Я будто выныриваю на поверхность воды.

Я ведь не могла уснуть? Я только на секунду закрыла глаза.

Минутку. Я…я… в своей постели?

Оглядываюсь вокруг… я снова в своей комнате. Ну, ладно, не в моей, а в той, что мне выделили, пока я нахожусь в доме Блэков.

Но… когда?

Он здесь. Стоит у стены напротив и смотрит на меня. На его лице ни единой эмоции.

— Я принес тебя сюда, — поясняет он. — Я подумал и решил, что ты все же выучила урок. Тем более у меня и так нет времени, чтобы еще и тратить его на тебя.

Но… я не понимаю…

— Когда вы…?

— Только что. Ты спала, когда я вернулся, поэтому я принес тебя в твою комнату.

Но… я не помню, как заснула…

Разве я могла не заметить этого? Я лишь на минутку дала глазам отдых после обеда — или ужина? — сразу после того, как Долохов выволок Рона…

— Почему я не проснулась? — Настороженно спрашиваю я.

Он не медлит с ответом.

— А почему ты не проснулась, когда я впервые принес тебя сюда после того, как запер в шкафу внизу? — Это определенно риторический вопрос. — У меня есть пара приемов, которые не дают тебе проснуться, когда это выгодно мне.

Но когда я видела его в прошлый раз, он сказал, что еще не закончил со мной. Что же заставило его передумать?

Ради Бога, только не спрашивай его об этом!

Он подходит к двери.

— Уже поздно, — резко бросает он. — Тебе нужно поспать.

Но… я же только что проснулась. Почему…?

Он открывает дверь и покидает комнату, не забыв запереть ее за собой на замок.

Я, молча, сижу на кровати, уставившись на закрытую дверь.

Затем встряхиваю головой. Какой смысл в моих попытках понять его? Это просто нереально.

Поднимаюсь с кровати и иду в ванную. Горячая вода поможет смыть воспоминания об ужасных подземельях.

Я ожесточенно тру пол, покрытый толстым слоем грязи и пыли, какой-то тряпкой, которую мне всучили, когда привели сюда. Кажется, пройдет вечность прежде, чем я увижу настоящий цвет покрытия. Кожа на пальцах рук уже сморщилась от холодной воды, а спину и шею неимоверно ломит…

Но Рон хотя бы рядом.

Сегодня утром ко мне в комнату пришла Беллатрикс и сказала, что пол в гостевой комнате нуждается в чистке, и мы с Роном отныне будем вместо домовых эльфов выполнять грязную работу.

Едва я вошла в помещение, как сразу же узнала его, — это та самая комната, где были мы с Люциусом, когда только приехали сюда. Та самая, где я пырнула его ножом. Комната, где отношения между нами изменились, и в этом виновата только я…

Но все и так уже было несколько личным, ты так не думаешь? Да он едва не замучил тебя до смерти!

Я глубоко вздыхаю и выбрасываю из головы мысли о Люциусе.

Сейчас в комнате нет мебели, как нет больше и тех ужасных предметов, что были здесь повсюду. Должно быть, их убрали еще до моего прихода.

Мы заперты здесь, и время от времени они приходят проверить сделанную работу. Но, несмотря на это, мы с Роном вместе.

И я благодарна за это. Мы можем спокойно разговаривать, помогая друг другу, хоть это и унизительно — прислуживать этим ублюдкам.

— Скорее всего, — произносит Рон уже раз десятый за утро (или уже день? — да какая к черту разница!) — родители просто сделали вид, что согласны на условия Пожирателей Смерти, но на самом деле будут шпионить для Ордена.

Я что-то неразборчиво бормочу.

— Бога ради, да они никогда и ни за что не будут служить Сама-Знаешь-Кому! — Он истерично смеется. — Не будут.

— Конечно, не будут, — тихо соглашаюсь с ним, старательно орудуя тряпкой.

Рон вновь что-то бубнит себе под нос, до меня доносится лишь «никогда не будут» и «шпионить для Ордена».

Мне страшно за него. Я могу только представить, какое чувство вины гложет его…

Да, ты можешь. Ты чувствуешь то же самое каждую чертову минуту каждого чертового дня.

