— Вот, умница. А теперь, давай, девочка, поднажми. — Попросил меня Хант, следящий за чем-то в зеркале заднего вида. Я же была настолько поражена открывшемся видом, что даже пропустила мимо ушей его «отеческий» тон. — Нам надо поехать вперед и через два поворота направо. Ты оторвешься.

Я уже едва слышала его, прибывая в какой-то шоковой эйфории. При этом мои ноги и руки механически делали всю работу за меня. Говорят, что нельзя разучиться ездить на велосипеде, так вот, я чувствовала себя также. Стоило мне поехать, действительно поехать, осознать, что именно я управляю этой машиной, как грудь стала наполнять уверенность в себе. Мандраж слаб с каждой секундой, хоть дышала я все еще с перебоями, а на виске чувствовалась капля пота.

Я переключила коробку передач. Затем еще раз. Я набирала скорость.

— Какая умница. — Услышала я английский акцент парня.

— Обойдусь без твоих характеристик. — Выдавила я, не сводя взгляда с дороги. Раньше я не хотела на нее смотреть, теперь же все напряжение и внимание было направлено за лобовое стекло.

— А как на счет навыков навигатора? Следующий поворот, давай.

Я вывернула руль, входя в поворот между двумя магазинами, проезжая ровно по центру широкой улицы. Спасибо, что сейчас ночь и не так много автомобилей. Боже, я никогда так не потела! Кошмар! И это леди?

— Теперь прямо и у пиццерии направо.

— Пиццерии? Ты думаешь, я буду выискивать глазами пиццерию, вместо того, чтобы никого не сбить? — В доказательство своих слов, я едва не подрезала выезжающий сбоку автомобиль, который нервно отозвался сигналом клаксона. Ну, может это не совсем велосипед.

— Я скажу. — Арчи снова посмотрел в боковое зеркало.

Сирен не было слышно, похоже, они выбрали другую жертву. Ну, или полицейские автомобили не в силах догнать папочкину новую ласточку, даже когда за рулем нервная особа с закрытыми глазами.

Очередной поворот руля и по руке съехал браслет. Мой талисман. Дышать стало легче.

— Хант. — Позвала я, чтобы хоть как-то отвлечься, да и просто потому, что хотела услышать его оправдания. — Так почему ты не отдал его сразу?

Я думала, что не дождусь ответа, но все же парень произнес:

— Сначала потому, что все еще надеялся довести план до конца. Он уже рушился. Я уже не мог без тебя. Но я надеялся… В общем да, все довольно мерзко. Затем, когда я увидел, как ты убиваешься. И тем более после того, как ты сделала татуировку… Я хотел вернуть его и сказать, что нашел. Но понял, что солгать не смогу. Больше никогда. А возвратить и сказать правду означало потерять тебя. Я не мог рисковать. Считай, струсил.

— И почему отдал сейчас?

Снова тишина, лишь следующий трек его плейлиста, заполняющий ее.

— Терять больше нечего. — Сказал Хант так тихо, что мне могло и показаться. Если бы.

Я заметила вывеску с мигающей пиццей, и, не дожидаясь сигнала парня, повернула направо.

*Текст песни I Hate You, исполнитель — Sick Puppies.

Арчи Хант

— Интересное место для автомобильных свиданий. Но мне пора возвращаться. — Сказала Вивея, отводя взгляд от вида на город, открывающегося с площадки, на которую мы приехали.

Она находилась на окраине, в километре от основной дороги и в большинстве случае была необитаема. Удивительно, как на острове Санта-Луи, кишащем туристами и имеющим основную прибыль за их счет, находится столько девственных мест.

— Думаю, стоит переждать хотя бы час. — Сказал я. — Копы сейчас будут обыскивать всю Северную часть. Можем наткнуться.

Хотя на самом деле я так не думал. Кого остановят полицейские? Вивею Прей за рулем отцовского авто? И на каком основании? Но отпустить девушку сейчас, не объяснившись до конца, не отхватив от этой ночи все, до последней крошки, я не мог.

Вивея прищурилась, явно пытаясь подловить меня на очередной лжи. Ну, это была ложь во благо, я так считаю. Мое лицо осталось непроницаемым. Я сделал несколько шагов вперед, подходя к обрыву и посмотрев вниз, на железную дорогу. По ней часто ездили поезда, и я любил слушать этот саундтрек грохочущих составов и вагонов.

