— Кто-нибудь, намажьте мне спинку! — попросила я и протянула крем. Я имела в виду Джессу, и сильно удивилась, когда его взял Кевин.

— С удовольствием.

Джесса чуть ли не злобно спросила:

— А меня?!

— О, да! Конечно. Я вас обеих сейчас намажу.

Кевин и крем для загара — незабываемые ощущения… Не совру, если признаюсь, что никогда еще не была так возбуждена. Когда блаженная процедура, увы, закончилась (слава богу, у меня на спине нет прыщей), я повернула голову, чтобы посмотреть, как в свою очередь будет наслаждаться Джесса. Что и говорить, она была на седьмом небе. Тогда я отвернулась и посмотрела в другую сторону: Дональд вроде бы спал, но Адела, насколько я могла разглядеть с такого расстояния, держала нас на прицеле. Кевин лег с другой стороны от Джессы. Они о чем-то мило болтали, я не могла разобрать, о чем именно. К тому же мой сбитый с толку мозг лениво перебегал мыслями от песни Дона к массажу Кевина, от массажа Кевина к улыбке Дона и ко вкусу губ Дона… Джесса перегрелась и пошла окунуться в прохладную воду. Кевин растянулся на ее матрасе.

— Как дела, Ханна?

— Отлично.

— Ну и прекрасно.

Приближалось время дневной репетиции. Никому не хотелось шевелиться — мы были как вылезшие на берег тюлени. Джесса встала — она прекрасно выглядела в лиловом раздельном купальнике — вся такая стройная, с мягкими линиями.

— Пойдем, Дак, — сказала она, — я хочу душ принять перед репетицией.

Перспектива идти на ощупь одной меня не радовала, поэтому мы отправились вместе. Мы проходили мимо Аделы как раз в тот момент, когда она возилась с застежкой купальника у себя за спиной, а Дональд предлагал ей свою помощь.

— Стерва! — сказала Джесса и утащила меня прочь. — Слава богу, она переключилась на Дона. Хорошо, что он тебе не нравится, правда?

Меня все это совершенно не обрадовало. Донни был мой. Я его, разумеется, простила. Он просто был вежлив с Аделой, жалел ее. И меня там не было. Я была с Кевином.

О-о-ох. Должно же быть этому хоть какое-то объяснение.

Я пришла на репетицию. Дон наклонился ко мне.

— Давай порепетируем джаз сегодня вечером после ужина, Дак.

Он помыл волосы. Я чувствовала запах свежести.

— Конечно, — согласилась я.

Господи, сделай так, чтобы все было хорошо. В поведении Дона я не заметила существенных перемен. Но я же не знаю, чувствовал ли он что-нибудь ко мне раньше. В своих-то чувствах я уверена.

Концерт Аделы занял всю вторую половину репетиции и прошел очень хорошо. В те минуты, когда эта божественная музыка парила над нами, Адела была нашей всеобщей любимицей, и я готова была ей все простить.

Кевин оказывал мне массу внимания. Для меня это было чем-то новеньким, и я не знала, как себя вести в подобном случае. Когда он подошел ко мне и Джессе после репетиции, я подумала, что он идет к Джессе, но вскоре стало понятно, что на прицеле у него я. «Привет, Ханна! О, и привет, Джесса», — что-то типа того. И — «А вы все делаете вдвоем?» После ужина, когда пришло время репетировать в камерной группе, он буквально оттащил меня от Джессы.

— Приятного тебе вечера, Джесса. Идем, Ханна. Донни сказал, что ты все лучше и лучше с каждым разом. Просто звезда! Не могу дождаться, хочу сам все услышать.

Джесса бросила мне укоризненный взгляд, но я ничего не могла поделать.

