Я прошу прощения у Жака Беккера, потому что историю Золотой Каски, уличной королевы, я расскажу по-своему, так, как она произошла.

Родилась эта девочка чуть ли не под кустом в Венсенском лесу и росла, как одуванчики, маргаритки и клевер на лугу. О родителях ее, скорее всего, нищих и пьющих, почти ничего не известно, и тем более неизвестно, от кого она унаследовала свои золотые волосы и чувственную, сводящую с ума красоту. Звали девочку Амели Эли.

«Старики» мало интересовались дочерью, и в тринадцать лет она убежала из дома и стала жить с пареньком, которому не исполнилось и шестнадцати. Папаша хоть и пил, но слепцом не был и счел, что Мели нечего делать с каким-то шаромыжником, и пинками вернул дочь под родительский кров. Но она недолго под ним задержалась. По их улице проезжал зеленщик Бушон со своей тележкой, был он красавчик, каких мало, и торговал не одной только зеленью. Мели с ним сбежала. Он жил где-то на холме Куртий, там поселил и девушку, разрешив ей валяться в постели до пяти часов вечера. А вот после того как она вставала, она должна была одеться, причесаться и, пока ее господин и повелитель шлепал картами в «Свиной голове» или «Лучшем вермуте», ходить вдоль улицы и утюжить тротуар в поисках клиентов, обеспечивая благосостояние сожителя, который все реже брался за ручки тележки с цветной капустой. В конце концов Бушон и вовсе бросил свою тележку, а Мели стал распоряжаться, как рабыней. Если она не приносила ему вечером двенадцать франков, он ее бил.

Мели стала бояться его, как огня. Поговаривали же в квартале, что свою первую жену Бушон убил… И вот настал вечер, когда Мели, вместо того чтобы протирать подошвы на своей улице, сбежала из предместья в Париж. Она бродила по городу день, потом второй и не знала, что же ей делать. Ей очень хотелось есть. Она присела на лавочку на площади Контрэскарп, чтобы отдохнуть и немножко подумать, и тут вдруг заметила крепыша-блондина, который направлялся к ней. Лицо его показалось ей знакомым. Он и в самом деле тоже был из Куртия, и он ее искал. Но не для того, чтобы отвести к Бушону, который орал повсюду, что если найдет Мели, то убьет ее. Блондина звали Манда, он тоже промышлял сутенерством, как Бушон, но имел возможность защитить «свою женщину», потому что стоял во главе банды и занимался еще грабежом со взломом и рэкетом, когда американцы о нем и не помышляли. По-настоящему Манда звали Жозеф Плэнёр, в прошлом он был подмастерьем и сбежал из исправительного дома.

Жозеф, хоть и занимался грабежом, но сердцем был нежен, и Мели с ним было совсем неплохо: он баловал ее и радовал, как мог, подавал кофе в постель и, когда не «работал», отправлялся поохотиться в… птичники Монтрё или за карпами на озеро Домениль. По воскресеньям они ходили на танцы и ели жареную картошку в кабачках на берегу Марны. Хорошая жизнь, что еще можно сказать?

Год с лишним они жили душа в душу, но молодая женщина была эксцентрична, и ей наскучила слишком спокойная жизнь. Сначала она изменила Жозефу с каким-то Ролланом, а потом с пареньком, которого звали Анри с Монмартра. Жозеф был человеком ревнивым, и Мели это прекрасно знала. Она нарочно разжигала его ревность. По вечерам в бистро по ее вине то и дело вспыхивали стычки. Парни хватались за ножи, и Жозеф частенько дрался. Случалось, его ранили. Тогда Мели превращалась в нежнейшую сиделку. Ей нравилось, что парни из-за нее дерутся. И ей нравилось выхаживать своего любовника.

Но однажды вечером, а было это 20 декабря 1901 года, Мели решила, что ей хочется чего-то новенького, и, воспользовавшись отсутствием Жозефа, сбежала и поселилась у своей подруги Берты. Берта, девушка с добрым сердцем, видя, что подруге невесело, стала ходить с ней в кафе и на танцы. И вот в одном из кафе на улице Вольтера Берта познакомила Мели с двадцатисемилетним Лека Корсиканцем. Парень был из местных и возглавлял банду, как Жозеф. Его банда называлась Попинкур, и она была заклятым врагом банды Жозефа.

Мели отчаянно влюбилась в Лека, хотя он был не свободен. У него была женщина по имени Жермена ван Маэль, которую все называли ласковым прозвищем Пантера. Мели это не остановило. Она брала то, что хотела, а на этот раз она хотела Лека.

