По шепоту служанок я узнала, что Ник самолично избавился от него. Но не сразу. Сначала пытал и издевался. Такой у меня, оказывается, кровожадный муж. Правда облегчения ему это не принесло, потому что у него остался прощальный подарок от Нэдла — я. Сломленная, безэмоциональная кукла. Иждивенка на попечение богатого, юного и красивого лэрда. В одной газете писали, что многие леди теперь пытаются утешить его своими ласками, ведь больная жена на такое больше не способна. Однажды и я ему предложила подобное, на что он отреагировал довольно бурно.
— Катя, ты в своём уме?! — Уже давно нет, потому и вопрос твой, любимый, звучит явно риторически. — Я женат на тебе! Мне не нужны любовницы, только ты!
Ник бессильно хлопнул ладонью по спинке кресла, в котором я сидела.
— Со мной не всё в порядке, ты же видишь. Не трать время, продолжай жить. — Сказала размеренным, ровным тоном. Не хотела злить или забыла, как по-другому, но эффект вышел обратно противоположным тому, чего я ожидала.
— Я живу! И ты будешь жить! — заорал он, обогнув кресло и встав передо мной. — Только постарайся! Не ради себя, так ради меня! — Резко ударил по креслу, едва не задев мои плечи. Я очутилась в кольце его рук. Давно он не был так близко. Постепенно мы отстранились, чему я ежедневно способствовала. И вот теперь, это едва ощутимое недокасание что-то во мне всколыхнуло. — Я люблю тебя, Кать. Сильно. По-настоящему. Мне больно смотреть, как ты губишь себя, мне страшно понимать, что я не способен вытянуть тебя. — В груди что-то шевельнулось. С удивлением, я определила, что это — сожаление. Мне жаль, что Ник винит себя. А ещё… Радость. Он признался, что любит меня. Когда-то я так ждала этих слов, а теперь… Теперь они отзываются во мне. Слабо. Так слабо, что ответного признания Ник не слышит.
Он ждал, наверняка ждал, что я скажу ему тоже самое. Нет, не верно. Скорее надеялся, ведь ожидать от меня в таком состоянии чего-то — бессмысленно.
— Мне нужна передышка, — сухо бросил Ник, на что сердце моё заколотилось. Я уже и не чаяла почувствовать когда-нибудь его учащённое сердцебиение. — Неделя. Да, я уеду на неделю. С тобой останется Рагар и Арина, они за тобой будут ухаживать.
Он не смотрел на меня. Отвернулся к окну и сказал весь этот бред. Ну правда, бред же? Уедет… Куда он уедет? Зачем? Я так привыкла к его постоянному присутствию. Хоть жизнь моя и окрасилась в серый, но Ник был важной частью этого серого.
— Ник… — я позвала, но он не повернулся. — Не уезжай.
Сжал руки в кулаки. Разжал. Стоит в напряженной позе и намеренно не глядит на меня.
— Нет, Катя. Я устал. — Такими новостями можно и больного из комы вывести. Вот и я занервничала. Впервые за долгий безэмоциональный кусок времени. — Через неделю вернусь и продолжим.
Ник помедлил, будто всё же хотел оценить мою реакцию. Однако одёрнул себя и буквально вылетел из комнаты. Чтобы не пожалеть, чтобы не остаться.
И вот тогда меня накрыло. Сначала медленно, мыслями вроде: «Неужели он оставил меня? Одну, такую беспомощную и несчастную. Кинул купаться в сером мареве, без надежды на проблеск солнца!» Затем ревностью: «Будет утешаться с другими? Как хорошо, что Аранэль пожизненно заперли в темнице!» — тут проступило и злорадство. «Но вдруг Ник найдёт кого-то?» — беспокойство.
Апогеем заново открывшихся эмоций стали горькие слёзы обиды. Ведь он ушёл и не пожалел. Обрушил дамбу, заставив плескаться в эмоциональном бассейне. В одиночку. Без него.
В общем, сам того не зная, Ник спас меня от беззаботной овощной жизни.
***
За неделю я пережила всё то, чего лишила себя на долгие месяцы.
Мне пришлось простить себя (частично, до полного прощения я не смогла дойти), осознать, что жизнь продолжается, перестать жалеть себя (один из самых трудных моментов), излить душу лорду Гонрину и пережить всплеск магии. Да, эта гадская магия не захотела сидеть взаперти. Как только я дала слабину и отпустила незримые тормоза, моё тело аж заискрилось. Волосы полыхнули, а кабинет лорда Гонрина сгорел едва ли не под чистую. Вместе с крылом, в котором он находился. Сам целитель остался без бровей, но под впечатлением.
