Правая рука, та самая, что взяла в плен мою ногу, снова двинулась вверх, на этот раз выше. Его широкая ладонь скользнула по бедру, ребрам, оставляя после себя приятное и чуть щекотное ощущение, а затем…

— Динь-дон!

Сначала ни я, ни, вроде бы, Арчи, не поняли, что произошло. Просто в тишину комнаты, нарушаемую только нашим дыханием и шорохом одеяла под нашими телами, ворвалась какой-то посторонний и совершенно неуместный звук.

— Динь-дон! Динь-дон!

Трель становилась настойчивее и явно не была плодом моего воображения.

— Арчи. — Попыталась я оторваться от губ парня, но он в свою очередь снова попытался взять мой рот в плен. — Мм… Хант!

— Динь-дон! — Кажется, что раздражение человека, жавшего в дверной звонок, окрасило этот звук в особый, напряженный тон.

— Звонят. — Произнесла я в миллиметре от губ парня, когда он оторвался от меня.

Арчи с силой выдохнул и отодвинулся от моего лица:

— Наверное, это курьер. Привез чертову пиццу.

На лице парня ясно читалась смесь глубокого разочарования во всех пиццериях мира и явное желание убить конкретно этого курьера. Не выдержав, я хихикнула.

— Ты же был голоден. — Попыталась я мотивировать парня на поход к двери. Хотя бы потому, что парень за ней уже стучал кулаком.

— Ох, сейчас я испытываю более сильный голод, Вея. Но только еда тут вообще не причем. — Многозначительный взгляд темно-карих глаз заставил меня прикусить язык, а сердце сладко екнуть.

— Дииииинь-доооон!

— Аа-а-ар-р-р. — Выдал парень что-то пиратское и, уткнувшись лбом в мое плечо пробубнел, что убьет его.

Затем он оперся о кровать и рывком поднял себя с постели (Точнее, с меня.). Пару раз подпрыгнув на месте и поправив брюки (Я тактично сделала вид, что смотрю на голую стену и совсем не понимаю, что именно мешает англичанину ходить), захватил из сумки кошелек и пошел к двери.

Когда Хант вышел из комнаты, я также подняла себя с кровати и прижала ладони к горячим щекам. Это. Было. Вау.

«Что «это»? Еще ничего не было, деточка. Как говорится, ягодки впереди». — Многообещающе заверил меня внутренний голос.

Если раньше я бы хотела поверить ему на слово, теперь я понимала, что готова проверить этот факт на себе. И да, я тоже не обрадовалась приходу курьера. Вообще.

Я забралась на кровать с ногами, опершись на спинку кровати и попыталась пальцами распутать волосы, еще больше сбившиеся после душа и… Не только после него.

За своими мыслями я не слышала, как закрылась входная дверь, и увидела уже как Арчи входит в комнату с двумя огромными коробками с пиццей и белым шуршащим пакетом с символикой местной пиццерии.

— Я не слышала выстрелов и даже ударов. Неужели ты оставил парня в живых? — С усмешкой поинтересовалась я.

— Нет, конечно, как ты могла так плохо обо мне подумать. — Уверил меня Хант, устраивая пиццу на кровати рядом с моими ногами и выуживая из пакета салфетки, соусы и напитки. — Я просто действовал тихо, мне не нужны неприятности с соседями. Поедим и вынесем труп в ковре. Поможешь?

— Не вопрос. — Пообещала я Ханту с самым серьезным видом, как будто мы обсуждали план смотаться на пляж в выходные.

Комнату моментально наполнил запах орегано, поджаренных в печи колбасок, свежеиспечённого теста и плавленого сыра. В животе заныло: желудок явно откликнулся на аромат, а рот мой мигом наполнился слюной.

Я помогла Ханту открывать коробки, выпуская наружу пар, исходящий от нашего позднего ужина.

— Я принесу та… — Начал было Хант, но замолчал, посмотрев на меня.

А что я? Я уже устроила здоровенный кусок пиццы на ладони с салфеткой и впилась в него зубами, протяжно застонав, когда мои вкусовые рецепторы ощутили сливочно-соленый вкус плавленого сыра. И кому нужны тарелки и вилки?

— Ну, или так. — Улыбнулся он. Толкая меня бедром и усаживаясь рядом со мной. Я чуть подвинулась, дав ему больше места.

