— Ну, кто не рискует?.. — Он бросил свой огромный походный рюкзак, который зачем-то набил «необходимыми нам» вещами, на борт. Скинул ботинки, подкатал джинсы и выпрыгнул из лодки. — Достань из рюкзака плед и сядь.

С этими словами он закинул старенькое весло внутрь.

— Может, тебе помочь? — Предложила я, поняв, что парень собирается делать. — Или хотя бы выйти?

Вместо ответа я получила взгляд, полный скепсиса и выражение лица в стиле: «Ты кого обидеть хочешь, женщина?». Не желая спорить с мужским эго, я послушалась его совета. Не смотря на ветхость суденышка, выйти хотя бы на пару метров и почувствовать, как море лижет его борта, хотелось неимоверно. У меня даже защекотало где-то в груди, от предвкушения.

Арчи подождал, пока я устроилась на дне лодки. Затем его руки уперлись в корму и он, прикладывая большую силу, толкнул наш мини-корабль. Тот неспешно скользнул по песку. Я с удовольствием заметила, как взбугрились мышцы англичанина, обтянутые белой тканью рубашки. Она сияла и выделялась в лунной ночи, как будто в свете ультрафиолетовых ламп. Еще пара толчков и лодка с тихим плеском скользнула на водную гладь. Будь проклято мое воображение, но мне показалось, что она благодарно заурчала. Не выдержав, я погладила ее борт: нежно и ласково, как домашнее животное.

Арчи тоже забрался внутрь и устроился рядом со мной, положив весло параллельно нам. Сейчас он позволил лодке свободно дрейфовать, выбирая курс, и она медленно и благодарно закачалась, неся нас вперед.

Я вытянула руку из лодки, чуть свесившись с нее и провела рукой по прохладной воде. Как же здорово. Я любила море во всех его проявлениях: в шторм, в штиль или когда она слегка волновалось, не зная, что приготовить для жителей острова.

Раньше, бегая вдоль побережья, желая забыть «кто я и что сделала», я представляла себя морем, но сразу говорила себе: «Нет». Разве достойна ты быть им, Вея? Бескрайним, сильным, непостоянным. Частью его, крупицей его стихии — возможно. Я тяжело дышала от бега, закрывала глаза и чувствовала, как моя кожа начинает пахнуть солью. И сердце быстро бьется в груди, так, как волны прибивает к берегу. А иногда, в самые страшные моменты, и вовсе норовит разбиться о скалы ребер. А потом, сидя на ближайшем камне и вглядываясь во вспыхивающий горизонт, я вспоминала грустную сказку о том, как Русалочка стала пеной морской, чтобы спасти любимого. Бред, верно? Но тогда я могла хотя бы мечтать, чтобы стать пеной, лишь бы повернуть все вспять.

Когда я обернулась, то привычно отметила, что Арчи уже расчехлил свой фотоаппарат. В его привычных движениях, когда длинные пальцы что-то настраивали, и выражении лица, когда он вглядывался в экран, было уже что-то такое родное, что по моему телу будто разлилось тепло.

Арчи бросил на меня взгляд и ехидно улыбнулся:

— Любуешься?

— Пытаюсь. Только какой-то парень весь вид на остров загородил. — Съязвила я, вызвав у Ханта смешок. — Знаешь, я бы хотела любить что-то также, как ты любишь фотографировать…

— Разве поздно найти себя? О чем я тебе все время говорю?

— Ну, если я не понимаю, как можно взять и полюбить дело всей душой?.. — Точнее, добавила я мысленно, я не осознаю, как можно посвятить себя чему-то искренне и беззаветно.

— А я не понимаю, зачем жить, если нет цели и любви к чему-то. — Пожал плечами Арчи.

— О, этот вопрос я задавала себе каждое утро… — Буркнула я.

— Как найти цель?

— Зачем жить.

Молчание, повисшее между нами, заставило меня осознать, что сорвалось с моего языка. Я чуть ли не с испугом оглянулась на парня, чтобы сразу столкнуться с его пристальным взглядом.

— Стоп, нет. Это не то, что ты подумал. Никаких мыслей о… В общем, неправильных мыслей у меня не было, просто… Ох. — Я потерла лоб, раздражаясь на себя и свою откровенность, которая рядом с Арчи била ключом. — Это сложно.

Брюнет отложил свой фотоаппарат, что уже говорила о многом. Например, о том, что словами «это сложно» я не отделаюсь.

— Думаю, мои зачатки интеллекта помогут мне разобраться. Но если будет уж очень сложно, то я остановлю тебя. — Пообещал Арчи.

Я вздохнула и снова перевела взгляд на пейзаж невиданной красоты. Сейчас мой взгляд цеплялся за все, что мог удержать: яркие скопления звезд, полоска, разделяющая море и небо, большие и маленькие скалы… Но на них не было написано правильного ответа, к сожалению.