Корсиканец не сопротивлялся красавице. Напротив, он шел ей навстречу и тоже старался ее соблазнить. И Лека знал, как взяться за дело. Он пообещал Мели показать ей свои татуировки, которыми у него было разукрашено все тело, недаром он служил в дисциплинарном батальоне в Африке.

Они ходили друг вокруг друга кругами, а потом настал вечер, когда Мели и Лека долго танцевали в кафе, а потом ушли вместе. Победитель Лека увел добычу к себе в Шарон. Так началась Троянская война в парижском предместье.

Через несколько дней были открыты боевые действия. Когда Лека прогуливался по улице вместе с завоеванной красавицей, к нему подошли двое: Жозеф и человек из его банды. Лека получил удар ножом. Рана, по счастью, оказалась не опасной, так что Мели не понадобилось особых усилий, чтобы поставить своего мужчину на ноги. Мели выхаживала Лека, а банда Жозефа напоминала о себе выстрелами из револьвера у них под окнами. Жозеф поклялся вернуть свою возлюбленную. Он отправил сопернику вызов, и 5 января 1902 года в конце улицы Планша, которая упиралась в крепостной вал, две банды встали друг напротив друга. Возглавляли их с одной стороны Жозеф с подручным Полли, с другой – Лека с подручным Эрбсом.

Битва была кровавой, многие получили ножевые ранения, в том числе и Лека. Его, истекающего кровью, отнесли к любовнице. Она сделала все, что могла, не желая вызывать врача. Вызов врача автоматически предполагал вмешательство полиции. Но рана Корсиканца оказалась серьезной, и очень скоро его пришлось отвезти в больницу Тенон. Журналисты мгновенно заинтересовались кровавой драмой. Их бойкие перья породили необыкновенную красавицу, «королеву апашей».

Лека сделали операцию, Мели пришла его навестить. Шапка золотых волос произвела впечатление на медсестру, и она сказала ему:

– Ну и волосы! Настоящая золотая каска!

Меткое слово подхватили журналисты, и отныне они по-другому Мели не называли.

Навестил больного Лека и другой, гораздо менее приятный визитер, комиссар полиции Деланд. Он и так, и эдак выспрашивал пострадавшего, но ничего от него не добился. Закон воровского мира предписывает в разговорах с полицией молчание. Донести на противника значит обесчестить себя. Корсиканец Лека дорожил своей честью.

Наконец главарь банды Попинкур поправился и получил разрешение покинуть больницу. Мели и несколько его товарищей приехали за ним в карете. Никакие предосторожности в этом случае не казались им лишними. Жозеф поклялся, что на этом не остановится. Можно сказать, что он руководствовался девизом Чезаре Борджиа: «Что не успел сделать вечером, сделаю на следующий день».

Когда карета проезжала по улице Ваньоле, Мели увидела в окно Полли, подручного Жозефа. Она закричала кучеру, чтобы тот гнал быстрее. Но было поздно. Полли вскочил на подножку, открыл дверцу и нанес Лека три ножевые раны. Корсиканец повалился, прошептав:

– На этот раз мне конец…

Полумертвого его снова отвезли в больницу Тенон.

То ли благодаря природному здоровью, то ли благодаря искусству врачей, но Лека вопреки всем опасностям все-таки выжил. На этот раз Мели привезла его домой без всяких приключений. Журналисты продолжали интересоваться необычной парочкой, и молодая женщина, которую называли не иначе, как Золотая Каска, стала знаменитостью. Слава принесла ей немалую выгоду, у нее появились богатые клиенты не чета обычным, к каким она привыкла у себя в квартале. Жизнь Мели потекла спокойно, потому что газетная шумиха заставила полицию пуститься на поиски Жозефа, который отличился не только недавними подвигами, но и совершил несколько грабежей.

В этой критической ситуации бывший любовник Мели решил не рисковать и пожить у своего старинного друга Альбера Жюпо, а по-свойски Бебера Юбки, который вот уже много лет жил с Сильви, «добытчицей», как с женой, мирно и дружно. Они любили Жозефа, считали его верным, надежным человеком, но когда сообразили, что ему грозит, решили, что Париж для него опасен и лучше ему хотя бы на время отправиться за границу. Щедрый Бебер снабдил друга кругленькой суммой, которая давала ему возможность безбедно жить в Англии, и Жозеф уехал.