кто встанет на пути у полиции Баланса, так что нужно думать как можно скорее.

Девушка делает ещё несколько шагов, поднимается по двум ступеням и оказывается на скамье рядом с десятком мужчин и женщин самых разных возрастов. Когда она находится к ним ближе, чем до этого, видит, что на лицах у некоторых теплятся улыбки.

— С возвращением, Эмма, — говорит зеленоволосый мужчина с бородой того же цвета. Улыбается так, что глаза превращаются в щелки, а от самих глаз отходят лучики морщинок.

— Меган, — рискует поправить его слова Келли.

— А! Значит, уже Меган. Ну, не так это и важно. Главное, что ты снова здесь, — кивает он. Остальные молчат и смотрят. Видимо, он тут за главного. У него сухое лицо и тонкие серые брови. Зубы белые, а глаза чуть пожелтевшие. На вид он явно самый старший. Даже самый старый — чего стоят морщины на лбу. — Надолго обратно? — вопрос, наверное, с подвохом. Мужчина точно знает, что долго не выйдет, а иначе под угрозу попадут остальные жители. И как бы ни улыбался он сейчас, Меган отчего-то не верит в правдивость этой эмоции.

— Чуть меньше часа.

— Понятно. Значит, нельзя терять ни минуты. Рассказывай, какова цель твоего визита?

Все внимательно слушают. Меган не знает, можно ли доверять сидящим, а уж особенно тем, кто находится на улице. Но выбора нет.

— Мне нужно собрать как можно больше воспоминаний. Зацепок, — Меган неуверенно поводит плечами, пытаясь подобрать подходящие слова, — чего угодно. Чего-то, что может понадобиться мне по возвращении, чтобы я могла вспомнить о Хаосе…

— О чём, о чём? — мужчина щурится.

— О вашей деревне, — неуверенно отвечает Меган, не понимая, почему тот не в курсе.

— А! — снова восклицает тот и смеется. Делает он это довольно забавно и заразительно — сплошное «хи-хи-хи» летит с его губ. — Жизнь, Меган. Это — Жизнь. А там, где живёшь сейчас ты — Бездна.

Меган понимающе мычит ответ и соглашается, утвердительно кивая. Это не совсем то, что ей хочется знать, но суть она желает запомнить. Хаос — это Жизнь, а Баланс — это Бездна. Каждый смотрит со своего ракурса.

— В общем, — чуть тише заговаривает Меган, боясь перескакивать с темы на тему (вдруг мужчина ещё не закончил говорить), но мечтая поскорее добраться до сути. Люди всё ещё молчат. Только взгляд свой держат на говорящих. Мир замирает. Остаются только Меган и член Совета, — расскажите и покажите мне всё, что можете. Всё, что может мне помочь.

Она заканчивает свою речь почти на выдохе, чуть ли не жалобно, но лицо её, словно камень. Нет страха, нет боли, нет печали. Есть лишь твёрдость.

— Пойдём, дорогая, — мужчина призывно машет рукой и поднимается с места. Меган тоже встаёт и следует за своим проводником, который выводит её вон из беседки. Люди по-прежнему представляют собой декорации этого представления. Дорога уходит прямо, ведёт туда, откуда пришла Меган, но на одном из поворотов мужчина выбирает тот, на который не ступала нога девушки. Тропинка узкая, и совсем скоро она заканчивается у ограды. А рядом — россыпь маленьких-премаленьких хижин. Мужчина говорит:

— Проходи. Это мой дом. Я тебе кое-что покажу, — Меган так же, как и её спутник, убирает с пути зелёную шторку, заслоняющую вход. Внутри темно. Пространства мало. Деревянные столик со стульями, настил для сна из того же материала и горшки. Много горшков. Но это не то, что должно привлечь внимание Меган. Мужчина проходит чуть вперёд, наклоняется под низким сводом круглой крыши, пробирается в дальнюю часть и вытаскивает из корзины не что иное, как книгу. Сдувает пыль с обложки, поворачивается вместе с предметом к девушке и протягивает:

— Возьми это.

