***

Если отстраниться от постоянного чувства голода и собственной слабости, то полётом на юг можно даже наслаждаться. Свежий ветер ерошит волосы, тёплое солнце сквозь листву щекочет то щёку, то шею. Мир перед тобой распахнут во всю ширь и кажется, что ты можешь заглянуть за горизонт.

«А что хорошего ждёт тебя там? – нарушил идиллию горький голос. – У тебя вырастут крылья, и ты сможешь парить под южным солнцем? Или окрепнут колени, и ты станешь вместе со всеми гулять по лугам с мягкой травой?».

Голос был не совсем прав. Вот уже второй год при возвращении на юг у Солы действительно вырастали крылья. Просто никто их не замечал. Даже южный земляк Ур, при виде которого ей хотелось летать, петь и смеяться. Сола с детства привыкла к осторожному почитанию со стороны атмосфериков и земляков, к тому, что собственная семья сдержанно гордится защитницей. Но никто и никогда ещё не смотрел на девочку так, как Ур. Словно он, а не она, обязан защищать. И не всю общину, а только её, слабую девочку Солу.

Поэтому она легко отмахнулась от внутреннего голоса. На юге её действительно ожидало много хорошего. А к остальному она привыкла. Наверное, это и есть счастье – знать, что впереди всё будет хорошо. Даже если сейчас плохо.

Погрузившись в приятные мысли, Сола не сразу услышала крики смотрящих. Мёртвые птицы напали втроём, и каждая зашла со своей стороны. Кочующий лес вздрогнул под ударами беззвучных молний. Совсем близко с резким свистом сдулся летучий пузырь. Из соседней кроны раздался чей-то жалобный вскрик. Сола сосредоточилась. «Будет сделано, говорящая!». Исполнители вмиг развернули свой полупрозрачный щит, поэтому новые удары уже не повредили людям. Девочка уверенно повелевала незримыми пылинками, чувствуя особенное воодушевление. Воплощая её желания, исполнители превратили свой щит в три пепельных рукава, протянувшихся к мёртвым птицам. Те попытались увернуться, но Сола сегодня была особенно сильна. Исполнители мгновенно затянули характерной сизой пеленой хищные сверкающие крылья. Птицы, беспорядочно кувыркаясь, рухнули вниз. До воды не долетела ни одна: неживая плоть их стала частью облака, а души в птицах не было изначально.

Сола радостно улыбнувшись, без передышки занялась исцелением раненых, зарастила летучий пузырь. И лишь освободившись, окликнула притихшую Непу, чтобы та убрала с её лба взмокшие волосы.

***

Путешествие подходило к концу. Над волнами парили крылатые рыбы, в сети кочевников стали попадаться красивые, но бесполезные медузы. Каждую ночь на поверхности моря до рассвета вращались огромные светящиеся круги, похожие на отражения полной луны. Хотя она, накануне сойдя на нет, до поры скрывалась в звёздной тени. Зато на ночном небосводе появились и заняли привычное место южные созвездия. Воздух заметно потеплел, до леса временами долетали пряные, волнующие запахи близкой земли.

Мать всё чаще бросала на Солу странные задумчивые взгляды. Дочь делала вид, что не замечает их. Все серьёзные опасности перелёта остались позади, оставалось только ждать. Мысленно она была уже на мягких лугах, по которым не ходила своими ногами с трёх лет.

Атмосферики за это время навялили столько рыбы, что заранее предвкушали удачный обмен с земляками. Женщины и девочки готовились к празднику Встречи: перебирали наряды, готовили маленькие подарки для друзей и знакомых. Сола равнодушно приняла от общины новое платье из дымчатой ткани, положенное ей по статусу. Стоически перенесла непонимание Сату, которого попросила смастерить кое-что для Ура. Тайком, стесняясь самой себя, призвала исполнителей и пожелала красивый охотничий рог из кости морской коровы. Марик помог спрятать его до поры.

Никакого преступления, конечно, в этом не было. И всё же Сола ощущала лёгкий стыд – её могущество, основанное на личном бессилии, принадлежало всем. Желать чего-либо в своих собственных целях было неправильно. Но ведь она просто сделала подарок для Ура!

