— Ты ничего ей не сделаешь, — четко произносит Люциус. Беллатрикс резко поворачивается к нему, будто хочет что-то сказать, но взгляд Нарциссы заставляет ее замолчать. Она раздраженно садится обратно, надувшись, как ребенок. Люциус кивает и поворачивается к Драко, который широко улыбается моему промаху.

— Драко, отведи грязнокровку в ее комнату. Вряд ли она в состоянии сейчас нам прислуживать.

— Я, отец? — Драко удивленно смотрит на Люциуса.

Люциус поднимает глаза к потолку.

— Да, ты. Вот, — и он протягивает сыну порт-ключ. Драко берет его и, встав из-за стола, подходит ко мне, грубо хватая за руку.

— Западная спальня, — отрывисто бросает он, подняв порт-ключ вверх.

Меня засасывает в эту ужасную воронку трансгрессии, и — ооо, черт! — кажется, меня сейчас стошнит!

Едва мы оказываемся в комнате, стены почему-то начинают плясать перед глазами, и я падаю на колени, не в силах устоять на ногах. Драко усмехается. Поднимаю голову, его лицо расплывается перед глазами, а комната продолжает кружиться.

— Ты такая жалкая, Грэйнджер, — презрительно тянет он. — И совсем, как ребенок.

Сажусь на пятки, все еще глядя на него.

— Но я больше не ребенок, Драко, — шепотом. — Твой отец позаботился об этом.

Несколько напряженных мгновений Драко смотрит на меня расширившимися глазами.

— Что ты имеешь в виду?

Молчу. Наверное, следует сказать ему, что это не то, о чем он подумал, но, если честно, в данный момент мне абсолютно плевать. Пусть думает, что хочет. Это уже не важно. Кроме того, его предположения не так уж и далеки от истины.

— Да он никогда… — он замолкает, черты его лица ожесточаются. — Ты такая жалкая, — повторяет он прежде чем уйти, громко хлопнув дверью.

Какое-то время сижу на полу, подтянув ноги к груди. Вспоминаю маму и папу, и слезы подступают к глазам.

Но внезапно меня отвлекают голоса за дверью.

— Что ты здесь делаешь?

— Сбежал ненадолго передохнуть. Иди вниз и скажи, что я присоединюсь к ним в ближайшее время.

— Да, отец, — судя по голосу, он улыбается. — Тебе тоже скучно?

Люциус не разделяет его веселья.

— Твоя тетушка бывает… утомительной. Иногда. Все никак не может понять, что подобная фанатичность не очень уместна за обеденным столом.

Драко смеется.

— Иди, Драко. я скоро буду. Мне нужно несколько минут побыть в одиночестве.

Шаги Драко удаляются. Вот открылась и закрылась дверь, и наступила тишина.

Поднимаюсь на ноги, не сводя настороженного взгляда с двери. Я знаю, он там, и могу поспорить на что угодно, он собирается войти…

Но, нет. Проходит еще пара мгновений, и Люциус скрывается в одной из комнат в коридоре.

Мерзавец. Почему он…

Почему он не пришел к тебе?

Заткнись!

Но это ведь то, о чем ты подумала.

Вздрагиваю и пытаюсь убедить себя, что это от холода.

Постойте-ка… а Драко закрыл дверь?

Несколько шагов вперед, и я замираю, не решаясь двигаться дальше.

Он запер дверь? Потому что я ничего не слышала.

Над глупостью хорька хочется громко посмеяться.

Медленно, шаг за шагом, подхожу к двери и берусь за ручку. Поворот — и дверь тихонько открывается.

Затаив дыхание, выхожу в коридор и оглядываюсь.

Неужели… я могу попытаться сбежать?

Нет. Я не справлюсь с таким количеством волшебников, а если даже и справлюсь, то не смогу пересечь озеро.

В таком случае, остается только одно. Мне надоела эта неизвестность, и я не собираюсь закрывать на это глаза. Я должна все выяснить, даже если это окажется просто одним из проявлений садизма с его стороны. Он часто приходит ко мне. Теперь моя очередь.

Я должна знать…

Сворачиваю влево, туда, где в последний раз слышала его шаги.