Отбрасываю эту мысль.

А смысл? Ночью, перед сном, ты все равно будешь вновь и вновь прокручивать все это в голове. Так всегда происходит…

— Знаешь, кого мы встретили, когда Люциус вел меня сюда? — Пусть мне и не очень хочется об этом говорить, но так я хотя бы отвлекаюсь от мыслей.

— Кого? — Рон даже не поднимает взгляда от пола.

— Мать Драко.

Нарциссу Малфой. Его жену.

— Ммм, — похоже, его эта новость не заинтересовала. — Малфой — хорек. Его ведь нет здесь?

— Нет. Думаю, она приехала одна.

— Она останется?

— Вряд ли. Если не ошибаюсь, она что-то привезла мужу, вот и все.

Повисла пауза. Слышно лишь, как тряпка шуршит по полу.

— Думаешь, здесь останутся только Малфой, Беллатрикс и Долохов?

— Я почти не сомневаюсь в этом, — со вздохом отвечаю я.

Я умалчиваю о том, как у меня язык чешется рассказать Нарциссе о связи между ее мужем и сестрой. Мне противно от того, что эти двое обманывают ее и при этом еще нахально улыбаются. И, судя по всему, она даже не догадывается о предательстве.

Нет, я не скажу Рону об этом, потому что тогда, он захочет знать, почему я не сделала этого.

Если честно, я сама не знаю ответа на этот вопрос.

Просто… ну, у меня ведь нет никаких причин делать ей больно. Она ничего мне не сделала. И она не виновата, что вышла замуж за это чудовище.

Но она все-таки вышла за него.

Ну и что? Наверное, она не настолько хорошо его знает, иначе зачем бы ей становиться его женой, зная, кто он на самом деле?

И вообще, это не мое дело!

— Я видел ее на Кубке Мира по Квиддичу, — произносит Рон, продолжая яростно соскребать грязь с пола. — Она все еще выглядит так, будто нанюхалась дерьма?

Да, мне стыдно, но я не могу сдержать смех.

— Ну, она посмотрела на меня, как на мешок с мусором, и сказала: «Полагаю, это и есть та грязнокровка?»

— Вот овца, — со злостью возмущается Рон.

Я не отвечаю. Признаюсь, что если бы можно было выбирать, я бы предпочла провести время с ней, чем с ее проклятым муженьком. Она кажется вполне безобидной на его фоне.

Скорее всего, она не знает, что делает со мной Люциус, в противном случае она бы проявила ко мне больший интерес.

Но она смотрела на меня так, словно я пустое место. Я для нее ничто, грязное пятно, на которое случайно упал ее взор.

Она красива. Этого у нее не отнять. По-настоящему красива.

Они с Люциусом хорошо смотрятся вместе. Совершенная пара. Оба надменные, изящные блондины с холодными усмешками на лицах.

— Она очень похожа на своего мужа, — рассеянно говорю я. — Немного жутко. Они настолько похожи, что могли бы сойти за брата и сестру.

— Может, так оно и есть, — фыркает Рон. — Кто знает, как далеко способны зайти эти фанатики, дабы сохранить чистоту крови.

Я перестаю улыбаться, потому что в этот момент в комнату входит Люциус, придирчиво оглядывая пол.

Рон и я замираем и смотрим на него, но Люциус останавливает свой взгляд на мне.

— Вы не очень-то преуспели здесь. А я думал, что грязнокровка и Уизли — профи во всем, что касается грязной работы.

О, заткнись!

Обеспокоенно смотрю на Рона — как бы он не выкинул чего. Но он, молча, возвращается к работе.

— В этом нет необходимости, дружок, — Люциус злорадно усмехается. — Здесь ты закончил. Будешь мыть пол в коридоре, — он кивает в сторону двери, — а грязнокровка закончит то, что вы начали. Антонин присмотрит за тобой.

Рон посылает Люциусу взгляд полный ненависти, но тот лишь усмехается.

— Пожалуйста, — я чуть ли не плачу. Люциус поворачивается ко мне. — Пожалуйста, можно он останется? Мы быстрее справимся, если будем работать вместе.

Его улыбка становится шире.