Она это поняла, не боролась с новой модой, уехала из Парижа, и обосновалась в своем именье в Эпине и оттуда вместе с племянниками и несколькими верными друзьями следила за взлетами и падениями империи. Она умерла 22 сентября 1813, когда королем моды стал Луи-Ипполит Леруа.

Пятнадцатый век близился к концу. В Риме только и говорили, что о таинственной любовнице старого Паоло Тротто, которую богач ревниво прятал от любопытных глаз. Известно о ней совсем немного: зовут ее Лукреция Коньяти, она из Борго Нуово, где ее мать, Дианора, по-прежнему занимается ремеслом куртизанки. Отец – случайный любовник, грек по имени Парис. Дианора утверждала, что он был князем, но, скорее всего, она пленилась его прекрасным именем. В Борго Нуово никто никогда не видел Лукреции, так оберегали ее в ожидании богатого любителя юной невинности. Им стал Тротто, заплатив Дианоре немалую сумму. Он увез девочку к себе, и с тех пор она жила во дворце под охраной немых стражей, купленных на рынке рабов в Венеции.

Рим сгорал от любопытства, и неистовее других жаждал увидеть таинственную красавицу папа Александр VI. Даже став римским папой, Родриго Борджиа не перестал любить женщин, папский дворец был наводнен незаконнорожденными отпрысками, и таинственность подобного рода действовала ему на нервы. В конце концов, не в силах противиться своему любопытству, святой отец пригласил Паоло Тротто на ужин в узком кругу, желая выведать о его столь тщательно охраняемом сокровище как можно больше. Неужели эта Лукреция (имя ему нравилось, так он назвал собственную дочь) в самом деле такая красавица, как о ней говорят?

Зная папу, Тротто мог бы всячески преуменьшать красоту своей подопечной: после ужина в папском дворце можно было и домой не вернуться. Папе ничего не стоило избавиться от попечителя и послать своих стражей за красавицей. Но хитроумный старик избрал другую тактику. Тротто стал расхваливать свою находку: да, она хороша, очень хороша, горазда красивее, чем о ней говорят. А прячет он ее потому, что она еще не готова к роли, для которой он ее готовит. Она алмаз, но алмаз нужно огранить, отполировать, превратить в бриллиант, чтобы он сверкал римскими ночами. Пока девчонка неуклюжа, невоспитанна, груба и, конечно же, недостойна быть представленной такому утонченному ценителю, как его святейшество. Сейчас ее обучают танцам, пению, умению одеваться… и раздеваться. Еще несколько месяцев, и Тротто (он в этом поклялся) сам подведет красавицу к ступеням папского трона.

Тротто хотел выиграть время, и Александр охотно согласился. Несколько месяцев? Так и быть. Но не больше!

Господь так и распорядился. В скором времени старый Тротто умер в объятиях любовницы, и она вместе с деньгами, землями и дворцом перешла по наследству к его племяннику. Молодой Тротто вступил во владение наследством, стал господином Лукреции и ее рабом. Она была не просто красавицей, она была чудом красоты. Тонкие черты лица, большие синие глаза, золотые волосы, которые могли, как пелена, окутать до пят ее бело-розовое тело, достойное резца Праксителя[1]. И к тому же воспитана, как принцесса.

Джан-Паоло Тротто влюбился без памяти в Лукрецию, но у него не было умной предусмотрительности дяди, и он не смог удержаться от тщеславного удовольствия выставить напоказ свое счастье. Молодой Тротто устроил большое празднество в честь своего вступления в наследство и первым пригласил папу. Александр VI приехал, переодевшись знатным кавалером, привычный маскарад никого не ввел в заблуждение. И вот появилась Лукреция в платье из золотой парчи – сияющей оправе для белых плечей и груди. Ее волосы, схваченные обручем с драгоценными камнями, водопадом струились по спине. Когда она вошла, все замолчали. Миг восторженного созерцания – и у Лукреции появилось сто пятьдесят влюбленных поклонников.

Но один среди них сошел от любви с ума.

В ту же ночь Франческо Беккуто нанял банду головорезов, и они похитили красавицу, оставив молодого Тротто лежать на полу без сознания.

