Амиль пошатнулся и ветхим мешком повалился на корточки. Прислонившись к стене и спиной ощущая могильный холод камня.

- Скажи, она живая, там… в тебе?

Внезапно пошел снег. Вот так сразу, без предупреждения. Белеющий пух летел над миром, опускаясь на волосы и ресницы. Мешая смотреть. Я моргнула.

- Пора решать.

- Как мне тебя называть?..

Девочка пожала плечами.

- Разве это имеет хоть какое-нибудь значение.

- Тебе не холодно? – сказала и сама удивилась собственной глупости. «Холодно»… разве может замерзнуть нерожденная душа. Но слишком уж хрупкая на вид эта снегурочка.

- Линия - дорога домой, она разомкнет ваши руки.

- Что будет, если я пойду домой?

- Кровать. Спящая девушка. Серые сумерки, переполнившие комнату. И захлебывающийся в утренней тишине телефонный звонок матери.

- Так просто? Снова в родном мире? Как будто не было Амиля?

- Со временем все забудется. Останется легкий осадок, как после тревожаще-приятного сна. И все. Будешь жить дальше.

- А если в пропасть… - я нервно сглотнула, ощутив слабый озноб.

- Ты загляни в нее, - она печально покачала головой, - и увидишь. Иногда одного беглого взгляда хватает, чтобы мир перевернулся.

- Но я умру?

Снегурочка немного помедлила и кивнула.

- Родишься, начав все заново. С чистого листа.

- Подойди ближе, - она облизнулась, как кошка, - и узнаешь.

Он, зачарованный, уставился на эти мягкие губы и мелькнувший розовый язычок.

- Думаешь, я стала жалкой ничтожной тварью?

- А разве не так?

- Подойди ко мне и я расскажу, как все было на самом деле… иди же…

Как заколдованный, Амиль шагнул к женскому силуэту. Ее зеленые глаза опасно сузились. В них - темные всполохи ночи. Она легонько коснулась его щеки, проведя холодными кончиками пальцев.

- Пойми же, глупый, Влада не могла быть с тобой, а ты – с ней. Ваши жизни разведены свыше. Я лишь окончательно разорвала эту тонкую связь.

Я просто пойду по той дороге и приду домой. Я не стану заглядывать в пропасть. Это непременно плохо кончится. Так всегда бывает, когда заглядываешь в пропасти. И все равно, какие: земные бездны или пропасти собственной души.

Медленно и чуть ломано, как первоклассник, рисующий первые линии в тетради, я сделала несколько шагов, ведущих к дому. Еле-еле переставляя ноги.

Пропасть…

Его лицо постепенно растает. Я забуду Амиля, как сон.

Пропасть…

Знать, что душа не умрет и все равно бояться смерти.

Разве забвенье – не есть смерть? Разве я – не мое прошлое, настоящее, не мои мечты и воспоминания? И все это будет стерто… ластиком вселенского равнодушия к одной ничтожной жизни.

Пропасть…

А что если заглянуть немного, одним глазком?

Пропасть, пропасть, пропасть!

- Какая я все-таки дура!

И повернула назад.

На правой руке наливается синевой большой кровоподтек. По лбу, кажется, тоже стекает кровь. И на стенах камеры кровь - того колдуна с широким мечом.

Амиль мгновенно замер, почувствовав у шеи острый кинжал с зазубренным лезвием.

Я приблизилась совсем близко. И заглянула.

Каменный свод темницы и человек. Это чувство обретения и потери, словно полет по крутому склону на бешеной скорости.

Сквозь туманную пелену реальности, за границами времени и пространства видеть лицо Амиля. Совсем близко. Сейчас он разобьется о ритуальный кинжал.

Капитан совсем не сопротивляется, не в силах отвести взгляд. Он не видит лезвие – только ее глаза. Ее и мои одновременно – я смотрю на мир раздвоенным зрением.

Кажется, сейчас нас хватится стража Горного королевства и станет поздно. Поздно? Для чего?

Амиль вдруг понял, что ему больше не убежать от смерти. Вот здесь и сейчас. Ну и пусть. Пускай это будет от рук той, что была когда-то Владой. Все лучше, чем от рук колдуна с мерзким колючим взглядом.

- Мне не жаль, Навь, - он попробовал улыбнуться. С трудом, но получилось. - Я не жалею, что встретил ее.

- Твоя ничтожная душонка немедля станет моей, а ты говоришь о какой-то девчонке!

На лице Королевы глаза, как две зеленые лягушки. Она стремительно теряла сходство с Владой, становясь жалкой пародией.

- Не тяни…

- Я окольцевала время, нам никто не помешает.

- И не спасет.

- И не спасет… - ее хохот потонул высоко в горах.

Я больше не оглядывалась назад. Лишившись на это права, когда заглянула за край.

Он там. И в любую минуту может умереть.

- Пусть, - я сглотнула горечь, - в следующий раз я появлюсь на свет букашкой, камнем, песчаной дорогой, ведущей на пляж, лишь бы никогда больше не любить. Упаси вариться в этом бреду.

Вздох. Шаг над пропастью.

Глаза Нави закатились. Острый кинжал выпал из ослабших рук. Амиль успел поймать ее у самой земли. Навалившись на него всем весом, потянула вниз за собой. Капитан упал на колени, прижимая к груди помертвевшую девушку.

Впервые за долгое время, она выглядела такой умиротворенной. Такой… прежней.

Он коснулся губами закрытых глаз. А плотина времени прорвалась, вновь побежав минутами. Их окружил горный народ. Еще недавно желавшие их смерти они молчали, устремив на них разношерстные взгляды. Осуждающие, колючие, недоверчивые, полные надежды.

Амиль прижался лбом к ее холодному лбу и закрыл глаза.

30 глава

Мне в который раз снится один и тот же сон. Он неизбежен и мучителен. И оставляет послевкусие чего-то до боли желанного.

Серая стена падает на меня, стремительно становясь ближе. Или это я лечу ей на встречу? Потеря. Неизбежное прощание с любимым. Он прижимает меня к себе и зовет, а я не вижу его лица, не слышу.