Перед сном мать под надуманным предлогом отправила младших к соседям. И присела рядом со старшей дочерью.

– Что-то не так, мама?

Мать тихо вздохнула.

– Нет, детка, всё именно так, как и должно быть.

– Тогда зачем наш разговор?

– Я хочу предостеречь тебя…

– От чего?! – удивилась Сола и в тот же миг ощутила, как в груди зашевелилась новая, незнакомая боль. К её слабому телу эта боль не имела никакого отношения.

– Защитница не должна просить исполнителей делать что-нибудь лично для себя. Иначе утратит свой дар.

– С чего ты взяла…

– Сола, – мать очень редко обращалась к ней по имени, – ты уже большая девочка. Ты должна думать в первую очередь о счастье других.

– Да я всё время думаю только о других! – внезапно вспыхнула дочь. – А кто подумает о моём счастье?!

Мать развела руками: – А как же я? Младшие…

– Ты… – горько улыбнулась Сола. Гнев её так же быстро утих, как и возник. Только боль в груди стала отчётливей. Больше в тот вечер они не разговаривали.

***

Древние выпустили исполнителей из-под контроля, и прежний мир рухнул. Конечно, выжившие люди не оставляли попыток вернуться к былой жизни. Но каждая вещь, создаваемая старыми методами, тут же уничтожалась вездесущими пылинками! Человеческая мысль утратила над ними власть, и казалось, что так теперь будет всегда.

Люди, лишённые могущества, вернулись к примитивной жизни. Однако теперь помимо природной стихии им приходилось опасаться и рукотворной угрозы. Умное оружие, упрятанное в прежние времена под водой и в небесах, осталось недоступным для исполнителей и время от времени атаковало поселения людей.

Подлинным спасением стал чудесный дар, внезапно открывшийся у некоторых маленьких детей. Чем слабее и бескорыстнее был ребёнок, тем сильнее была его власть над грозными пылинками. Дети даже приспособили их для сотворения! Созданные таким способом предметы никогда не разрушались исполнителями. Фантазия маленьких повелителей, направляемая расчётливыми взрослыми, породила новые чудесные вещи, облегчающие жизнь. Постепенно люди вернули себе землю, вышли в море и устремились в небо.

***

На закате кочующий лес пошёл на посадку. Летучие пузыри под специальными накидками быстро остывали, деревья неудержимо тянуло вниз. Ловко управляясь с лианами, мужчины заставили лес развернуться по ветру и плавно снизиться вдоль широкой полосы прибрежного песка. Перед облюбованным общиной мысом атмосферики сбросили якоря. Лес качнуло, помост накренился, и Мар трогательно придержал старшую сестру. Сола неуклюже погладила его по кудрявой голове. Поймала внимательный взгляд матери. И отвернулась, тут же выбросив это из головы. Впереди был праздник Встречи, радость и веселье.

И неимоверная внезапная обида…

Ур немного опоздал на праздник, появившись рука об руку с незнакомой маленькой землячкой. Прежде чем всколыхнулась в груди недавняя боль, Сола успела подумать: «А она красивая…». Затем всё вокруг померкло и поблекло, звуки шумного веселья перекрыл горький внутренний голос.

«Чего же ты ждала? – гремел он. – Что Ур свяжет свою жизнь с беспомощной калекой? Да он просто жалел тебя! И вообще, почему посторонний парень должен быть твоим счастьем?!».

Сола понимала, что голос опять неправ – Ур делал девочку счастливой уже тем, что просто был в её жизни. Но с недавних пор ей всё время хотелось большего. И потому она не смогла с прежней лёгкостью отмахнуться от ранящих слов.

Съёжившись в своём опостылевшем креслице, уткнувшись взглядом в подол дымчатого платья, из-под которого выпирали острые коленки, Сола ощущала себя совершенно никому ненужной.

Радовались жизни земляки и атмосферики. Торжественные речи и обмен подарками сменились общим застольем. Детвора уже играла среди прибрежных пальм. У кромки воды в свете звёзд танцевали первые парочки.