— Я не помню, говорила ли тебе, но мне раньше снились кошмары. Каждую ночь. Иногда это была авария, иногда… — Я запнулась. — Похороны. Иногда даже журналисты, кричащие свои вопросы. В моих снах они кричали так громко, что я просыпалась со звоном в ушах.

Я замолчала, Хант тоже не стал никак комментировать мои слова. Лишь его рука нашла мою, упершуюся в дно лодки и наши пальцы переплелись. Его жест напомнил мне о том, благодаря кому я стала вновь любить жизнь.

— Дело даже не в кошмарах, а в том, что каждое утро, абсолютно каждый новый день начинался с мысли о том, зачем жить, если их нет? Я не думала о том, чтобы умереть наложить на себя руки, правда. Но вопрос «Зачем?» свербел в моем мозгу, как будто кто-то сверлил раскаленным гвоздем прямо сюда. — Я ткнула себя пальцем в висок. — А потом появился ты.

Мое дыхание опять сбилось. Отчего-то, перед глазами возникла картинка нашей первой встречи и Ханта, в мокрой футболке. Могла ли я подумать, что моя пробежка обернется этим?.. Я повернулась к Арчи, не из прошлого, а из реальности. Он внимательно ловил каждое мое слово, с напряжением следя за выражением моего лица. Я улыбнулась, желая, чтобы это напряжение ушло, а затем прислонилась к его плечу, прикрыв глаза.

— Но все же, я бы так хотела, чтобы все это было лишь сном. — Прошептала я с ноткой грусти. Наверное, это была моя главная мечта. Совсем неосуществимая.

— И я? Был бы сном. — Тихо спросил парень, отчего-то воспринимая меня по-своему.

Я повернулась к нему и посмотрела в лицо британца.

— Нет. Никогда. — Твердо сказала я и чуть сжала его ладонь. — Ты, Арчи Хант, помог мне ответить на тот самый вопрос «Зачем?». Ты даже представить не можешь, как многое ты для меня сделал.

Лоб парня пронзила морщина, он покачал головой:

— Ничего я не…

— Ох, не продолжай. — Поморщилась я и с улыбкой, желая скорее разрядить атмосферу, добавила: — Или ты так набиваешься на комплименты?

Хант лишь криво улыбнулся и посмотрел на наши руки, со сплетенными пальцами. Он задумчиво и нежно погладил контур моего нового талисмана, нарисованного на коже.

— Ладно, давай поговорим о чем-то еще? Например, о моей будущей профессии. — Я знала, что эта тема увлекает парня.

Вот и сейчас его улыбка, наконец, стала на пару ватт теплее:

— Знаешь, даже я, со своим потрясающим терпением, готов сдаться. Ты непробиваема.

Я надула губы, разыгрываю обиду:

— Серьезно? Ты умываешь руки? А как же мое большое и светлое будущее?

— Ну, как на счет такого? Просто ляг, расслабься…

— Очень интригующее начало…

— И представь свое будущее. Все, от начала до конца. Как ты выглядишь, кто тебя окружает, где ты живешь, чем любишь заниматься по утрам и вечерам. Ну и, конечно, кем ты работаешь.

Я с прищуром уставилась на парня:

— А вы точно психолог?..

— Думаю, с тобой я скоро освою все профессии. Ложись, давай.

— Под таким предлогом меня еще на лопатки никто не укладывал… — Пробормотала я.

Хант лишь усмехнулся и, вытащив сбоку весло ударил им меня по темечку… Шучу, конечно. Пока я устраивалась на расстеленном пледу, он решил чуть сбавить инициативу лодки. Я же, слушая, как весло бьется о воду, честно закрыла глаза и попыталась направить все резервы своей фантазии в это русло.

— У меня есть дом. — Заявила я через пару секунд тишины.

— Ну, это уже неплохое начало. — Услышала я голос парня, в котором отчетливо прослеживалась улыбка. — Может, ты просто будешь хорошей домохозяйкой?

Я нахмурила лоб. Домохозяйкой? Это можно сообразить… Вот, рядом с красивым домом, стоящим на ухоженной зеленой лужайке, появилась моя персона в переднике. Думаю, он белый и с парой рюшей. Почему нет? От меня наверняка пахло стираным бельем и свежеиспеченными булочками. Рецепт я взяла у Розиты, пожалуй, это булочки с корицей. Я счастливо улыбаюсь, когда к дому подъезжает автомобиль, из которого выходят муж, а с пассажирского кресла выскакивает мой ребенок. Это мальчик и, наверное, он забрал его со школы. Нет, с футбола, он спортсмен.