Но кто мы, если не люди? Кто мы, если не те, кому не всё равно на чужую боль? Именно так думает Хелен, потихоньку расслабляя плечи, внимательнее вглядываясь в лицо Аиши, пропуская историю через себя. Словно почувствовав участие, темноволосая девушка резко поднимает подбородок, локоны падают за спину. В её глазах — свет, а в уголках губ — улыбка, тёплая.

— Но, конечно, они не всегда такие. Человек не может быть строго полярным, всегда есть моменты, когда эти двое ведут себя по-другому. И Эдриан даже умеет смеяться, правда, — хохотнув, заканчивает Аиша. Глаза её наполняются еле различимыми слезами, и она спешит приложить палец под нижнее веко, собирая жидкость. — Прости.

Часы на её руке звенят. Хелен только успевает спросить:

— За что?

— Ты не обязана была это выслушивать. Я просто надеюсь, что ты, — замолкает, устремляя проницательный взор прямо на лицо Хелен. От такого не укрыться, — не забудешь этого, М… Хелен. До скорого, — она бросает эту фразу и делает стремительный шаг в сторону, машет рукой. Всё ещё улыбается, и эта улыбка отпечатывается в сознании Хелен прочно. Она думает, что навсегда. И вместе с тем кто-то проливает на прежние воспоминания краску. Конечно, Хелен видит лицо Аиши не в первый раз, но не может припомнить ни одного разговора. И когда бывшая незнакомка присоединяется к двум парням, уводя одного из них за руку к зданию, когда второй — высокий — идёт следом, Хелен вздыхает. Это чувство нереальности никогда не кончится. Память возвращается отрывками. Обрывками слов и предложений. Такими же выглядят и разговоры, встречи. Нельзя погрузиться в разговор, нельзя сконцентрироваться на чем-то. Все мимолётно, всё быстротечно.

Ноги Хелен ведут её по тротуару, заводя туда, куда идут остальные люди, хотя каждый направляется в абсолютно разные точки Баланса. Хелен заправляет волосы за уши, делает глубокий вдох и неспешно шагает. В душе оседает чувство потерянности. И почему нет кнопки, которая вернёт всё былое в одну секунду, позволит понять всё в одно мгновение? Но Марк предупредил, что ей стерли память, а значит, всю картину получить она не сможет. Но кто она, чтобы диктовать правила и просить всё вернуть, если пути назад нет? Остаётся лишь принять правила игра.

— За что?.. — шепчет себе под нос, делая ещё несколько шагов в сторону скамьи. Взгляд уперся в обувь, он не стремится подняться на главное здание Центра и потом случайно остановиться на облаках. Искусственных. Всего лишь изображение.

— Привет, Хелен. Я скучал, — чьи-то крепкие руки обвивают Хелен за талию. Мгновенно девушка дёргается, отталкивая их от себя.

— Отстаньте!

— Тшш, не гони волну, — и руки убирает.

Да, Хелен вспоминает и запахи, и картинки, и цвета. Код: красный. Его волосы. Его лицо в мыслях. Девушка замирает.

— Ты?

— Дэниэл. И я скучал. Ты уже забыла меня?

Хелен отрицательно мотает головой. Она, может, и забыла, а вот сердце — нет. Оно ускоряет ход, скорее и скорее разгоняя кровь по сосудам, заставляет мысли слипнуться в некое подобие слов, но ничего не выходит. Хелен чувствует себя глупой и потому отдаётся глупости до конца. В тот момент, когда губы парня находят её, а его руки вновь оказывается за талией, она блаженно прикрывает глаза. Рядом с этим человеком тепло, и не страшны напасти. Как хорошо. Хелен растворяется, понимая, что вновь обрела память. Дэниэл… И не нужны лишние слова.

Отстраняясь с огромной неохотой, она всё же не спешит выбираться из объятий и сама не убирает руки с плеч Дэниэла. Он улыбается. Морщинки-лучики в уголках его глаз напоминают о том, как он счастлив. В эту секунду поверх его головы Хелен видит два лица размером с небоскрёб. Две голограммы, глядящие на площадь. Мужчина и женщина.

— Кто это? — вопросительно приподнимает брови, глядя на них. Дэниэл видит, куда направлен взгляд девушки, и ему даже не требуется поворачиваться, чтобы понять. Он медленно расцепляет свои руки за талией Хелен и берёт девушку за руку, едва различимо сжимая.