На цыпочках подхожу к двери в его комнату. Мне страшно, но страх отходит на второй план. Мне необходимо увидеть его, мне нужно знать…

Протягиваю руку, скользнув костяшками пальцев по прохладной деревянной поверхности, и прислоняюсь ухом к двери. В тишине слышу шепот заклинания и не успеваю опомниться, как дверь распахивается и я буквально вваливаюсь в комнату и тут же оказываюсь в крепких тисках чужих рук.

— Какого черта тебе здесь надо? — Спрашивает он. Что ж, по крайней мере, с комнатой я не ошиблась.

Все плывет перед глазами, особенно, когда он отпускает меня, глядя на меня с отвращением. Все вокруг кружится, вертится и — Господи! — меня мутит…

Он очень не доволен. Грубо хватает меня за руку и тащит через всю комнату, а потом заставляет сесть в кресло у камина, где маленькие язычки пламени отчаянно борются за жизнь.

Ух, должна признать, обстановка комнаты несколько… вычурная. Даже в этом треклятом доме, ставшем мне тюрьмой, Люциус старается окружить себя предметами, явно демонстрирующими его превосходство.

Впрочем, нет, я совсем не желаю иметь кровать с бархатным балдахином и гобелены на стенах. В моем списке приоритетов они занимают едва ли не последнюю строчку.

Один из гобеленов притягивает мое внимание — огромная черная змея с жадностью наблюдает за девушкой, поедающей яблоко.

Нервно выдыхаю.

— Что такое? — Отрывисто бросает он.

Качаю головой. Я еще не настолько выжила из ума, чтобы открыто сказать ему, какой же он претенциозный мерзавец.

Он берет меня за подбородок и заставляет посмотреть на него. Я открыто смотрю ему в глаза, почему-то почти совсем не чувствуя страха.

— Сколько ты выпила? — Презрительно спрашивает он.

— Немного. Да почти нисколько.

Он с сомнением смотрит на меня, будто не верит ни единому моему слову.

Мне нужно объяснить ему, почему я здесь. Он должен это знать.

— Я бы не пришла, но Драко забыл запереть дверь, и я подумала…

Резко замолкаю, потому что забываю, о чем хотела сказать. Люциус хмурится и, молча, направляет палочку на рядом стоящий столик, и подле бокала брэнди появляется еще один бокал, но уже с водой. Малфой протягивает его мне.

— Пей, — приказывает он. — Это освежит голову.

Ненавижу. Терпеть не могу, когда он так обращается со мной, как будто я маленькая глупенькая девочка, но я больше не ребенок! Только не после того, что он сделал со мной. Наивность, чистота и искренность… он забрал всё и обратил в пепел, а теперь ведет себя так, словно ничего не было, и словно не он виноват в том, кем я стала.

Его презрение так же отвратительно, как и его ненависть.

Послушно беру бокал и запускаю его через всю комнату, стекло вдребезги разбивается о пол, вода растекается по желобкам меж каменных плит.

— Оставьте свои насмешки и издевательства при себе, — никогда не думала, что способна шипеть, как кошка.

Он ухмыляется.

— Ты сама дала мне повод посмеяться над тобой, — в его голосе лед. — Если не устраивает мое гостеприимство, тогда уходи. Ты, возможно, не заметила, но я не очень-то рад тебя видеть.

Он отодвигается в сторону, открывая мне путь к двери, но черта с два я сделаю так, как он хочет.

Его бровь взмывает вверх.

— Так ты хочешь по-плохому? Ну, ладно.

Он больно выкручивает мне руку, поднимая меня на ноги и практически таща к двери. Но мне удается вырваться из его цепких пальцев.

— Нет, я останусь здесь! — Не могу сдержать крика. — Я пришла сюда не для того, чтобы вы вышвырнули меня вон!

Он смотрит на меня с выражением глубочайшего неверия.

Зачем я сказала это? Что за дьявольскую игру я затеяла? Какого черта я делаю?

— Хочешь остаться? — Мурлычет он. — Ты никогда не перестанешь удивлять меня. Я-то думал, что ты многое отдала бы, лишь бы быть от меня как можно дальше. По крайней мере, у меня создавалось такое впечатление, учитывая твое поведение в прошлом.

Он надвигается на меня. Невольно отступаю назад, потому что его глаза полыхают тем опасным огнем, который я теперь ни с чем не спутаю.

Он улыбается, явно забавляясь ситуацией, оттесняя меня вглубь комнаты.

— Итак, — тихо произносит он, — зачем же на самом деле ты пришла?