Рашель стала получать четыре тысячи франков в месяц, и семья больше не бедствовала. Дела семьи пошли хорошо, возможно, даже слишком, раз отец семейства не уделял дочери и самой малой части ее заработка. Вот достигнет совершеннолетия, тогда и будет распоряжаться деньгами. Ни днем раньше. Рашель ходила в одном и том же платье из ленон-батиста, желтом с фиолетовыми цветами, все в той же шляпке с видавшей виды розой, и окружающие смотрели на нее с насмешливыми улыбками. Одна радость: семья переехала в небольшую квартиру в тупичке Веро-Дода.

Сестра Сара посоветовала Рашели выйти замуж.

Мысль Рашели понравилась, и тут же нашлись женихи. Никому не известный писатель, который увидел возможность ставить свои пьесы благодаря молодой актрисе. Бесталанный журналист. И еще один журналист, который открыл Рашели глаза на этих бесталанных. Шарль Морис дорого продавал артистам свои хвалебные рецензии. Но кому захочется едкой критики? Рашель обладала большим талантом, чтобы бояться Шарля, но он был красавец, и она в него влюбилась. Слово «любовь» в словаре Шарля отсутствовало, о женитьбе он тем более не помышлял. Он сделал юную Рашель своей любовницей, тянул с нее деньги и цинично обманывал. Спустя много лет актриса скажет: «Я чувствовала себя запачканной, опозоренной, я себя ненавидела, но ничего не могла поделать с этим человеком».

Какое-то время девушка даже помышляла об убийстве и прятала под платьем оружие, но потом отказалась от этой мысли: разразится скандал, и отец узнает, что она потеряла невинность. Попытка выйти замуж оказалась ошибкой. Тогда Сара посоветовала ей найти себе покровителя, богатого и скромного. Что ж, возможно, покровителя найти было легче, чем мужа. Был один человек, который не пропускал ни одного ее спектакля. Кто именно? Доктор Вернон!

Не последний, прямо скажем, человек. Нажив богатство на лекарствах, он стал директором театра «Опера». Богатым он был безусловно, но что касается внешности… Если верить драматургу Понсару, «толстый урод, вдобавок… золотушный». Вряд ли такой человек мог привлечь молодую женщину с пылким темпераментом. Но Рашель унаследовала от отца любовь к деньгам, и Вернон получил то, чего добивался. Актрисе достался красивый дом в Монморанси, куда на лето стало выезжать все семейство. Вернон поклялся сделать из своей «чертовочки» королеву Парижа. И это не составило ему труда: у Рашель была точеная фигура и низкий чарующий голос, который заражал таящейся в нем страстью публику. Но страстям актрисы не хватало одного Верона. А случаев судьба предоставляла сколько угодно.

В том же году Рашель, разумеется, тайно, изменила своему покровителю с Альфредом де Мюссе, когда тот вернулся из Венеции, с маркизом де Кюстином и с принцем де Жуанвиль, старшим сыном короля Луи-Филиппа. Принц в то время только что прибыл с острова Святой Елены, под его командой находился фрегат, который привез во Францию прах Наполеона. Возможно, де Жуанвиль был самым обольстительным мужчиной в Париже, но военная служба отразилась на его обхождении соответствующе.

В тот вечер Рашель играла Гермиону в «Андромахе» и у себя в гримерной нашла записку: «Где? Когда? Сколько?» Как ни странно, но гусарский стиль не оскорбил актрису. Ни секунды не размышляя, она написала на листке бумаги ответ: «У тебя. Сегодня. Даром». Час спустя скромная карета ждала ее неподалеку от служебного выхода и отвезла в Тюильри. Вскоре Рашель поменяла место жительства. Чуть ли не королевская любовница не могла жить в тупичке Веро-Дода. Теперь у нее квартира на набережной Малаке в доме № 23.

Конечно, связь с Жуанвилем продлилась недолго. Гордость и чувственность играли в ней главную роль. Сердца она не задела, хотя Рашель писала принцу очень нежные записки: «Я люблю тебя всеми силами моей души…»

Связь распалась сама собой, но наделала немало шуму, и Вернон узнал о ней. Скандалы были не в его характере. Впрочем, Рашель успела его опередить и сама дала ему отставку. Самолюбие Вернона было сильно задето, и он отомстил ей грубо и некрасиво.

