Я почти бегом отправился в зал. Дети были там, играла музыка, какая-то попса, из-за дверей доносился смех. Краем глаза я отметил, что охранник на месте, а входная дверь закрыта на засов.
У входа на сцену стоял трудовик в костюме Деда Мороза и Снегурочка…англичанка! Она неодобрительно покосилась на меня, но я уже вошёл в зал. Димка стоял у окна и наблюдал за танцующими детьми. Блина, неужели он вот так спокойно стоит, всё зная? Или не знает? Я пробрался поближе к нему.
-Раймон,- он схватил меня за руку,- слушай, не перебивай! Как только начнётся пожар, выводи детей! Свет погаснет, коротнёт- сразу на улицу их, ты сможешь! А я тут разберусь, сам.
Я посмотрел на него, Димка был сам на себя не похож.
-Что,- ехидно сказал я,- допрыгался, герой-одиночка? Головой надо было думать. Ладно, я детей выведу, а потом на коне и с шашкой, уж не обессудь! Как это, всё веселье да без меня, красивого?
-Не рискуй, у тебя семья,- он говорил, точно не в себе,- я сам, сам ошибся, сам и исправлю, нельзя было ей доверять…
-Димон, ты втрескался,- диагностировал я,- в такую жабу! Вот идиотина!
-Знаю,- он сгорбился,- ничего поделать не могу…
На сцену вышла Лариска в ярко-розовом платье и громко спросила в микрофон хорошо поставленным учительским голосом:
-А что это у нас ёлочка не горит? Кого надо позвать, дети?
Великовозрастные дети радостно заржали, кто-то завопил:
-Пироманов! Маньяка-поджигателя! Пожарную команду!
-Нет, дети,- продолжала Лариска,- дедушку Мороза!
-Дед Мороз!- завопили недоросли во всю глотку,- Дед Мороз!
Заиграла песенка «Дискотеки Авария», и в зале появился трудовик. Он влез на сцену, и громко поздоровался:
-Здравствуйте, дети!
-Здравствуй Дедушка Мороз Валентин Иванович!- дружно ответили детки.
А давайте позовём Снегурочку,- предложил Дед Мороз.
Дети снова завопили:
-Снегурочка! Снегурочка!
Снегурочка проплыла белой лебедью…
Вечер шёл своим чередом, и достиг, наконец, кульминации. Я краем глаза отметил, что Димка вышел из зала, а Снегурочка переместилась к двери.
-Раз-два-три, ёлочка, гори!
Свет в зале погас, проводка заискрила, ёлка вспыхнула, как факел…
-Не гори,- завопил я, кидаясь к ёлке, я почувствовал в себе своё пламя, и инстинктивно, бросил его на пылающую ёлку, огонь принялся жрать огонь, дети вопили, кинулись к дверям- двери не поддавались.
-Ларёк, быстро, наведи порядок,- заорал я, побиваясь к двери, и пнул её со всей дури, вложив в пинок всю свою силу, и физическую, и магическую… дверь вынесло к ебеням. Обе створки.
Лариска и трудовик быстро выводили детей из зала, я вбежал обратно через запасной вход. Ёлка догорала, пол местами тоже горел. Наверху что-то потрескивало, я поднял голову- проводка искрила и там…Я пробежал по залу, и не зря- у окна на полу лежала незнакомая девчушка. Я схватил её под мышки, и выволок из зала.
В фойе Лариска и трудовик пересчитывали детей. Охранник открыл входную дверь, и мы принялись выгонять подростков на воздух. Дунька подбежала ко мне.
-Хозяин, что это?
-Диверсия, Авдотья, диверсия. Ты тут присмотри, кому надо- помощь окажи, а я пойду диверсантов бить.
Она отчаянно вцепилась в мой свитер.
-Я с тобой, хозяин! Не пущу!
Я отцепил её коготки от рукава.
-Мала ты ещё, Дуня, с диверсантами сражаться…
Я огляделся, Лариска, трудовик и охранник заняты, дети вроде оклемались, звонят по мобильным родителям.
Я тихонько шмыгнул обратно в школу. И что вы думаете? Эта извергиня малолетняя увязалась таки за мной.
-Не прогоняй, хозяин,- она решительно шмыгнула и вытерла нос рукавом бывшего нарядного платья,- я чую, лишней не буду!
-Ладно, что с тобой делать,- я обречённо вздохнул,- обещай только вперёд меня не лезть!
-Обещаю,- торжественно заверила она.
Мы подкрались к двери кабинета- из под неё выбивался красноватый свет и слышались какие-то завывания. Внезапно от стены отделилась тень.
