Как только мы оказались во Франции, началось…

— Смотри, Софи, chien.

— Да, мам, это собака. Обалдеть.

Или…

— Смотри, Софи, собор/река/лошади, еще что угодно.

— Мам, я не ребенок. Не надо мне ничего показывать.

О боже! Мама огорчается, потому что она сама просто тащится от этого всего. Дэнни тоже достает.

— Ball trap[5], — читает он и хихикает.

И так каждый год. Даже я знаю, что «ball trap» — это по-французски «тир». Дэнни читает все дорожные указатели с идиотским акцентом. Не пропускает ни одного. Дайте мне сил!

Мы уже подъезжаем, и мама снова принимается за свое.

— Смотри, Софи, вон подсолнухи!

Да, действительно, по обеим сторонам шоссе огромные поля этих растений, которые весь день только и делают, что поворачивают свои маленькие головки за солнцем. Но, честно говоря, один раз увидеть поле подсолнухов вполне достаточно. Мама это не понимает и каждый год восхищается по новой.

Папа сосредоточенно ведет машину, но ему тоже все явно нравится. Он подзадоривает Дэнни. Не понимаю, как у них получается все время улыбаться. Я устала, мне жарко, у меня затекли руки и ноги, мне до смерти скучно, и я хочу в нормальный туалет, не в дыру в полу, как в придорожных кафе.

И вот мы съезжаем с автомагистрали. Мама с папой спорят, где надо свернуть, — наверное, они тоже устали. Наконец мы въезжаем по дороге к кемпингу и оказываемся перед входом в хозяйскую усадьбу. Останавливаемся на центральной дорожке и выходим, чтобы зарегистрироваться и найти нашего курьера. Так здесь называют представителей турфирмы, которые возятся с документами, готовят кемпинг к приезду гостей, помогают им разместиться, в общем — администраторов на все руки.

Кемпинг бурлит — дети на велосипедах, взрослые в купальниках и плавках; старички играют в шары, подростки слоняются туда-сюда. Все самое интересное — на дороге, которая проходит через вершину холма. Там бар, магазин, офис, столы для настольного тенниса, стойки и навесы для велосипедов, бассейн — и все это на одной улице.

Мы, как и примерно треть отдыхающих, приехали от фирмы под названием «Солнышко». У них можно взять в аренду тент и все оборудование для кемпинга. То есть если ты любишь торчать в палатке, — а мои родители, очевидно, любят — и не хочешь таскать с собой все причиндалы, это для тебя. Удовольствие не из дешевых — стоит лишь взглянуть на шикарные машины в лагере. Но наша семейка с претензиями на богемность, кажется, уютнее чувствует себя в палатке, чем в большой и удобной каравилле. Хм. Лично я стараюсь как можно скорее подружиться с кем-нибудь из каравиллы. Там гораздо лучше, чем в палатке, если идет дождь.

У «Солнышка» свои курьеры, которые встречают и приветствуют гостей, обычно это школьники или студенты. Иногда попадаются довольно милые. Конечно, все они загорелые и в отличной форме, потому что проводят лето на свежем воздухе и много ездят на велосипеде. Когда мне было лет восемь, я влюбилась в одного курьера в этом самом кемпинге. Но мои иллюзии разрушились, когда я узнала, что у него есть девушка. До того дня я видела их вместе всего один раз. Я потом долго злилась, а мама с папой до сих пор меня дразнят!

Мы прошли к большому желто-зеленому тенту, где находился офис «Солнышка». Снаружи на доске висели плакаты и объявления, а внутри стояли стулья и стол, заваленный рекламными брошюрами. Мама с папой сели. Мы с Дэнни разглядывали плакаты.

Курьеров было трое — две девушки и парень. Они не сразу нас заметили: бурно обсуждали странную семью, которая только что уехала. Они говорили по-английски, поэтому притвориться, что мы ничего не понимаем, было трудно. Папа громко покашлял, и они одновременно повернулись к нам. Одна девушка была симпатичная и приветливая, другая строила из себя главную начальницу. А парень — ну просто курьер моей мечты! — стройный, загорелый, коротко стриженные волосы, белые зубы. Очень хорошо сложен. Я сначала решила, что он француз, но представился он на прекрасном, по-школьному чистом английском.