Принимая как-то вечером у себя друзей, причем самых злоязычных, Вернон за десертом с турецким кофе и сигарами достал связку писем Рашели, которые она писала ему в начале их связи. Одно за другим он прочитал их вслух среди сальных шуточек. Он знал, что выставляет актрису на посмешище, так нелепо выглядели разные нежные словечки, обращенные к человеку с его внешностью. Он знал, что смех убивает, и хотел убить. Но Вернон просчитался. Слишком много на себя взял. Париж любил свою актрису и не придал значения ее невольному раздеванию. Сама Рашель сначала взвилась от ярости, но потом решила промолчать. Вернон для нее умер.

К тому же она встретила человека, который, как она думала, станет мужчиной ее жизни: молодого, красивого, богатого, знатного, обладавшего к тому же необыкновенным ореолом: он был сыном Наполеона и его «польской супруги», звали его Александр Валевский.

1843 год. Начало романа с Валевским было ошеломительным. Александр влюбился, как школьник, увез Рашель с набережной Малаке и подарил ей роскошный особняк на улице Трюдон. Жаль, что он позволил ей обустроить его по своему вкусу, и особняк стал фантастическим смешением стилей. Лестница в нем была готической, спальня в стиле Людовика XV, столовая и ванная комната в этрусском стиле, большая гостиная в стиле Людовика XIV, а маленькая – в китайском. Весь Париж, все знаменитости и остроумцы стали проводить время в салоне Рашель: Ламартин, Беранже, Шатобриан, Мюссе[4] – и он тоже у нее в гостях, – Александр Дюма-отец, который попытался соблазнить хозяйку дома, чета Жирарден, в которой супруга Дельфина пишет эссе и царит в парижской прессе.

Через год у Рашели родился мальчик, которого тоже нарекли Александром. Отец был счастлив и задумался о женитьбе вопреки социальной бездне, которая разделяла его с любовницей. Рашель пылает неуемной жаждой жизни, изумляя влюбленного дипломата, человека сдержанного и ценящего покой. Но для его спутницы, неординарной женщины, жизнь – нескончаемая череда экспериментов. Она гениальна, плохо воспитана, полна вдохновения и необразованна. Она готова до изнеможения предаваться всевозможным удовольствиям и принуждает возлюбленного к постоянному напряжению: он никогда не знает, кого встретит на пороге собственного дома – Федру, Химену, Марию Стюарт или… Жанну д’Арк.

Игра на выживание, но Александр Валевский, вполне возможно, справился бы с ней, если бы Рашель не совершила на четвертом году их совместной жизни роковой ошибки: не взяла в любовники Эмиля де Жирардена, короля журналистов и мужа тоже журналистки, грозной Дельфины. Та, впрочем, не подозревала ни о Рашель, ни о другой его любовнице, некой Эстер Гимон, красивой, умной, с острым язычком модной львицы, которая стригла с ремесла куртизанки большие купоны и вовсе не желала с ними расставаться. Эстер не собиралась делиться своими прибылями с какой-то Гофолией! И она написала актрисе письмецо:

«Разве не вас я видела вчера, 17 марта 1846 года, в фиакре? В два часа ночи вы возвращались после таинственного ужина с господином де Жирарденом домой. Хорошенько запомните эту дату, потому что именно с этого дня он поклялся мне больше никогда вас не видеть. В обмен на данное мне слово я пообещала, что госпожа де Жирарден не узнает о ваших визитах к своему мужу, о его поездках с вами за город, ваших совместных ужинах и обо всем прочем. Скандалы не в моем вкусе, а мои чувства к господину де Жирардену тем более против них. Откажитесь же от очередной шалости, какие нам, женщинам, так милы, и я тоже сложу оружие…»

Прочитав письмо, Рашель сначала вспыхнула, а потом рассудила: да, Жирарден ей нравится, но не настолько, чтобы злить его жену, последствия могут быть самые неприятные. Она приняла поставленные условия, без шума отошла в сторону, надеясь, что купила мир. Она не подозревала о коварстве Эстер Гимон. Куртизанка ничего не сказала Дельфине, но зато Валевский узнал все подробности.