-Мама…- прошептала Дунька.
-Долго, - недовольно сказала старшая кикимора,- чуть не опоздали! Открывай!
И я открыл дверь.
История двадцать четвертая. Непросто ларчик…закрывался.
Кабинет был залит неприятным малиновым светом. Я осторожно вошёл, стараясь ступать неслышно…хрен мне! В гриндерах да неслышно, ха! Кикиморы скользнули абсолютно бесшумно, и, кажется, невидимо, впрочем не мне судить- я то их всегда вижу.
Картина, представшая моему охреневшему взору, была такова: на полу, перед синими шкафами лежал Димка, вокруг его головы растекалась лужа крови. Шкафы были уже никакими не шкафами, они превратились в высокую арку, из которой и били мерзкие малиновые лучи. Около Димки, скорчившись, сидела снегурочка-Анечка и тихо скулила. Она даже не замечала, что её белые сапожки уже пропитались кровью. По обе стороны от арки из шкафов стояли мужчина и женщина. Они-то и завывали, читая какие-то непонятные мантры-заклинания. Я пригляделся- точно, мужик муж кикиморы, и отец девок моих. А женщина, вот ё моё… та самая учительница из началки, которая была подругой англичанки. Как же я тебя, гадину такую просмотрел, подумал я.
-Здрассьте, люди добрые и не очень!- вежливо поздоровался я.- И чего это мы тут делаем, беспорядки нарушаем, ремонт мой поганим? Я для того что-ли тут красоту наводил, чтоб всякие – разные стены и потолок коптили, и пол пачкали?
Дамочка точно подавилась, мужик тоже поперхнулся, весьма натурально. Не ждали…а я вот, припёрся!
-Жертва…- ага, размечталась, коза!
-А не хрен ли вам по глупой роже, тётенька?- невежливо поинтересовался я,- в моём кабинете никаких жертв! И шкафчики в божеский вид, пожалуйста, приведите, у меня в них наглядные пособия хранятся, вообще-то!
Она, ни слова не говоря, повела рукой, и меня точно верёвкой связали. Я понимал, что в любой момент могу от её пут избавиться, не прилагая усилий, но решил пока не рыпаться. Мне бы к Димке поближе подобраться, вот же идиот! Если бы он мне с самого начала всё рассказал!
Меня потащило прямо к ним, а мне того и надо было. Я услышал, как Анечка всхлипывая, шепчет: «Вставай, ну пожалуйста, не умирай!» Я осторожно пошевелил руками. Путы исчезли, я опустился на колени рядом с ней.
-Доигралась, дура?
-Помогите,- она отчаянно вцепилась в меня,- вы же можете, я знаю! Или вы тоже…
-Ты меня с собой не ровняй,- посоветовал я.- я- то знаю, что делаю. Говорил ведь, не хрен сюда соваться! Два идиота, куда ж вы полезли-то!
Я посмотрел на бывшие шкафы- в середине арки зрела темнота, а из самого её сердца вырывался свет.
-Надо бы дверочку прикрыть…- задумчиво сказал я,- и автогенчиком заварить нах!
-Всеволод, стой!- ох, ёптить, старшая кикимора проявилась, мать её! Как невовремя!
-Ты, ты…- забормотал мужик,- как ты…
-Стой,- скомандовала она,- уходи отсюда, пока можешь. Ничего ты там не найдёшь. Только то, что есть, растеряешь, и пути назад тебе не будет, верно я говорю?
-Верно,- подтвердил я, вставая с колен,- я туда второй раз не полезу, значит, и выводить некому будет.
Мужик заколебался, за много лет совместной жизни он явно привык жену свою слушаться, но видно слишком большой куш ему был обещан. Он оглянулся на свою подельницу, та скривилась, махнула рукой… и ничего не случилось! Тогда она взвыла, и кинулась к кикиморе, та с воплем вцепилась в соперницу, по полу покатился визжащий клубок.
Мужик стоял, как громом поражённый. Я наклонился к Димке, он вроде бы дышал, я потряс его немного.
-Дим, вставай, идиотина, уходить надо! Давай, а то опять тебя затянет!
Он застонал и попытался приподняться. Анечка с готовностью подставила плечо и мы вдвоём, как санитары на поле боя, подняли Димку.
-Раймон, ты не сможешь один,- простонал он,- ты не знаешь как…
-Разберусь по ходу, давайте, валите скорее!
Я стал толкать их к двери, невидимая никому, кроме меня Дунька вцепилась в Димку, и помогала, подталкивая в спину. Дверь перед нами внезапно захлопнулась.