— Что же. Час. Думаю, хуже не станет. — Сказала брюнетка, демонстративно отходя от меня назад, к машине.

Ее какое-то время не слабо потряхивало, от пережитого шока. Поездка явно была хорошей встряской для нее, но на мои вопросы и любые проявления заботы она отмахивалась, бросая нервное "все хорошо". Что же, сам виноват. Я не просто исчерпал лимит ее доверия, я там нехилую брешь проковырял.

— Ты серьезно этого хочешь? — Спросил я, также не глядя на девушку. Со стороны может показаться, что я виду диалог с рядами шпал. Впрочем, от них отдачи было больше, чем от принципиальной брюнетки. И почему я не втюрился в поезд?

— Хочу чего?

— Закончить все здесь и сейчас. Разойтись, будто ничего не было. — Я на мгновение осекся и добавил: — Поправка: попытаться разойтись, будто ничего не было. Не думаю, что сделать это будет также легко, как сказать.

Какое-то время Вея обдумывала ответ, или тщательно подбирала слова, а может и просто не хотела говорить. Но все же ее голос появился в повисшей ночной тишине, нарушаемой лишь звонким плачем цикад:

— Да. Это то, чего я хочу, Арчибальд. — С показным спокойствием ответила Вивея.

Я усмехнулся, покачал головой и обернулся, чтобы взглянуть на девушку:

— Поверить не могу… Какая же ты все-таки дура.

Судя по вспыхнувшим глазам, девушка не это ожидала услышать.

— Я? Я дура?! Лишь потому, что хочу вернуть себе свою жизнь?

— Какую жизнь, напомни? Ту, от которой ты бежала сегодня ночью? Хочешь назад в золотую клетку, к которой так привыкла? Или ту, из которой я вытянул тебя, как суицидника из петли? — Лицо девушки помрачнело, да, я не всегда могу выбирать выражения.

— Знаешь что? Подойдет любая жизнь, если там не будет тебя! Я не могу смотреть на тебя, понимаешь? Не могу свободно дышать при тебе. И самое сложное смотреть на тебя и не думать о том, что я натворила. — Она вскинула правую руку и оттянула рукав куртки, на тонком запястье в лунном свете блеснуло белое золото. — Видишь это? Я ненавижу тебя за то, что ты заставил меня испытать, когда забрал его. Я считаю этот поступок таким низким, что мечтаю ударить тебя. Но даже этого я не могу себе позволить, потому что у меня не получается тебя ненавидеть. Я как будто не имею на это права, из-за той боли, что причинила тебе. Отношения? И все они будут с оглядкой на прошлое? На то, что мы уже причинили друг другу, Арчи? Смотреть в твои глаза и думать: ты говоришь правду? Или ты все еще ненавидишь меня?

— Ты просто боишься, верно?

Девушка вздрогнула, как будто ее застиг поток холодного ветра, но тут же выпрямилась и вскинула подбородок:

— Тебя что ли?

— Возможно, и меня. А еще тех чувств, что ко мне испытываешь. Ты боишься даже попробовать, дать нам шанс. Хотя совсем ничем не рискуешь.

— Я рискую собственными нервами. Я рискую тем, что ты доведешь меня до клиники или вообще до самоубийства. Ты знаешь, как мне было плохо, Хантер? Ты предал меня. Единственный человек, которого я пустила в свою жизнь, оказался тем, кто мечтал ее разрушить. Нет, не так. Она и без того была разрушена до основания, Арчи. От меня ничего не осталось, понимаешь? А ты пришел и стал складывать все: кирпичик к кирпичику, кирпичик к кирпичику… Чтобы потом взять чертов бульдозер и снова все снести. А я, я как полная дура, с улыбкой счастья и влюбленными глазами еще и ключи тебе от этой машины отдала. На, Хант, уничтожай меня! И после этого ты говоришь, что я ничем не рискую? Ну да. Я всего лишь рискую не пережить, если ты снова затеешь свои игры… Ай, к черту!

Девушка раскраснелась, вытерла ладонью лоб, а затем и вовсе сдернула с себя куртку. Нервно стянув ее рукава, она рассержено кинула верхнюю одежду на капот. Прямо сейчас Вея выглядела разъяренной не на шутку. Грудь вздымалась, на ее плечо сползла лиловая лямка от бюстгальтера. Боги, почему она даже сейчас прекрасна?