— Президент и президентша. Муж и жена. Кэролайн и Гарольд Трейси. Это они управляют всем Балансом. Ты разве их не знаешь? — щурится, надеясь найти в глазах Хелен ответы. Она качает головой немного неуверенно. Может, и знает, но точно не помнит. Она, как заворожённая, следит за тем, как открываются и закрываются рты у мужчины и женщины, пока они говорят. Рядом с Дэниэлом узнавать хорошо забытое старое легко и просто. Возможно.

— И про массовое убийство не знаешь?

— Нет… — Хелен непроизвольно задерживает дыхание. Сжимает руку Дэниэла крепче, и тот делает шаг в её сторону, становясь к ней бок о бок. Прямым взглядом смотрит на две голограммы. Говорит спокойно, ни одна мышца не дёргается.

— Их сын устроил массовое убийство. Ужасный был день, жертв много — где-то около… впрочем, это уже неважно.

Он замолкает. Хелен поворачивает голову в его сторону, дожидаясь дальнейших слов. Душа падает в пятки, но ведь это ещё не всё. Боясь и одновременно желая услышать всю историю, девушка просит:

— Продолжай.

Дэниэл не колеблется ни секунду. Голос его твёрд.

— В его генах содержался ген преступности. Как показала дальнейшая экспертиза, был этот ген и в ДНК матери. Её сына ликвидировали, а Кэролайн вот, породив преступника на свет, не уследила за ним должным образом, — добавляет последнее предложение шёпотом. Солдаты повсюду. — С тех пор Кэролайн и Гарольд не заводили детей и решили контролировать процесс создания семья и рождения детей. Они и сейчас следят за тем, чтобы люди подбирали себе исключительно тех партнеров, с которыми у них будет здоровое потомство. Для этого-то мы и проверяем совместимость по часам. А те, кто оказался трусом, иначе и не назовёшь, и не принял столь чёткую систему — те сбежали в Хаос, — ядовито усмехается. Хелен ещё не может понять, как сама относится к его словам. Слушает его, внимательно ловит каждое слово, дышит еле-еле. Сердце чётко отдаётся стуком в груди и ещё в районе живота. Ну же, Дэниэл, говори дальше. Он слышит молчаливую мольбу и потому вновь встаёт напротив девушки, улыбается одним уголком губ. — Но ведь ты-то не трусиха. Да ведь, Хелен?

Мягко берёт её за запястье руки с часами, подносит к нему своё. Часы касаются друг друга. Проходит процесс определения вероятности.

99 процентов.

И Хелен чувствует, что искренняя улыбка легко расцветает на губах.

.

В комнате тихо. Тихо и в мыслях Хелен. Наверное, она сумела вспомнить всё то, что могла и должна была. Из головы не идёт недавний разговор с Дэниэлом. Скреплённая поцелуем, эта беседа теряет былую остроту. Парень так тепло улыбался, когда уже после сказанного делился с Хелен интересными историями, случаями из их жизней. Казалось, Хелен знала его одновременно и давно, и совсем мало. Слова о массовом убийстве смягчились, потеряли прежний акцент, когда беседа продолжала плыть и плыть, не заостряя более внимание на столь тяжёлых темах. А Дэниэл продолжал мягко улыбаться и гладить почти белые волосы Хелен, прижимая девушку к себе.

Всё это никак не получается оставить позади и приступить к чему-то более важному. Хотя бы к тому же исследованию забытых улиц и, возможно, людей. Если бы не раскрывшаяся в одночасье дверь:

— Хелен, ты в пор…

В ответ ему летит вскрик от неожиданности. Девушка вскакивает с кровати и своим движением, всей своей реакций заставляет солдата в шлеме застыть сразу после порога. Он не двигается и вместо того, чтобы достать оружие, или что в таком случае должны делать солдаты, — Хелен не в курсе — он поднимает руки. Одной из них подцепляет низ шлема, снимает его с головы неспешно, почти как в замедленной съёмке, без резких движений. Короткие светлые волосы чуть взъерошенные, серо-зелёные глаза неотрывно следят за дальнейшими действиями девушки. Она устало прикрывает глаза. Слишком много потрясений, встреч, навалившихся воспоминаний для одного дня.

— Алекс?

И губы солдата дёргаются в улыбке — почти неуловимое движение. Хелен помнит.