Но зачем?

— Самое ценное, что я могу тебе предложить. Эта книга досталась Жизни ещё много-много лет назад. Её принес я. У нас много чего почитать, но этот экземпляр — самый старый. Возьми.

Меган колеблется, принимая происходящее за шутку. Берёт в руки книгу даже больше из вежливости, скользя взглядом по обложке — «Природные катастрофы и способы поведения человека в экстремальных условиях». Девушка выжимает улыбку. Мужчина потирает бороду:

— Не нравится?

— Что вы! На самом деле, — её перебивают часы с сообщением от Алекса. Дабы не выдать себя, тот пишет «.». Всего лишь точку, о значении которой можно догадываться годами. И только Меган понимает, восклицая:

— Спасибо, Мне надо бежать! — вылетает из хижины. Прижимая к груди книгу одной рукой, несётся по дороге, поднимая пыль. В носу свербит от ароматов трав, но она старательно сдерживает чих, морщит нос. Время выходит, нужно добраться до входа. Это происходит, как во сне, — расплывчатые картинки, сменяющиеся одна другой, скорость, страх, быстрее-быстрее! Странные мысли о не менее странной книге и всём этом театре. Дыхание подводит, лёгкие горят огнём, дверь Тоннеля вмиг кажется тяжёлой. Меган разрезает тишину коридоров шумным дыханием, топотом ног.

Подбегает к двери, ударяет кулаком, чтобы Алекс услышал. Дверь отворяется, и девушка видит серо-зелёные глаза.

Мир вспыхивает белым. В ушах звенит. Всё слишком яркое. Ощущение, будто прошло лет сто с момента, как дверь открылась. Мужской голос неподалёку произносит:

— Добро пожаловать в Баланс, Хелен.

До безумия ярко. Всё кажется незнакомым. Белые стены, белые шкафчики, сосуды с жидкостями. Операционный стол, на котором лежит девушка.

Это сон?

Долгие-предолгие секунды. Дереализация. Ощущение, что через несколько минут мир поплывёт, а потом ты обнаружишь себя в своей кровати. На улице уже светло.

На языке должно крутиться собственное имя — как минимум, чтобы убедиться, что происходящее — явь. Но его озвучивает мужчина. Пронзительные серые глаза, длинное лицо. Сколько ему? Около сорока? Он высокий. Намного выше, чем сама… как там её?

— Добро пожаловать в Баланс, Хелен. Меня зовут Марк Флинн.

— Кто я? Где я? Не могу ничего вспомнить. Объясните…

На лбу у светловолосой девушки появляется испарина.

— Скажите мне, кто я. Я сплю? Что произошло?

— Ничего такого. Давай я дам тебе успокоительное, а потом познакомлю с жизнью в Балансе.

На этих словах Марк достает из кармана таких же бежевых брюк, как и у девушки, пакетик. Выложив его содержимое — белую таблетку — на раскрытую ладонь, он протягивает её вперёд:

— Это позволит тебе успокоиться. Тогда ты не будешь так паниковать. И всё же я тебя в любом случае понимаю, Хелен.

Девушка качает головой:

Послушно кивнув, Марк убирает таблетку обратно в карман и продолжает:

— Хелен Стимпсон, девятнадцать лет. Меня зовут Марк Флинн, — ещё раз повторяет он с улыбкой. — Меня назначили твоей Тенью. Я буду помогать тебе вновь освоиться в Балансе.

С течением времени, когда Марк ведёт свой рассказ, появляется головная боль. Та белая вспышка не была одна — есть и другие. Это похоже на неожиданную «гениальную» мысль, прорезающую мозг. Навязчивая идея. Навязчивый эпизод. Марк знакомит Меган с часами, показывает коридоры, но вместе с этими словами в некие моменты Меган будто видит картины прямиком из своей фантазии. Этого могло и не быть, но сейчас это похоже именно на возвращающиеся воспоминания: