-Ох, ты, Галинка,- удивилась мать,- пропащая душа! Надо же, а я и забыла, что фотка есть…

-Мам, а кто она вообще? Тётка твоя, что ли?- мы сидели в гостях и чинно пили чай с яблочным вареньем. Варенье было вкусное, мать отлично готовила.

-Не моя, а отца твоего,- махнула рукой мать,- она меня с ним и познакомила. Тётка, младше племянника на четыре года была. Мы с ней учились вместе, только она постарше. Я на первом курсе, а она на третьем, в училище. Я к подруге зашла, а они вместе с Галкой комнату снимали. Она хорошая была, Галка-то, но странная малость. А потом отец твой как-то её встречал, вот она меня с ним и свела. Мне шестнадцать было, а ей восемнадцать. А через год она пропала куда-то… недоучилась полгода. Я отца твоего спрашивала, а он говорит - домой уехала, в Городенье значит, только я её там найти хотела а так и не собралась, узнала что беременная, и не до того стало.

-Вот странно, мам.- сказал я,- отец на меня всю жизнь деньги платил, фамилия и отчество у меня от него, а ни разу встретится не захотел…

Петрович заржал, как конь. Мать тоже улыбнулась.

-А ты, что совсем не помнишь, как он с женой приезжал?- спросила она.

-Как приезжал?- удивилась Маша. Девчонки так и застыли, а братец поперхнулся чаем, и громко закашлялся.

-Так ты тогда номер отколол,- продолжал веселиться Петрович,- тёща , значит , звонит- приходите, гости у меня, ну, мы при марафете, Саньку взяли, пришли. Они сидят, познакомились, нормальный мужик такой, только дёрганый… впрочем, в вашем доме и не хочешь, а задёргаешься. Надо было тебе всё-таки ремня дать, для профилактики…

-Петрович, ты не отвлекайся от темы,- попросил я,- когда это было-то?

-Да тебе как раз восемнадцать исполнилось,- он хмыкнул,- сидим мы, значит, времени много уже, Саньку спать уложили, ну, как водится, выпили, и закусили, и протрезвели уже…и под утро является твоё величество! Хороший такой, штормит, идёт зигзагами, рожа такая…зебровая, в полосочку чёрно-белую, встаёт перед нами во всей красе, и заявляет: «Стёкл, как трезвышко!» И падает. Мы тебя поднимать, от тебя, как из бочки, в руке бутылка пива, один глаз открыл и говоришь :« Бабусь, я не пил ,это анестезия, пиво в холодильник, меня на базу!». И ушёл в полный отруб. Так что неудивительно, что люди тебя испугались, и больше сюда ни ногой. Они и тогда-то проездом были, заглянули чисто тебя повидать. Видно нагляделись на всю оставшуюся жизнь.

-Вот бля…- у меня не было слов. Я отлично помнил, как набрался, когда мне исполнилось восемнадцать, я тогда и уши проколол. Анестезия в виде водки была местная и внутренняя, кололи позаимствованной у девчонок в общаге иголкой, на спор. А потом- полный провал в памяти. Обидно, я бы хотел на своего отца посмотреть. А то неправильно получается - он меня видел ,а я его- нет.

-А Серафимушка тебе не сказала, что ли?- удивилась мать.- Вроде хотела…

-Да нет,- я пожал плечами,- почему-то не сказала. Странно как-то.

Маша погладила меня по руке. Девчонки, решив, что больше ничего интересного не услышат, ушли с братом в его комнату, играть в очередные стрелялки или квесты.

-А может адрес есть?- спросила Маша,- можно бы было написать ему. Просто так, ну…

-Так и он бы мог,- вздохнула мать,- а даже ни словечка за восемнадцать лет. Я как увидела, чуть в обморок не упала.

-А про эту Галку ты его не спрашивала?- осторожненько поинтересовался я.

-Спрашивала, почему нет,- ответила мать,- сказал, что она замуж вышла и в Городенье , в фельдшерском пункте работает. Шестакова она, по мужу. И уехала тогда, потому, что ребёнка ждала, только не сказала никому, сглаза боялась. Вроде дочку родила.

-Марину?- выдохнул я.

-Не знаю,- удивилась мать,- может и Марину. Я как-то не спрашивала. А у отца твоего ещё дочка и сын есть. И адрес он мне тоже оставил, сказал на всякий случай. Хочешь, так дам тебе его, можешь написать.