— А что, английские манеры не позволяют тебе есть пиццу руками? — Спросила я, пережевав первый кусок.

Арчи закатил глаза, открывая сначала банку с лимонадом и делая большой глоток.

— Скажи, когда тебе надоест шутить по поводу моего места происхождения. Я обведу эту дату в календаре красным и стану отмечать, как второй День рождения.

— Думаю, ты убьешь меня раньше, чем это случиться. — С псевдо грустью отметила я.

— Тогда проще сделать это сейчас, все равно закапывать разносчика пиццы. А так сразу двоих. — Практично заметил парень.

Потом мы упоенно обсуждали, как именно стоит избавиться от трупа. Стандартные идеи, типа вывезти на каяках в море или закопать в лесу были сразу отправлены в глубокий запас.

— Честное слово, ни в одном фильме идея выкинуть чье-то тело в воду не заканчивалась хорошо. Рыбы не успеют тебе помочь избавиться от него, если это не пираньи. И наш парень по-любому всплывет в самый неподходящий момент. Даже если мы привяжем его к кирпичам и окунем в какое-нибудь озеро, он будет разлагаться и все равно покажется людям. А поскольку последний заказ был по нашему адресу, то мы — главные подозреваемые.

— Ты знаешь, твои познания в этой области… — Перебил меня Арчи, когда мы прикончили первую коробку с пиццей.

— Впечатляют?

— Пугают. — Честно признался он, а я лишь показала ему язык.

Ну да, обсуждать подобное за едой — не самое характерное занятие для влюбленных. Хм. Влюбленных?

«Ну, судя по тому, чем вы занимались до прихода разносчика, вас обычными знакомыми трудно назвать. Может, «почти любовники»?!» — Хихикнула фантазия.

Слово «любовники» зависло в моем мозгу, а мысли споткнулись об него, как о неожиданно появившийся бордюр. Оно было притягательным и неприятным одновременно. Странно, ведь с одной стороны термин «любовники» происходит от слова «любовь». Такого желанного каждым человеком. Но с другой стороны, я всегда считала, что между любовниками вся связь завязана только на постели, а эмоции и чувства, связывающие их, можно с легкостью выкинуть из жизни, как надоевшие простыни. И в этом нет ничего от чистой любви, только грязь и похоть. Или, в лучшем случае, страсть, которая тоже имеет свойство перегорать, как спичка. И поскольку между мной и Хантом слова о любви еще не звучали…

— Эй, прием! Ты опять отключилась? Набиваешь цену за свои потаенные мыслишки? — Лицо Арчи возникло перед моим взором, которым я, как оказалось, уже какое-то время гипнотизировала кругляшок салями.

— Что? Ты что-то сказал? — Я отложила свой кусок пиццы Пепперони и взяла банку холодного лимонада, чтобы остудить себя от всех этих мыслей. Близость Арчи заставляет меня думать ни о том.

— Я предложил что-нибудь посмотреть, если хочешь. — Невозмутимо повторил парень, явно привыкший к моей способности «зависать» как старый компьютер, кивнув на ноутбук. — Или ты готова лечь спать?

— Ничего не имею против хорошего кино на сон грядущий. — Уверила я Арчи, распахнув глаза чуть шире, чтобы он, не дай Бог, не заметил своим проницательным взглядом в них и намека на сонливость.

Хоть стрелка часов давно перебралась за полночь, и все Золушки давно превратились из принцесс в падчериц, я отогнала от себя мысли о сне. Мне хотелось больше времени провести с Арчи. С другой стороны, лечь с ним в одну кровать, накрыться одеялом… Станет ли это продолжением прерванной сцены? О том, чтобы спать на диване, я уже не помышляла.

Мне было комфортно здесь, рядом с ним, как будто я пол жизни провела рядом, а не пару месяцев. Да и можно ли измерять чувства часами? Не важно, знаете ли вы человека день, месяц, или десять лет. Главное то, что вы ощущаете рядом с ним. В конце концов, новый знакомый вполне может вознести вас до небес одной своей улыбкой, а тот, кого вы знаете всю жизнь, разрушить вас и сказать, что так и было. Это люди, и ничто им не чуждо. Так что, надо жить моментом. Жить «сейчас». А сейчас я рядом с самым потрясающим парнем и собираюсь насладиться этим полностью, без «но» и «если». Когда я это поняла, обладатель моего внутреннего голоса принялся аплодировать стоя.