А Инна Клейн познакомилась с Абрамом Евсеевичем тоже в 1944 году.

Инна Клейн: «Для меня 4-й класс начался несколько необычно. С сентября два раза в неделю я стала заниматься английским языком с Абрамом Евсеевичем Ходоровым. Это был один из тех необыкновенных людей, с которыми столкнула меня жизнь. Он был учителем английского языка в нашей школе. Память о нём осталась у меня на всю жизнь. Абрам Евсеевич знал очень много иностранных языков, был профессором, был широко известен в научных кругах Москвы, был исключительно интеллигентным человеком.

У него была очень колоритная внешность: высокий и очень полный, мне кажется, что он был очень больным человеком. Вот сейчас я додумалась, что он, наверно, просто голодал, что он был заключённым, и что в школе было немало таких учителей, а как же они питались? Они были расконвоированы, т. е. имели право покидать лагерь без конвоя, значит, они могли поесть только утром, а вечером получить лагерную пайку. Никогда и никому из учеников они не подавали вида о своей трудной жизни. Пожалуй, они выделялись более душевным отношением к нам и тем, что не спешили домой, проводили в школе очень много времени.

С Абрамом Евсеевичем Ходоровым я занималась два года по два часа после школы, и я после занятий должна была его обязательно покормить. Мне это наказывалось очень строго…»

Теперь, через много лет, я узнал, что наш учитель А. Е. Ходоров (1886–1949) был известным востоковедом, экономистом, историком. Во время 1-ой мировой войны – комиссар 5-ой армии Северного флота, после войны – создатель и руководитель отделения РОСТА в Китае. А. Е. Ходоров – автор книги «Мировой империализм и Китай. Опыт политико-экономического исследования». Шанхай, 1922, и (совместно с М. Павловичем) «Китай в борьбе за независимость» (М., 1925).

Д. В. Розанов – Анне Розановой. Москва, 1 августа 1944 г. (Получено в Магадане 12 октября 1944 г.).

«Милая Аничка!

Вот мы получили и 2-ю телеграмму о том, что Лёничка благополучно доехал. Ведь ехал он 45 дней! И вот велика наша радость за то счастье, которое испытываешь ты (и Лёничка) при Вашем свидании. Мы глубоко радуемся Вашему счастью. Леночка Верина (моя двоюродная сестра, дочь тёти Веры – Л. Т.) даже прослезилась, когда прочитала твою телеграмму. Целый ряд наших знакомых с тревогой спрашивали о судьбе Лёнички, беспокоились вместе с нами о нём и радовались о прибытии в Магадан.

У нас с мамой есть и 2-е основание радоваться с выполнением большого дела: мы сохранили тебе сына. Величина этой задачи особенно остро стала перед нами, когда мы переехали от Пани в Ковылкино, где нужно было мне вступать на работу – здесь вопрос о тепле и главное и пище встал со всей остротой (месяцев 6), пока не поспела наша картошка. Нужда была настолько велика, что мы для варки в кухне имели только 1 горшок (кубан), а приобрести новый за 150 р. не могли, конечно, не было мыла, керосину, тёплых вещей, спал я в холодной сырой кухне. Конечно, за все эти 6 лет главный труд и работа и любовь к Лёничке было от Мамы, но и она металась за хлопотами до изнеможения даже до самого выезда из Ковылкина: ежедневно топила печь 3 раза, потом в последний год появились огороды, куры, свинья, а силы у мамочки совсем не те, что ты знала раньше, дух её бодр, желание работать велико, но физ. силы оч. ослабели. Ты спроси у Лёни – какая она стала худенькая и слабая. Она стала отдыхать немного только когда мы перебрались в свою комнату на Гавриков (переулок в Москве – Л. Т.).

И вот я говорю, что нельзя нам не радоваться, что мы и при таких условиях сохранили Лёничку, сдержали своё слово, данное тебе 6 лет тому назад. О хлопотах Манички и Верочки я уже упоминал в прежних письмах. Не забывала Лёничку и Паня: о многом заботилась она. Я больше всего вспоминаю, как Лёня на переменах в школе, где я был директором, а Паня завучем (в Кочелаево – Л. Т.) – как Лёня подбегал к ней, и она угощала его хлебцем, перед уходом на улицу часто его укутает и т. п. Не забывала его и Вера: вот она последние месяцы взяла его к себе и заботилась о нём.