— Привет. Меня зовут Джейси. Вы, должно быть, семья Моррис. Зарегистрируйтесь у Корали, потом я отведу вас на ресепшен, а уже оттуда — к вашей палатке.

Мама было собралась возмутиться — мол, мы всю жизнь здесь отдыхаем и сами прекрасно знаем дорогу… Но была совершенно очарована и просто поблагодарила Джейси. Папа уже что-то подписывал у милой Корали, и Дэнни тоже был тут как тут. Я стояла в стороне и глазела на вторую, вредную девушку — Соню, судя по бейджику. Покончив с регистрацией, мы залезли обратно в жаркую машину и еле-еле поползли следом за Джейси, который ехал на велике.

Наш кемпинг просто огромный. Часть палаток стоит в лесу. Часть — на склоне, который спускается к озеру, это так называемая «прерия» (произносится с французским акцентом). Похоже на небольшой пригород из желто-зеленых палаток «Солнышка». Деревья между участками еще не успели вырасти, и я надеялась, что мы будем жить в старой, лесистой части. Там есть тень и укромные уголки, где можно уединиться. Поэтому я вздохнула с облегчением, когда Джейси лихо затормозил и спрыгнул в велосипеда на краю лесной части. Затем расстегнул молнию нашей огромной палатки, установил над столом зонтик от солнца и расставил стулья. Все это было проделано с чудесной кошачьей грацией, которая буквально загипнотизировала нас с мамой. Меня-то уж точно.

Итак. Вот наш дом на ближайшие две недели. В нем три спальни, кухня и небольшой навес, где можно сидеть в плохую погоду. Душевой блок и туалеты были недалеко отсюда, как и бар, магазин и бассейн. Хорошая погода была практически гарантирована. Джейси запрыгнул на велик, махнул рукой и умчался. Я снова села в машину. Мама довольно вздохнула.

— Ну, разве не прекрасно, Софи?

Дэнни полез исследовать палатку:

— Я забил себе отделение. Пройдемся, Софи? Посмотрим, изменилось ли что-нибудь?

Дэн просто потрясающий. Мы были в этом кемпинге бог знает сколько раз, а он все еще радуется новой площадке для игры в шары или горке в бассейне.

— Иди один, я лучше приму душ и разберу вещи.

— Как хочешь, — ответил он немного разочарованно.

— Дэн, возьми велосипед в прокат, если хочешь, — сказал папа, — тогда сможешь погоняться за девушками!

— Па-а-апа! — протянул Дэн.

Я бросила сумку в свою «спальню» и представила себе мрачную перспективу провести две недели в палатке с отстойным братом, восторженной мамой и папой, который, кажется, так и не понял, что уже лет двадцать как перестал приводить женщин в восхищение.

Вернулся Дэн уже на велике.

— Скоро ужин?

Мама, папа и я помылись и переоделись. Родители преобразились на глазах и были уже готовы идти. Даже мне стало уютнее. Я надела прозрачный топ с длинными рукавами и джинсы, чтобы прикрыть ноги — совсем белые по сравнению с кожей людей, которые уже успели прожариться на солнышке. В день приезда мы едим в бистро при кемпинге. Это еще одна традиция, которая появилась после того, как усталая с дороги мама героически пыталась готовить, чтобы накормить беспокойных детей. Здесь отличное бистро, и на этот раз там почти пусто.

Я внимательно смотрела по сторонами, пока мы шли по главной дороге, но попадались в основном мелкие дети, белокурые и загорелые, скорее всего, голландцы. Я заглянула в бар, когда мы проходили мимо, но там тоже было пусто.

— Дэн, ты видел кого-нибудь нашего возраста, пока катался?

— О да, целые толпы. Тут живенько.

— И куда они все делись?

— Не знаю. Девчонки, наверное, увидели великолепную Софи Моррис, поняли, что не выдержат конкуренции, и уползли прочь, чтобы умереть.

— Спасибо, Дэн. А ребята?

— В обмороке.

— Очень смешно. Должно же тут быть место, куда все ходят по вечерам.

Я люблю всегда быть в курсе дела и во всем участвовать.

— Не беспокойся, — сказал Дэн, — я что-нибудь вынюхаю, нет проблем.