— Уж тебя-то, по крайней мере, я знаю, как зовут, — подумал Иван. Тебя зовут Илия!
Он оглянулся. Старик стоял на дороге и размахивал палкой. Он кричал что-то вслед, но ничего не было слышно.
Слова уносил ветер.
Шалость
1
Слюпи прилепился к скале и оглянулся.
Под ним лежал город, раздетый и беспомощный перед нашествием песков, открытый движению пыли и ветров, пустой перекресток всех времен.
Слюпи не торопясь активизировал свою сенсорную систему, прислушался. Погони не было. Внизу, в бетонном лабиринте, не вспыхивало ни единой искры живого сознания. Только голос мертвой материи исходил от почвы: шелест двигавшегося песка, потрескивание накаляемой скальной породы, далекий гром подземных обвалов.
Планета, на которой для ремонта корабля остановились родичи Слюпи, была безжизненна многие тысячи лет. Она двигалась по странной вытянутой ороите вокруг звезды — красного карлика, то замерзая, то превращаясь в пекло.
Сейчас планета приближалась к звезде, медленно обретая атмосферу из аммиака. Красное солнце почти не светило, но уже припекало.
Слюпи переключился на инфракрасное зрение, чтобы лучше видеть.
Погибшая цивилизация, ее характер, причины гибели не интересовали пришельцев — они торопились. Помимо ремонта они перестраивали корабль для временного смещения. Но Слюпи был любознателен. И сейчас его терзали два чувства: страх и любопытство. По словам взрослых, в таких городах некогда обитали демоны и злые колдуны. Они должны быть мертвы сейчас вместе со своим городом, но все равйо Слюпи боялся. Ведь он был всего лишь ребенком, непослушным мальчишкой, убежавшим от родителей, чтобы посмотреть на настоящий город демонов. Он стал спускаться.
Он долго блуждал в каменном лабиринте, выдумать который могло лишь извращенное сознание чудовищ. Родичи Слюпи не строили городов, а родители говорили ему, что демоны делали города, чтобы мучить в них людей. Они пускали туда своих пленников, и те, блуждая в бетонных норах, гибли, удаляясь от источников энергии.
Наконец Слюпи нашел то, что искал, и остановился, довольный. На открытой ровной площадке в пыли и пепле лежало множество черных, обугленных обломков одинаковой округлой формы. Слюпи снял с себя тускло блеснувшего «жука», похожего на украшение, и пустил его на один из этих кусков угля.
«Жук», забавно перебирая металлическими ножками, пробежал, потом с шорохом стал зарываться в золу. Если он найдет хоть одну органическую клетку с неповрежденной рибосомой, внешний вид сгоревшего существа можно будет воссоздать.
Слюпи приготовился к ожиданию. Он уже делал несколько попыток, но неудачно. «Жуки» цепляли что-то в этом море пепла и начинали воспроизводить ни на что не годные предметы. Ему же хотелось поиграть с живым существом.
«Жуки» — ассемблеры, протеиновые ремонтные автоматы, — были единственной технологией родичей Слюпи, годной практически на все: от омоложения стариков до строительства космических фрегатов. Один из ассемблеров стащил Слюпи, сняв его с корабля на ремонтной площадке, и убежал в город.
Послышался щелчок, и на куче пепла появился еще один «жук». Это означало, что ассемблер стал дублироваться, он прочитал одну клетку и приступил к работе. Вскоре появилось еще два «жука» — чтобы осуществить восстановление, нужна был масса ассемблеров по весу не меньше, чем вес объекта. А для этого им приходилось делиться подобно живой клетке.
Вскоре «жуки» облепили весь остов. И вдруг — разбежались. Каждый знал, как «строить» одну молекулу, но строительный материал — нужные атомы — еще предстояло найти, выделить и собрать.
Тысячи «жуков» проворно сновали вокруг, пробуя «на вкус» все, что им попадалось. Один даже «куснул» Слюпи за конечность.
— Ну, ты, — возмутился тот. — Я тебе не материал…
Наконец защитная матовая сфера закрыла обломок и трудившихся на нем «жуков», а когда она лопнула, Слюпи увидел странное существо. Высокое, на единственной опорной конечности, зато множество других, совершенно беспомощных, спускались вниз и бессильно переплетались.
Слюпи чуть не взвизгнул от восторга: «Получилось!» Он ясно чувствовал, как в существе движется жизнь, светятся эмоции. Следующим невольным его возгласом было: «Ну и страшилище!»