-Ну, не знаю,- я покачал головой.- Ты запиши мне адрес, пусть будет, а я потом это дело обдумаю. Странно всё это, очень странно.

-Наверное, подумал, что мы с него ещё денег потребуем, чтоб тебя от алкоголизма лечить,- хмыкнул отчим,- вот и не объявлялся больше.

-Петрович, - меня вдруг осенило,- да ты ревнуешь, что ли?

-Иди ты, догадливый,- смутился он. Блина… вот откуда ноги растут! Небось и рад радёшенек, что господин Седьмов сгинул в неизвестном направлении.

Переваривая услышанное , мы медленно плелись домой.

-Раймон,- вдруг сказала Маша,- а ведь у тебя скоро день рождения, меньше месяца осталось!

-Точно,- я стукнул себя по лбу,- а я и забыл! Вот я бестолочь …

-Хозяин, а когда?- забеспокоилась Дунька,- точно когда?

-Восьмого ноября.- сказал я,- после каникул, сразу почти.

Девчонки тут же прошли вперед и начали что то бурно обсуждать шёпотом.

-Они тебе подарок готовят,- улыбнулась Маша,- только это сюрприз, я молчать обещала. А то они переживают, что не успеют.

-Здорово, я люблю подарочки,- я обнял Машу.- Мань, надо бы в Городенье наведаться … а так не хочется!

-Мне тоже не особо,- она зябко поёжилась,- как вспомню ту тварь на кладбище … знаешь, как я испугалась? А вдруг бы с тобой что случилось совсем страшное?

-Марусь, да нет её больше там,- поспешил я её успокоить,- теперь кладбище правильное - покойнички лежат себе, полёживают. Да и чего их бояться? Живые больше гадят. Вот сколько живу, ни один покойник мне так не нагадил , как живые! Честное графское слово!

Маша улыбнулась, но как то неуверенно. У нашего дома стояла большая чёрная машина. Интересно, кого ждут? Мы подошли к двери парадного, дверца машины открылась и нас окликнул…младший водяной. Вот же…чего ему?

-Отец вам приглашение прислал,- он протянул нам четыре белых прямоугольничка,- женится, на свадьбу приглашает.

-Ой…- Маша от удивления даже присела,- то- то бабушка в последнее время какая-то странная!

-Именно,- сказал водяной,- вас всех позвать велено. Ты ж их сосватал,- он ткнул в меня пальцем.

-А что, кто-то против?- поинтересовался я,- невеста что-ли плоха?

-Никто не против, я только «за»,- молодой водяной улыбался от уха до уха,- теперь он меня в покое оставит, со своими дурацкими обычаями. Лет на двадцать- тридцать точно. А там уже поздно будет.

Он уехал а мы, в тихом шоке поднялись к себе. Надо же, как я их удачно свёл! Прямо свадебная осень какая-то выходит. У нашей двери дежурила соседка снизу.

-Идёте,- констатировала она,- а у вас там мебель двигают! Просто невозможно спать! Я только легла отдохнуть, как опять этот шум!

-А мы вообще-то не дома,- развёл руками я,- а вы молоко зажали, конфет не дали, вот и злятся они.

-Чушь какая!- она вздёрнула голову, но как-то не слишком уверенно. Я отпер дверь. Конечно, у нас всё стояло на своих местах.

-Посмотрите,- я жестом пригласил соседку в квартиру,- мебель так уже лет сто стоит , никто её не сдвинет, тяжёлая очень.

Она недоверчиво прошлась по комнатам, пожала плечами и гордо удалилась. Вот же…Фома неверующий! 

-Кооот,- сказал я, не открывая глаз,- кот, иди ты на…

Кот идти никуда не желал, он желал, чтоб я немедленно встал и занялся его кормлением. Вставать было лениво. Честно, хотелось спать весь день, причём в хорошей компании. Хорошая компания сопела рядом, используя вместо подушки мою руку. Наглый зверь снова дёрнул меня за волосы, и я начал потихоньку вытягивать руку из- под Машиной головы. Маша с моей рукой расставаться не хотела, видно ей так было комфортнее спать. Котёнок наблюдал, потом спрыгнул с кровати и как-то противно мяукнул.

-Сам знаю,- прошипел я,- иди, девок проси! Чего сразу я-то!

Уголёк развернулся и пошёл к двери. Вид у него, даже сзади был ехидный. Я нырнул под одеяло, Маша покрепче вцепилась в мою конечность.

-Марусь, а Марусь,- прошептал я ей в ухо,- ты спишь?