На крыльце кабака появился хозяин. Ничего не сказал, только молча проводил взглядом длинную вереницу: сперва Хилков, за ним двое стрельцов с третьим в люльке, потом Сидор, за ним Матвей с пистолетом в руке - все верхами; за ними по двое двигались люди Трифона Ивановича, а позади тех, пробираясь вдоль заборов, шли люди Рябого, не смея ни напасть - ни бросить своего предводителя.
До крепости им предстояло одолеть версты две, не больше.
Глава 5. У ворот.
Ворота были еще закрыты, мост через небольшой ров, отделяющий посад от окрестных холмов, убран.
- Светает уж, - Хилков покосился на розовеющую полоску на востоке. - Пора открывать.
- Ничего, подождем, - Матвей оглянулся.
Преследователи их растянулись на несколько сотен шагов, но не бросили своей погони.
- Боюсь, и в крепости нам покоя не будет, - Хилков сделал знак стрельцам, те сняли своего товарища на землю, принялись осматривать его рану. Голова стрельца кровоточила - рану зажали тряпками - но череп был цел, пуля вскользь саданула по лбу.
- Почему? - удивился Матвей.
- Так там сидят все те, кому Рябой поперек горла встал! Кстати, а почему его Рябым кличут? Он же не рябой?
- Говорит, в детстве переболел, а кличка с тех пор осталась.
- Вы с ним и по душам потолковать успели? - хмыкнул боярин. - Слышь, Рябой, как думаешь, что с тобой в крепости будет?
Сидор угрюмо молчал.
- Я тут много чего узнал, - заговорил Матвей. - Думаю, неправильно было бы его наказывать. А то ведь так половину народа надо будет повесить! Сколько обид друг другу учинили...
- Ну, так то когда было, - возразил Хилков. - А ежели кто думает, что вольность продолжается - тому надо объяснить, что он ошибся.
- А Трифону этому Ивановичу не надо? Он ведь самосуд пришел учинить!
- Что ты предлагаешь - нам сейчас вчетвером на его войско броситься?
- А, стало быть, у кого сила - тот и прав, так, что ли? - возмутился Матвей.
- Неправ, но пока не время это доказывать, - спокойно отозвался Хилков. - Ничего, вот попадем в крепость - а там посмотрим, на чьей стороне сила окажется.
- Да не будет воевода с боярами местными ссориться, - горько махнул рукой Матвей. - Ему тут жить. И им тоже. Пока Сидор на свободе гулял, он им был чем-то вроде гвоздя в сапоге. Ну, типа, на то и щука в омуте, чтобы карась не дремал. В общем, приходилось им не так лютовать. А теперь...
- Ну, хочешь, можем его отпустить, - предложил Хилков. - Только он ведь дальше двух шагов отсюда не отъедет. Вон, ждут его уже, - он указал на отряд Рощина, подтягивающийся к воротам и собирающийся саженях в ста от них.
- Чего они ждут-то? - удивился Матвей. - Или думают, мы им отдадим Сидора?
- А куда вы денетесь? - раздался голос из-за рогатки. Ворота открываться не торопились, а над ними появился воевода. - Сдавайте мне своего пленника, я уж дальше сам. В конце концов, от царя мне доверено блюсти закон в моей волости, я и будут судить.
Хилков мрачно посмотрел на Матвея.
- Тут вот какая неприятность, - произнес он, обращаясь к Григорию Андреевичу. - Воевода имеет право суда только в пору войны. А война уже три года как кончилась, так что суд надлежит отдать земским властям.
- Да хотите - я и земским его передам, приказы-то тоже мной набраны, - усмехнулся тот. - Главное, в Москву я его не отдам. Чтобы он там про меня всякие небылицы сочинял. Я ведь знаю, кто на меня челобитную царю написал!
Люди Трифона Ивановича тоже подъехали ближе.
- Ну, что, добрые люди, пора решать! - напомнил боярин. - Сами понимаете, отпустить вас мы бы хотели, да не можем.
- А вот Сидор отпускал даже тех, кто на него показать мог, - печально заметил Хилков. - Даже Ваньку твоего пожалел, хотя тот его предал.
- Ну, зато Ванька его не пожалеет, - Трифон Иванович подозвал холопа, и тот, спешившись, с готовностью стал рядом. - Мы уж и дерево для него присмотрели.
