— Это потрясающе. — Искренне сказала я, спустя несколько часов, не побоюсь этого слова, ада.

Я смотрела на покрасневшее запястье и понимала, что боль, которую я испытывала, стоила того на все 100 %. И нет, я не пожалею о своем решении. Более того, на мои глаза едва не навернулись слезы и я, не сдержав эмоций, обняла Джеф. Блондинка только и успела отодвинуть руку с тату-машинкой и заулыбалась.

— Ого, какая реакция! Придется сделать тебе скидку, крошка!

— Ну что, теперь-то можно? — Изнывая от нетерпения, поинтересовался Хант.

Я отстранилась от Джеф и, лучезарно улыбаясь, протянула Ханту свою руку. На запястье моем красовалась точная копия браслета с подвесками, подарка моих подруг. Браслета, который теперь всегда будет со мной.

На удивление, вместо ожидаемой… Ну, не знаю, хоть какой-то реакции, по лицу Ханта будто прошла рябь. И вообще парень будто оцепенел и остекленевшим взором смотрел на мою руку. Да, на его лице все еще была улыбка, застывшая, но будто не искренняя.

— Тебе не нравится? — Пытаясь не проявлять разочарования спросила я.

Хант ответил не сразу. Он все также смотрел на мою руку. Затем медленно, будто боялся причинить мне боль или вовсе повредить рисунку, он взял мою руку в свою и повернул, осматривая подвески. Каждая из них была тщательно прорисована Джеф и, казалось, взмахни я рукой, подвески заиграют на солнце.

Хант с силой оторвал взгляд от изображения и посмотрел на меня с жалостью, которую невозможно было скрыть:

— Для тебя так важен был этот браслет?

Я покачала головой:

— Не браслет, а память о них. Я хочу, чтобы что-то от девочек всегда было рядом со мной. Только так я чувствую себя целой. Понимаешь?

Хант снова посмотрел на руку и задумчиво дотронулся до собственной повязки, под которой скрывались новые тату.

— Понимаю. — Его рука чуть крепче сжала мои пальцы.

— Так тебе не нравится?..

Теперь, когда Арчи посмотрел на меня, в его глазах уже были лишь нежность и тепло. А в словах — искренность. Кажется, будто он способен менять маски. Но вот какая из них — настоящая?

— Безумно нравится. Это потрясающе. Ты потрясающая.

Не смотря на всю странность сцены, Арчи быстро вернулся в свое русло и после оплаты татуировок, заявил, что просто обязан сделать пару снимков в тату-салоне. С одобрения того же Скотта, который оказался владельцем салона, он этим и занялся, пополняя портфолио снимками мастеров за работой. Я же еще раз посмотрела на стены, напоминающие своеобразную галерею, хотя все чаще я обращала внимание на свою руку, чем на фотографии чужих татуировок и ловила себя на непроизвольной улыбке.

С того дня на моей руке появился уникальный талисман. А на шее Арчи расцвело два бутона цветов. Странный выбор для здоровенного англичанина с периодически проскакивающими замашками Тайсона, неправда ли?

Слева была изображена роза, с шипами, на подушке тонких и острых на вид листочков. До бутона с изогнутыми лепестками хотелось дотронуться, если бы его не окаймляли острые листочки, грозящие порезом пальцев.

Цветок с правой стороны шеи я тоже приняла за розу (Увы, но знаниями в области растениеводства я не обладала), но выполнена она была более мягко. Лепестки черно-белого цветка были выполнены плавными, мягкими линиями. Ее лепестки, в отличие от другой розы, были полностью раскрыты на встречу миру, солнцу, людям, желающим к ней прикоснуться.

— Сегодня татуировки, а завтра что? — Не унимался Бен, широкими круговыми движениями протирая барную стойку.

— Торговля наркотиками? — Предположила я, делая глоток сладкого напитка и слизывая с губ пенку.

От меня не ускользнуло то, что Арчи проследил за моим движением и внутренне я улыбнулась.

— Черный рынок органов? — Внес свое предложение Хант, задумчиво играя с пакетиком сахара, перекатывая крупинки из одной части в другую.

— Думаю, из тебя получится неплохой сутенер. — Заметила я, окидывая взглядом широкие плечи и рельефные руки парня — то, что было доступно взгляду за барной стойкой.

