— Не желаете тарталетки с морепродуктами? — Бредовые мысли о том, что я похищаю девушку, увожу в Канзас и пытаю тарелкой кукурузной каши, рассеялись от приятного женского голоса.
Я опустил взгляд на миниатюрную брюнетку, улыбающуюся мне так вызывающе, будто «тарталетки с морепродуктами» было кодовым предложением, которое переводилось как «жду тебя в подсобке через пол часа». Это была уже третья официантка, пытающаяся скормить мне что-то с серебряного подноса. Но лишь она, похоже, попросила форму на размер меньше. И как только миссис Прей допустила ее к работе в столь обтягивающей форме? Казалось, один глубокий вдох и пуговица на белой рубашке девушки оторвется и убьет кого-нибудь прицельным выстрелом.
Заметив то, что я окинул ее взглядом и задержался на декольте, девушка еще очаровательнее улыбнулась. Ну, конечно, она сделала свои выводы. А я просто прикидывал как уйти с угла обстрела и выжить.
— Нет, благодарю. — Вежливо откликнулся я на ее просьбу и отвернулся, показывая, что разговор закончен.
В горло ничего не лезло весь день. Даже утренняя яичница, в кое-то веки заботливо приготовленная Лукасом, сейчас покоилась на дне мусорной корзины.
Я поправил ремень от фотоаппарата, который никак не мог поладить со стоячим воротом пиджака. Впрочем, я и сам не наслаждался комфортом: рубашка, брюки, галстук, пиджак и туфли, которые блестели так, будто я планировал использовать их вместо зеркала. Раздражало. Но, увы, слиться с толпой в этом местечке, обутым в кроссовки, вряд ли вышло бы.
Я снова огляделся, сканируя взглядом местность и не желая наткнуться на кого-то из старших Преев.
— Шампанское? — Раздалось за мой спиной.
Серьезно? У меня что, самый голодный вид в этой толпе? Я развернулся на каблуках и пересекся взглядом с голубоглазой блондинкой. Кажется, ее я уже видел, когда временную обслугу собирали для раздачи указаний и спича на тему «что будет, если вы налажаете». Каждый случай разбирался подробно, например, не заметить, что гость потянулся за закуской и испариться — проступок средней тяжести, а вот вылить на него поднос с шампанским — дело более критичное.
— Девушка, откройте мне секрет. — Начал я, и она подалась вперед. Ее губы обнажили белые зубки, а глаза прищурились, будто она ожидала шутку или порцию флирта с моей стороны. — У вас там конкурс среди персонала проводится? Кто первым заставит меня что-то съесть?
Губка, жирно блестящая от блеска, чуть поджалась. Впрочем, девушка не выглядела обиженной, что меня порадовало. Чего я завелся, в самом деле?
— Не понимаю, о чем вы…
Я поднял большой ламинированный бейджик, висящий на груди. На нем моя фотография и «левое» имя. Должность: фотограф. А что, вы решили, что мне выслали приглашения на День рождения Вивеи Прей? Ага, как же. Все сам, все сам…
— Я вроде как тоже на работе. — Я покрутил карточкой, отчего ее поверхность стала ловить на себя свет. — Вам же следует обслуживать гостей.
— А я считаю, что мы должны поддерживать друг друга в этой работе. — Неунывающе улыбнулась девушка и, кинув взгляд на мой бейдж, добавила: — Томас.
За плечом девушки я снова увидел брюнетку, с подноса которой какая-то пожилая чета сметала те самые многострадальные тарталетки. Девушка пыталась улыбаться им, но кидала непрозрачно раздраженные взгляды в спину блондинки. Кажется, что и ее я все же видел на сборе персонала. Мысль о том, что девушки поспорили на процент от гонорара не стала казаться такой бредовой.
Я усмехнулся и четко, с выверенными паузами, попытался донести до официантки свою мысль:
— Спасибо, конечно, но я буду более признателен, если ты запомнишь сама и передашь остальным, что я на все 100 % уверен, что не хочу есть, пить или пользоваться иными вашими услугами.
Девушка кивнула. И снова она не выглядела рассерженной или обиженной моим тоном. Если честно, она бы мне могла понравиться, если бы не одно «но», ради которого я и пришел сюда.
— Как скажешь. Но если передумаешь, у меня перерыв через час. — Оповестила она меня и, снова послав заигрывающую улыбку, произнесла: — Томми.
Девушка развернулась и, покачивая бедрами, стала плавать среди толпы, предлагая напитки гостям.