Теперь, дорогая Аничка и Лёничка, напишите Вы нам, как же Вы встретились? Как Лёничка ехал. Хватило ли ему питания? Мы дали ему питания из расчёта на 30 дней, зашили ему в рубашку около 350 р., на руки дали около 150 р. и т. Дмитриевой вручили 750 руб. Здесь нас выручила Верочка, которая дала 1000 р. полученные ею за дачу. Она отдавала нам долг за те средства, которыми мы помогали ей в постройке дачи.

Напишите нам – где жил Лёничка в Находке? Как он проехал по морю? Всё ли время был здоров? Не было ли каких опасностей в дороге? Как относились к нему М. В. Дмитриева и др. спутники? И много другого, о чём сами думаете написать…

Нам, конечно, интересно: как Вы устроились? Есть ли у Вас комната? Как питаетесь? Хватает ли Вам? Напиши, таким ли ты ожидала встретить маленького, но великого путешественника, проехавшего почти половину земного шара?

Мне очень прискорбно, что я не мог выполнить твою просьбу о фотографии Лёнички, о чём ты просила, когда мы жили в Ковылкине. Я и много раз помнил, и несколько раз пытались мы с Лёней попасть на съёмку, но не удалось: за это прошу прощения, главной же причиной было всё же неотступные и ежедневные заботы о пище.

Ну, вот моя милая дочка описал тебе многое, пиши подробно и ты.

Целуем мы тебя с мамой крепко, целуем и нашего спутника жизни Лёничку. Не забывай нас! Любящие Вас Мама и папа.»

Адрес на военном, сложенном втрое из двух листов бумаги письме:

Г. Магадан. Дальне-Восточный край. Клуб Профсоюзов.

Анне Дмитриевне Розановой.

Штамп: ПРОСМОТРЕНО военной цензурой 15424

А. Ф. Розанова – Анне Розановой. 23 августа 1944 г. Москва.

«Дорогая Аничка! Сегодня получила от тебя заказное письмо. Но как давно ты его послала… Главное сделано – Лёня у тебя. Но меня каждый день и час беспокоит то, что мы тебе не могли ничего переслать. Твои вещи маячат передо мной здесь и напоминают, что они тебе нужны…

Милый Лёничка! Я улыбаюсь, когда вспоминаю о тебе, я вижу твоё личико, а когда что получу из питания, то думаю:

«Вот бы Лёничка съел яичко, вот бы попил чайку с сахарком». А у Вас наверно этого нет. И скучаю по Лёничке. Только мне стало спокойнее, знаю, что ты с мамой, никто тебя не будет обижать. А то моё внимание было напряжено целых 6 лет: как бы с Лёничкой чего не случилось, как бы не заболел. Моя одна была цель – привезти тебя за ручку к маме. И вот я достигла. Я довела тебя к маме. Теперь буду ожидать, когда я Вас увижу вместе с мамой. Сейчас я пишу письмо, а сама вспоминаю, как ты, бывало, сам готовишь себе яичницу или лепёшки на сковородке. Бельеца старенького Лёниного у меня много осталось, я сложила отдельно в чемоданчик, может быть, приедешь ещё используешь. Я очень жду от тебя письмо.

Бабушка. Целую, приезжай и ты. Мама».

Дедушка Д. В. Розанов – дочери и внуку. 10 сентября 1944 года.

«Дорогие Аничка и Лёничка!!

Мы очень ожидали Вашего письма… Радуемся Вашему счастью, долго ожидаемого. Мне как-то и не верится, что смогли сделать такое большое дело как отправку Лёнички. Милый 11-летний мальчик, который один без мамы и близких людей проехал буквально полсвета, полмира. И вот он с мамой, с которой раньше он прожил только и даже меньше своей полжизни. Ну за то теперь Вы вместе навсегда, надолго… …Будьте здоровы и счастливы! Хочется только много подробностей узнать: Лёничка, напиши главное – какие трудности были в дороге, что ты делал в Находке? Хватило ли питания? Выдавали ли Вам хлеб в Находке? Хватило ли денег?

Очень жалко, что Лёничка приехал худеньким, а то ведь за последнее время жизни в Ковылкине он очень поправился: мускулы на ручках наросли…