— И с чего ты так решила?

— Ты можешь заманивать своих моделей на бесплатные фотосессии и…

— Так! — Серая тряпка пролетела между нами и, прокатившись по гладкой поверхности стойки, упала на пол. Мы подняли глаза на Бена, который выглядел крайне возмущенным. Я даже задумалась, не перегнули ли мы палку? — Чтобы никаких мне больше подобных шуточек, а иначе…

— Иначе? — Поинтересовалась я.

— Никакого кофе. — Сказал Бен, скрещивая руки на груди и комично вздергивая нос. Вся его поза выражала непреклонность.

— Кажется, он не шутит. — Используя только уголок губ, прошептал Арчи.

— Ты не можешь быть таким жестоким, Бен. — Проворчала я и, от греха подальше, одним большим глотком допила свой капучино.

— А вот и посмотришь.

Дверные колокольчики звякнули, и мы с владельцем кофейни кинули взгляд на вошедших: пару лет сорока. Вроде, я уже пару раз видела их здесь за покупкой булочек и кофе на вынос.

Пара прошла к стеклянным стеллажам с выпечкой и пирожными, при этом мужчина придерживал женщину у поясницы. Такой ненавязчивый и милый жест заботы заставил меня улыбнуться. Арчи заметил мою заинтересованность, и я поспешила спрятать улыбку в чашке с кофе, забыв, что она опустела. Сделав вид, что я отпила невидимые капли, я положила посуду в мойку и перевела взгляд на широкие стеклянные окна заведения.

— Уже темнеет, я и не заметила.

Арчи развернулся на стуле, чтобы лично убедиться в моих словах:

— Ну, мы и встретились сегодня поздно.

Я кивнула и почувствовала, как мысль о том, что мне надо вернуться домой и, возможно, последовать совету Ханта (душевная беседа с мамой, а не фотографии в стиле «ню», конечно), вгоняет меня в легкую депрессию. Я наклонилась, чтобы поднять с пола тряпку, брошенную Беном. Сам он уже ушел в сторону кассы и помогал гостям определиться с выбором десерта на вечер.

— С тобой все в порядке? Ты расстроена тем, что солнце садится? — Я подняла глаза на мягко улыбающегося брюнета.

— Нет, конечно. При условии, что оно завтра встанет. Ну, или что я его увижу, после разговора с мамой.

— Не принимай все так серьезно. — Арчи кинул еще один взгляд на улицу, в некоторых домах уже стали зажигаться окна. — Давай попрощаемся с Беном и еще погуляем? Я хотел сходить на ночной пляж, сделать пару кадров.

Это предложение звучало для меня, как отсрочка от приведения приговора для подсудимого.

— Да! Да, конечно! — Улыбнулась я.

*Кен Роквелл — фотограф с неоднозначной репутацией. «Кен Роквелл — Чак Норрис в фотографии. Кен Роквелл — не Чак Норрис в фотографии. Это Чак Норрис — Кен Роквелл в области боевых искусств». (с)

*Четвертая база — термин из бейсбола. Часто базы ассоциируют с отношениями. Первая база — поцелуй. Вторая — трогать друг друга в одежде. Третья — трогать «под» одеждой. Четвертая (HOMERUN) — секс.

— Та-дам! — Я широким жестом руки провела по открывшемуся перед нами виду. — Это «Скалистая бухта». Может, стоит сходить сюда и днем. Море здесь ярко-бирюзовое, а галька бело-розовая, думаю, тебе понравится… Но мы с подругами бывали тут только ночью, когда последняя живая душа исчезала с пляжа.

— А не живая? — Поинтересовался Хант, заслужив толчок в бок. — А что, может, души пиратов, которые ищут закопанный клад?..

— Хватит пугать меня призраками, серьезно!

— Ну, ты так мило втягиваешь голову в плечи…

— Ничего я не втягиваю!

Я искоса глянула на точеный профиль парня. Тот внимательно всматривался в окружающий вид одного из самых пустынных пляжей острова. Над участком побережья нависали скалы, покрытые всевозможной зеленью и ветвистыми изумрудными деревьями. Камелия назвала их «великанами с лысой макушкой», потому что сверху любая растительность на скалах и правда отсутствовала.