Меня же едва ли не передернуло от такого обращения. Томми. Стоило назваться Дартом Вейдером. Но, увы, сегодня я — Томас Грейсон. Один из, насколько мне известно, пяти фотографов, курсирующих между гостями, с целью сделать памятные снимки. Ну, а главное наше предназначение: запечатлеть виновницу торжества, которая должна с минуты на минуту появиться на главной лестнице, перила которой были украшены цветами и задрапированной тканью, мягкими волнами спускающейся чуть ли не до ступеней.
Гости начали собираться в шикарном фамильном поместье Преев более часа назад. Сейчас огромный зал был едва ли не битком набит людьми, которых, как мне кажется, Вивея даже не знала. Но все знали ее. Жизнь этой девушки на слуху каждого.
За время, проведенное в толпе, я уже успел ознакомиться с последними слухами, гуляющими среди элиты острова. Особенно часто повторяемый слух гулял среди дам. Все, от молодых девушек, до возраста «мне в понедельник на тот свет», обсуждали преображение Вивеи.
После новостей о столь масштабном торжестве, появившихся в газетах недели за две до события, в СМИ просочились и снимки девушки в бинтах. Новость быстро свернули, но силу сплетен, обсасываемых местными людьми, как куриные кости, было уже не удержать.
— Потрясающий зал. А как украшен! — Услышал я очередной кусок беседы двух женщин и одного мужчины, стоявших рядом со столом, на котором расположился огромный шоколадный фонтан в окружении всевозможных фруктов.
В руках они держали полупустые бокалы, периодически припадая к ним губами и озираясь вокруг.
— Говорят, обеденный ничуть не хуже. — Заметил мужчина, издав смешок.
Женщина, державшаяся к нему на порядок ближе, чем вторая, чуть дернула его за лацкан пиджака:
— Ты думаешь только о еде, Мэт.
Я поднял фотоаппарат и нажал на кнопку, позволяя этой паре остаться в истории этого дня. Не знаю, чем именно, но они были мне симпатичны.
Оркестр, который чередовал современные и более утонченные мелодии, заиграл Summertime Sadness исполнительницы Lana Del Rey. К моему удивлению, на этот раз к инструменталу присоединился красивый женский голос, привлекая внимание окружающих. Наверное, мы скоро сдвинемся с мертвой точки.
Мысль о том, что я увижу Вею, заставило сердце заколотится. В очередной раз. Взгляд снова метнулся к вершине лестницы, будто желая первым выхватить знакомый силуэт. Но вместо этого прямо передо мной возник тот, кого я видеть совершенно не имел желания.
— Какого черта ты… — Начал рыжий бегун. Почему бегун? Потому что он явно бегал за Веей, как пес и также был на побегушка у ее отца.
— Салют, Коул. — Перебил я его и перешел на доверительный шепот: — Если ты не хочешь пригласить меня на танец, то отойди, пожалуйста, на пол шага. Ты интимно близко, это смущает.
Было забавно смотреть, как лицо парня краснеет от злости на столь невинный комментарий. Но это подействовало: парень отодвинулся от меня, дав возможность дышать воздухом, а не его негодованием.
— Что ты здесь делаешь? — Все же задал он свой «важный» вопрос.
— А ты как думаешь, гений? — Начиная раздражаться, поинтересовался я.
— Это День рождения Ви.
— Серьезно?! — В удивлении воскликнул я, но, осознав, что мы стали привлекать внимание, снова сбавил тон. — А я то думал, почему все проходит в ее особняке и на гирлянде написано «С Днем рождения, Вивея!». Так это ее праздник? Спасибо, что открыл мне глаза, друг. — Я хлопнул Коул по плечу, желая отвязаться от него побыстрее.
— Тебя не приглашали. Я уверен.
— Думаешь? Погоди, у меня было где-то приглашение… — Я озадаченно похлопал себя по пиджаку и карманам брюк. — Черт, нет. Забыл его в своих парадных трусах от Armani. Я такой рассеянный в последнее время. — Я наклонился ближе к парню, не дав ему шанса парировать свои слова и продолжил: — Вот, например, совсем недавно я так забылся, что не набил рожу одному рыжему придурку, который решил, что раз он знает на один грамм больше информации, чем окружающие, его долг — поделиться ей с миром. Но, знаешь, лучше поздно, чем никогда, верно? Поэтому, иди ка ты, куда шел, пока я тебе дорогу на тот свет не указал. А то, знаешь, как говорят, у рыжих души нет, значит в рай тебя не примут, дьяволу ты тоже не выгоден. Так и будешь мотаться по земле в виде призрака, мешать моей и Веи жизни… Оно нам надо? Не думаю. Так что бывай, не провоцируй.
