Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Пора бы уже знать свое место, мальчишка, — мурлычет он. — Социальная лестница устроена так, что на вершине нее находятся чистокровные ведьмы и колдуны. Затем — предатели крови и прочий сочувствующий сброд. Далее следуют никчемные магглы, и только потом — грязнокровки, такие, как твоя подружка, — он на мгновение переводит взгляд на меня, и вновь обращается к Рону. — Вы оба в любом случае ниже нас, и поэтому обязаны нам прислуживать.

Не отводя взгляда от Рона, Эйвери направляет на меня палочку.

— Я знаю, что тебя запрещено трогать, — тихо произносит он. — А вот твою подружку можно. Неужели твоя уверенность в собственной безнаказанности настолько велика, что затмевает даже твою любовь к ней?

Беллатрикс издает каркающий смешок, лицо Рона приобретает землистый оттенок. Он боится.

— Нет, — заикаясь, говорит он. — Не надо…

— Ну, в таком случае, возвращайся к работе, — заключает Эйвери.

Он взмахивает палочкой, и на столе появляется точно такой же кувшин с вином, которым пару минут назад разбил Рон.

Рон плотно сжимает губы, но все же поднимает кувшин и наполняет кубок Эйвери.

Какое-то время я наблюдаю за Эйвери, как тот садится и продолжает прерванную беседу с Беллатрикс. Он пугает меня. Неудивительно, что Люциус считает его другом — они слишком похожи.

Но все равно, не во всем. По крайней мере, я знаю Люциуса, и знаю, чего от него ждать.

Не поднимая головы, я перехожу к следующему кубку. Люциус.

— Твой дружок, кажется, растерян, грязнокровка, — шепчет Люциус, но я не обращаю на него внимания. — Возможно, он, наконец-то, выучил свое место, так же, как и ты.

Краска заливает лицо, но я все еще отказываюсь смотреть на Люциуса. Чувствую на себе его пронзительный взгляд. Руки дрожат, но мне удается наполнить его кубок, не пролив ни капли. Сердце грохочет так, словно хочет пробить ребра и выскочить из груди.

Не удержавшись, кидаю на него мимолетный взгляд. Холодные серые глаза изучают меня.

Он тянется за кубком, и на мгновение его рука касается моей. По телу словно пробегает электрический заряд, и, не осознавая своих действий, я отскакиваю назад, кувшин с вином выскальзывает из рук и падает на пол.

Вновь возникает пауза. Все смотрят на меня. Рон откровенно боится за меня.

Поворачиваюсь к Люциусу, дрожа от страха. Он выглядит безразличным.

— Господи-Боже, к концу вечера у нас не останется ни одного кувшина, — восклицает Беллатрикс. Люциус встает и, подойдя ко мне, хватает меня за руку.

— Ничего страшного, — бросает он. — Как вы видите, маггла не способна даже разлить вино по кубкам без посторонней помощи.

Смешки наполняют комнату, Люциус грубо тащит меня в угол. Силой усаживает на скамейку у стены и молча смотрит на меня, но выражения его лица я не вижу, потому что здесь очень темно.

— Я хочу, чтобы ты сидела здесь, и больше не выставляла себя дурой, — он переводит дыхание. — Ты можешь сделать это для меня?

Я не знаю, что сказать, и в ответ лишь киваю.

Пару секунд он пристально смотрит на меня, но затем поворачивается и возвращается к столу, по пути взмахом палочки убрав осколки кувшина и разлитое вино.

А потом, сев на свое место, возобновляет беседу с женой.

Мне больно смотреть на них. Они так похожи — сдержанные манеры, непроницаемые лица, холодная красота. Как два совершенства. Они очень подходят друг другу.

Я действительно все порчу. Ох, он может и изменял ей с Беллатрикс, но она, кажется, не знает об этом. Они выглядят… счастливыми. В какой-то мере.

Не могу понять. Что же все-таки между Люциусом и мной, если он, похоже, счастлив в браке и ненавидит меня так сильно, что едва переносит наши прикосновения?

Просто не понимаю. И вряд ли когда-нибудь смогу понять. Мне так все осточертело.

Ну, я хотя бы теперь сижу в тени, и меня никто не видит. Я могу наблюдать за ними, сколько влезет, и никому нет дела до моих действий.