- Хватит, господа! - Хилков вышел вперед. - Вы сами не понимаете, что творите! Мы - посланные государя, вы понимаете? Если мы не вернемся, сюда пришлют других, и не пять человек их будет, а полсотни, сотня стрельцов - так что вам не поздоровится!
- Нам не поздоровится? А нам-то почему? Вас убили люди Сидорки, а мы перебили их и его заодно, и тем восстановили справедливость, - отозвался Трифон Иванович. - Собственно, сразу надо было так поступить, да что-то я призадумался. Ну, а коли и воевода меня понимает - стало быть, правда на моей стороне! Кончайте с ними, ребята! - обратился он к своим людям.
Хилков затравленно оглянулся. С одной стороны был ров, с другой подступали люди Рощина.
- Сидор, на тебя одна надежда! - обратился он к пленнику. - Зови своих людей!
- Да у меня люди не только там, - улыбнулся тот и вдруг, вложив в рот два пальца, протяжно засвистел.
За воротами послышался какой-то гул, и в то же время стрельба и свист стрел донеслись с другой стороны.
- Бегите, хлопцы! - крикнул Сидор.
Люди его, шедшие позади людей боярина, обстреляв противника, развернулись и дали деру в ближайший лес. Трифон Иванович погнался за ними, а воевода уже исчез из ворот, которые со скрипом открылись.
- За мной! - Хилков помчался к спасительным воротам, за ним - стрельцы, Матвей и Сидор.
За воротами открылась причина происшедшего: двое посадских держали воеводу за руки, еще двое рогатинами грозили воротным ратникам, и, наконец, двое последних услужливо открыли своему предводителю вход.
- Ах ты ж, мерзавец! - воевода рвался вцепиться Сидору в горло, но его держали крепко.
- Ратников отпустите, они люди подневольные, - грустно сказал Сидор. - Решать теперь надо, что делать будем.
- Нет у тебя и твоих людей другого выхода, - обратился к нему Хилков, - кроме как с нами на Москву идти.
- Это чтобы вас охранять? - скривился Рябой.
- Он прав, - поддержал товарища Матвей. - Тут вы будете вечно на ножах. А мы в Москву заберем и воеводу, там с ним поступят по справедливости. А сюда нового пришлют. А вы, уж коли готовы бороться за нее, за справедливость - так что бы не делать это по правилам? Я предлагал тебе пойти в стрельцы. Вот и записывайтесь, будете новой полусотней.
- Ну, тут сразу не решишь, - покачал головой Сидор. - С народом посоветоваться надо. Вы как, народ?
- А что? - отозвался один из тех, что стояли возле него. - Как ты скажешь, то и ладно.
- Да, родных да близких у меня не осталось, можно и в Москву, - поддержал другой.
- Ну, так вы передайте там, чтобы собрались, где условлено, - Сидор спешился. - А чтобы воеводу на Москву доставить, это я завсегда! Даже самому не жалко в петле болтаться - если он рядом висеть будет!
- Тогда выступаем немедленно, - Хилков прошелся по посаду до ворот острога, заколотил в них.
- Воевода ваш задержан и будет доставлен в столицу, - объявил он изумленному стрельцу. - До присылки нового воеводы старшим в крепости будет голова первого десятка стрельцов. Как там его? Петр Антипов. Блюсти порядок, службу нести исправно, - и, развернувшись, махнул рукой собравшимся:
- Можем отправляться.
Из города их вышло почти два десятка. Раненого стрельца уложили на подводу, предоставленную сердобольными посадскими, у них же удалось запастись снедью на дорогу. Хилков с Матвеем ехали впереди, Сидор распоряжался своими.
- А не боишься, что удерет? - Иван качнул головой в сторону Рябого.
- Нет. Не век же ему разбойником быть? Может и послужить.
- А что мы дома начальству докладывать будем?
- Да то и доложим. Что первая челобитная, на воеводу, была правдой, а вторая, от самого воеводы - враньем. Вот, и воеводу доставили, как главного виновника.
По дороге к ним присоединялись новые люди, и к тому селению, где они останавливались по дороге сюда, подошла уже почти полусотня.
- А с Сидором-то что делать будем? Куда там на Москве эти разбойничьи хари? Или ты думаешь, они о своих делах забудут, начнут приказам подчиняться?