— Мне говорили, что ты сильная ведьма, но не думал, что настолько, — обескураженно сказал он. — Придётся тебе начать тренировки по усмирению дара, пока твои эмоции нестабильны. Одна ты не справишься, поэтому я буду вынужден просить кого-нибудь помочь. — Мягко говоря, в восторг от этого я не пришла. Не хватало ещё, чтобы кто-то указывал мне, как обращаться с собственным даром. Но лорда Гонрина заботило лишь моё душевное здоровье, но никак не проснувшаяся гордость. — Кстати, а почему я жив-то остался? — ни капли не переживая по этому поводу, спросил он. К:н:и:г:о:е:д.нет
— Наубивала уже, — буркнула я. — Хватит.
Лорд Гонрин смутился. Такой древний, а порозовел как девочка.
— Извини, — неловко кашлянул он. — Нетактичный вопрос с моей стороны.
С тех пор мне пришлось заниматься с учителем. И не с каким-то простым преподом из универа, и даже не с крутым императорским воином. А с правителем Песчаных демонов.
Ашх Нишрах был суров, строг и поблажек не давал. Учил прицельно направлять огонь, сдерживать его, гасить чужой. Чувствовала себя фокусником. То создай огненную ленту, то потуши горящее дерево, то воссоздай цветок из огня. Или сразись на огненных мечах с учителем, а если выиграешь, то получишь свободный вечер. Нет — значит пахай дальше, неумёха. Видимо мироздание решило, что жалости я уже хватила по полной, теперь впереди только хардкор и демон в няньках.
К возвращению Ника я превратилась в живое существо. Конечно, в моём эмоциональном спектре по-прежнему преобладали грусть, сожаление, иногда — злость, но теперь я разговаривала с людьми и кагарами. Смотрела им в глаза. Принимала и отвечала на объятия. И скучала.
Вскоре вернулся Ник. Я боялась и переживала, страшилась и жаждала встречи с ним. Мне не пришлось разыскивать его — он пришёл сам, как раз под конец занятий с ашх Нишрахом. Тот кивнул другу и тактично удалился, оставив нас наедине.
— Ты выглядишь лучше, — заметил Ник, вместо стандартного приветствия. — Моё отсутствие пошло тебе на пользу. — Холодный и неприступный. Теперь мы словно поменялись ролями. Я чувствовала смущение, мечтала набросится на него и обнять. А он…просто глядел. Ни шага на встречу. Как и я когда-то к нему. — Ашх Нишрах молодец. — Последнее будто выплюнул.
Ревнует. Я это так остро почувствовала, будто сама испытала. Да и кто бы на его месте не ревновал. Ник старался, возился со мной. Первое время кормил с ложки, заставлял ходить в туалет, ложится спать. Звал лекарей, гадалок, знахарок и ведьм со всего Хотариса. Притащил психотерапевтов с Земли, когда открылся портал. Таскал на прогулки, рассказывал забавные истории из своей жизни, катал на лодке, водил на пикники, даже попросил Лиамарона открыть портал в горы, чтобы я полюбовалась на снежные красоты. Вдруг проймёт. Но ничего из этого не принесло результата. А тут он приезжает и видит, что от одного только общения с ашх Нишрахом я превратилась в живого человека. Я бы и сама вскипела от подобной новости.
— Ник, это не его заслуга. То есть, он помог, — нервно залепетала я, — только совладать с магией и…
— Я рад, — перебил меня и развернулся, чтобы уйти.
— Подожди! — Я побежала за ним, ухватила за локоть. — Прости меня!
Он нахмурился, затем и вовсе побелел. Сощурил глаза, обдав взглядом, полным ненависти.
— У тебя с ним что-то было?
Я вытаращилась на него, будто на сумасшедшего. Минуту переваривала услышанного, после выдала:
— Нет!
Ник заметно расслабился, уточнил:
— Тогда за что ты просишь прощения?
Глядя в янтарные глаза, взяв его за руку, я несмело обронила:
— За всё.
И поскольку нас не накрыло цунами, я не умерла от остановки сердца, а искренние извинения всё же сорвались с моих губ, я продолжила раскаиваться. Признала, что жалела себя, что не старалась, не ценила его помощь, не беспокоилась о чувствах остальных. Приняла извинения, за то, что он сбежал. Хоть я и не считала этот поступок неправильным, о чём ему незамедлительно сообщила.