Опускаю глаза вниз, на кувшин с вином. Никто даже и не заметит, если я сделаю пару глотков. Вдруг, это поможет унять боль? Не поэтому ли люди начинают пить? Чтобы боль ушла…

Воровато осмотревшись по сторонам и убедившись, что никто на меня не смотрит, я подношу кувшин ко рту и жадно пью насыщенную, терпкую жидкость.

* * *

— Еще вина! — Слегка заплетающимся языком кричит Беллатрикс. — Проклятая ленивая грязнокровка, где ты там?

Да, моя очередь. Рона послали в соседнюю комнату за десертом, и кроме меня некому больше им прислуживать. Кажется, мне не стоило пить, ну да ладно, все будет хорошо, и они не заметят, ведь кувшин все еще полон до краёв… Боже, сколько же я выпила?

Поднявшись, я слегка покачиваюсь, проливая немного вина на пол, но все окей, кувшин сам себя наполняет. И они ничего не узнают. Нужно лишь держаться прямо и вести себя, как обычно, и все пройдет на ура. Возможно, мне даже удастся избежать неприятностей.

Черт, признаться, сделать это было бы гораздо проще, если бы комната не вертелась перед глазами.

Так. Шаг за шагом. Левая нога, правая нога, левая… есть! Я сделала это.

Выхожу на свет, медленно, но уверенно направляясь к столу. Беллатрикс громко спорит с Эйвери. Смотрю на Люциуса. Он откровенно скучает и поднимает глаза к потолку, прислушиваясь к тому, о чем говорит Беллатрикс.

Останавливаюсь у стола, оценивая, кому нужно еще вина, а кому нет, но меня никто не замечает.

— Видишь ли, гораздо лучше не заострять внимание на каждом из магглов в отдельности, а просто сосредоточиться на их истреблении в целом, — улыбаясь говорит Беллатрикс. — Только так мы сможем выиграть войну…

— Да, я слушаю тебя, Белла, — тихо прерывает ее Эйвери. — И я полностью солидарен с тобой, все грязнокровки должны быть уничтожены. Но все же это было бы глупо. Если не останется ни одного маггла, то какой смысл тогда в нашем захвате власти? Нам же просто не кем будет управлять!

— Эйвери прав, — добавляет Нарцисса.

На щеках Беллатрикс проступают красные пятна.

— Что ж, думаю, Люциус поддержит меня, — она поворачивается к нему. — Я права или нет?

Люциус смотрит на нее так, будто впервые видит, так, словно она какая-то причудливая вещица, за которую он отвалил кучу денег, и только придя домой, понял, что на самом-то деле она того не стоила.

Его взгляд скользит от Беллатрикс к Нарциссе, а затем ко мне, и он, наконец, отвечает:

— Я согласен, что многие из них должны быть стерты с лица земли, их должно стать в разы меньше. Но истребление всех до единого — чистой воды идиотизм. Их можно использовать в качестве рабов. Общество основано на иерархии правящей касты по отношению к нижним слоям.

Беллатрикс мертвенно бледнеет.

— Замечательно! — Восклицает она. — Просто прекрасно. Не нужно мне ваше одобрение. Я уверена, Темный Лорд поддержит мою идею, потому что знает, что я его самая преданная, самая верная и самая умная…

— Скажи мне, Белла, — прерывает ее Люциус, — ты такая высокомерная с рождения или долгие годы оттачивала мастерство? По мне, так и то, и другое.

Меня разбирает смех. Ничего не могу с собой поделать. Смешки сотрясают меня, и вот уже второй кувшин с вином разбивается у моих ног, выскользнув из ослабевших пальцев. Алая жидкость пропитывает подол моего платья и холодит босые ступни.

Боже, ну, почему я не могу ничего сделать нормально? Это уже второй гребаный кувшин, который я разбиваю за вечер. Или третий?

С ужасом оглядываю присутствующих. Все смотрят на меня в абсолютной тишине. Беллатрикс откровенно в ярости, а остальные просто в ступоре. Губы Люциуса подрагивают, словно он с трудом сдерживает улыбку.

— Как ты смеешь, — шипит Беллатрикс, — мерзкая грязнокровка! Своим поведением ты позоришь нас перед гостями…

— Остынь, Белла, — прерывает ее Нарцисса, покровительственно глядя на меня с улыбкой. — Девочка просто пьяна, это же очевидно. Она не хотела причинить тебе вреда…

— Не хотела?! Не хотела?! — Беллатрикс в ярости вскакивает с места. — Она выпила наше вино, воровка! Да за такую выходку я…

100
{"b":"662260","o":1}