Лукреция о Тротто не печалилась. Беккуто был хорош собой, хотя на ее вкус несколько свиреп и прямолинеен. Однако она умела заставить себя слушаться и поставила условия: она будет ему верна, но не желает становиться вещью, выставленной для восхищения. И не хочет жить под его крышей. Она предпочитает иметь свой дом и принимать тех, кого захочет.

Беккуто согласился на все. Он был богат. Но пообещал, что, если узнает о неверности возлюбленной, смерть для нее неминуема. Через несколько дней Лукреция поселилась в небольшом дворце на берегу Тибра и принялась создавать для себя круг друзей.

Первыми в этот круг вошли папа и несколько его кардиналов, любителей светской жизни, затем поэты, среди которых был и Ариосто. Молодая женщина пользовалась в Риме необыкновенным успехом. Она даже удостоилась приглашения на свадьбу Лукреции Борджиа с герцогом Феррарским. Но на вершину славы вознесут ее писатели и поэты. После смерти Александра VI на престол вступил Юлий II. Он правил Римом железный рукой, но, любя красоту, поощрял поэзию и искусство. Во время его правления и было устроено большое поэтическое состязание в Капитолии.

Благодаря этому состязанию Лукреция Коньяти возвысилась и осталась на вершине славы навсегда: ее хорошенькую головку увенчали короной из золотых лавровых листьев и нарекли символическим именем «Империя», с которым девочка из маленького городка Борго Нуово войдет в историю и останется в ней навсегда. Ее триумф был по сердцу гордому Беккуто, который по-прежнему сохранял за собой привилегию обеспечивать роскошью улыбающуюся королеву. И этой своей привилегией он стал дорожить еще больше…

Пока Империю обожал весь Рим, Беккуто не видел в этом никаких обид, но все изменилось, когда она впервые полюбила всерьез. Ее избранником стал венецианец по имени Джакомо Стелла, молодой человек из древнего и богатого рода. Он приехал с берегов Адриатики для того, чтобы увидеть красавицу, познакомился с ней у князя Колонна и влюбился с первого взгляда. Не смогла скрыть ответных чувств к Джакомо и Империя.

На их счастье, Франческо Беккуто уехал на несколько дней из Рима, но как только вернулся, из сотни ревнивых уст услышал о своей беде. Впервые он обрушил яростный гнев на Империю, объявив, что она должна отказаться от молодого человека или он будет убит. Беккуто в этом поклялся.

Молодые люди не приняли угрозу всерьез. Империя понадеялась на свои чары и решила, что сможет справиться с Беккуто. И вот вечером, ожидая Джакомо, она услышала шум на улице и поняла, что там идет драка. Выглянув в окно, она увидела тени и сверкающие во тьме кинжалы. Ей стало страшно. Она послала на улицу лакеев. И вовремя: слуги принесли Джакомо в разорванной одежде с раной в груди, но не слишком опасной. Империя обливалась слезами: несчастье случилось по ее вине.

Она стала умолять Джакомо уехать немедленно. Сегодня все обошлось, но может случиться завтра, пусть он возвращается в Венецию.

– Я готов уехать, но не один, – заявил он. – Ты поедешь со мной. В Венеции мы обвенчаемся и будем мирно и счастливо любить друг друга.

Империя не поверила собственным ушам. Патриций женится на куртизанке? Джакомо прервал ее, она не смеет так себя называть, она царица Рима, через два дня они уезжают. Пусть приготовится.

Но увы! В день, когда они должны были выпорхнуть на свободу, к Империи прибежала, обливаясь слезами, служанка: привратник нашел у порога их дома мертвого Джакомо Стелла с множеством кинжальных ран.

Возлюбленный, пожелавший жениться на Империи, лишился жизни, а ее жизнь стала кошмаром и мучением. Смерть знатного Стелла наделала немало шума в Риме, и местные жители обвинили в ней Империю. Ее даже арестовали, но скорее всего затем, чтобы утихомирить разбушевавшийся народ: в судебном процессе не было ни малейшего смысла. В тюрьме Империя находилась недолго. Велением папы Лукреция снова вернулась к себе во дворец. Но свобода ее мало порадовала. Если бы не дочь, рожденная от Паоло Тротто, которая воспитывалась в монастыре, она распрощалась бы с жизнью, но как оставить дочь без матери? Империя наглухо закрыла двери своего дворца и стала лечиться от горя постом и молитвой.