— Как мне тяжело, — подумало существо. — И где все остальные?
Отрицательные эмоции захлестывали ожившее страшилище. Слюпи был вынужден отступить в сторону и затормозить свое восприятие, ему было неприятно.
— Вот здесь был сад, и нас было много, — сказало дерево. — Как легко дышалось по утрам!
На мгновение через сознание бедного обреченного существа Слюпи уловил частицу прошлого и стал ее вытягивать. Он увидел встающее солнце и множество подобных существ, которые просыпались и протягивали крохотные влажные ладошки к потоку тепла…
— Как больно, — дерево раскачивалось. — Я сейчас, кажется, сгорю…
И действительно, с легким хрустом и криком оно вспыхнуло и через мгновение превратилось в ту же груду пепла. «Жуки» стали поспешно складываться в один, главный.
После восстановления существа могли некоторое время жить автономно и независимо от окружающей среды, но когда «жуки» отключались, в силу вступали местные условия, которые были, по-видимому, сейчас для этих существ смертельны.
«Слабый вид, — рассуждал Слюпи, загребая оставшихся „жуков“. — Аборигены были неподвижны и полностью подвержены окружению. Понятно, почему они погибли».
На родине Слюпи не было различия между флорой и фауной, все живые думали и защищались. Ассемблеры, восстанавливая клетки земного растения, нашли изъяны в его рибосоме и восполнили их по своей памяти. Получился мыслящий гибрид земного дерева и инопланетного. Но всех этих тонкостей Слюпи не улавливал, он двинулся дальше, новая игра волновала его и радовала.
Вскоре он нашел нечто похожее на костяк, положил на него «жука» и, отодвинувшись в сторону, стал ждать. Спустя некоторое время возникла дымка, а кости шевельнулись. Колеблясь, дымка росла и наконец закрыла костяк и суетливых жуков. Потом защитный шар оторвался от почвы и лопнул, а там, где он был, уже находился оживленный демон.
Обнаженная девушка сидела на мостовой, обхватив колени руками, волосы рассыпались по плечам, а глаза смотрели на Слюпи.
— Кто ты такой? — сказала девушка, впрочем, Слюпи не воспринимал ни пола, ни возраста. Сказанное демоном блуждало где-то по цепям анализатора и никак не переводилось.
Слюпи ясно осознал лишь одно: чувства, исходившие от демона. Пока это были страх и отвращение.
— Давай играть, — мысленно предложил он демону, но не знал, понял ли тот его. Отрицательные эмоции захлестывали ожившее страшилище.
— Я умерла и, конечно, в рай не попала, — сказала девушка и медленно подняла голову. — Так вот какое солнце в аду: красное, как кровь. Зачем ты разбудил меня, дьявол?
Слюпи ничего не понял, кроме горя, исходившего от демона. Его анализатор напряженно работал, исследуя мыслительный аппарат, анализируя речь.
— Все вокруг мертвы, а я жива. Зачем? — Она встала, тело ее белело даже в красно-черном свете. Слюпи был в замешательстве. Поток горестных эмоций в демоне нарастал. Необходимо было что-то предпринять. Демон оказался слабым, ранимым существом.
— Мы называли смерть избавительницей от страданий. Неужели наша боль вечна и простирается даже за пределы смерти?
Похоже, что Слюпи наконец нашел. Некое словосочетание, бессмысленное для него, но оно медленно всплывало в сознании страшилища.
Слюпи спросил: — Зачем ты жил?
И с удовольствием отметил появление у демона нового сильного чувства: удивления. Желая изменить ситуацию, он стал повторять эти слова, не имевшие смысла:
— Зачем ты жил? Зачем ты жил? Зачем ты…
— Ты спрашиваешь, демон, зачем я жила? Мокрица, разве ты поймешь?
Бешеный поток обрушился на Слюпи, он затрепетал от непередаваемого наслаждения, так глубоки и ярки были воспоминания. Какая сильная эмоциональная жизнь была у этих демонов! Как они опасны на самом деле! Слюпи чувствовал, словно ветер наполняет его тело и оно становится легким и стремительным, словно один ликующий крик бросает его к небесам. Слюпи не был в состоянии осознать или найти аналогию ни одному из воспоминаний демона. Но он и не хотел. Он лишь впитывал в себя, воспринимал, был резонатором, оболочкой музыкального инструмента, в котором ликовала, пела чужая жизнь.