Наша репетиция прошла действительно великолепно. Всего лишь за два дня репетиций я стала бегло играть на саксофоне. Я гордилась собой, но самое приятное, что и ребята, похоже, тоже мной гордились. Мне иногда казалось, что я не просто становлюсь их товарищем, но где-то даже мальчишкой. Кевин усиленно не позволял этому чувству развиться: он комментировал мою одежду, долго рассуждал, как я классно выгляжу без очков, рассказывал остальным, как я здорово смотрюсь, когда играю на саксофоне. Я с трудом верила собственным ушам.

Мы вышли из класса. Был прекрасный, романтический летний вечер. До сегодняшнего дня я проводила вечера только с Аделой и Джессой. Небо еще горело розовым закатом, и ароматные жасминовые цветы светились, как звезды. Я немного подождала, пропустив вперед Кевина и Сэма, чтобы идти рядом с Доном. Завтра будет поездка в Кембридж и экскурсия в мастерские, где вручную изготавливают музыкальные инструменты. Я знала, что он был там раньше, и решила расспросить его об этом.

— Дон!

Как же я хотела взяться с ним за руки и уйти далеко-далеко отсюда! Он посмотрел на меня сверху вниз, и сердце мое бешено заколотилось.

Но дальше дело не пошло. К нам подошел Кевин, а вдалеке маячили Джесса и остальные ребята из ее квинтета, которые как раз закончили репетировать.

И все это было так не вовремя! Кевин спросил:

— Ну что, Ханна, поедешь завтра на экскурсию? Было бы так здорово вырваться отсюда хотя бы на денек!

— Да, мы поедем! — Джесса влезла между нами и взяла меня под руку. — Увидимся на репетиции, ребята, — и потащила меня прочь. Еще один вечер с Джессой…

Она метала громы и молнии. Привела меня к каштану и силой усадила на нашу скамейку. Убедилась, что никто не подслушивает, — и понеслась:

— Ну и?! Что там у вас с Кевином? Думаешь, я не заметила, он к тебе клеится — с тех самых пор, как увидел тебя в бикини? Что все это значит?

— Я и сама не знаю, Джесс! Для меня это такая же неожиданность, как и для тебя. Я его не провоцировала, честно! Да, он великолепен, но не в моем вкусе. К тому же… — я столько раз собиралась рассказать Джессе о Доне, что мне казалось, она все уже и так знает. Может быть, сейчас самое время? Нет, ей явно не до меня.

— Ничего не понимаю, — не унималась Джесса. — Прошлой ночью я была готова убить Аделу, а теперь и ты туда же. Проклятие какое-то! Он ведь приставал к тебе прямо у меня на глазах, как будто специально. Но почему? Почему сейчас? Я правда думала, что нравлюсь ему, понимаешь, Дак? Адела мне не соперница, но ты!.. Совсем другое дело.

Пришло время раскрыть карты:

— Джесса, послушай меня внимательно. Поверь, мне совсем нет дела до твоего Кевина, я… мне нужен только… один человек… Дон!

У Джессы чуть глаза не выпали из орбит от удивления и радости:

— И все-таки я была права! Я зна-а-ала — между вами что-то есть! Я давно догадывалась, что ты ему жутко нравишься. И ты еще говоришь, в кладовке ничего не было?! Да-а, в тихом омуте черти водятся.

— Нет, Джесса, нет, ты все не так поняла! Ничего такого не было. И в этом-то вся проблема. Я по нему с ума схожу, а ему, кажется, все равно, есть я или нет… И вообще, он, по-моему, запал на Аделу.

— Мерзавка, — в сотый раз прошипела Джесса.

— Так вот. Я не знаю, что творится с Кевином. Я правда думала, у вас все налаживается. Ну ничего, поживем — увидим.

— Возможно, завтрашний день расставит все по местам, — она обняла меня. — Ох, Дак, как же я хочу, чтобы вы с Дональдом были вместе! Вы идеальная пара! Кря-кря, Дональд Дак! — и она быстро побежала к спальному корпусу, чтобы я не успела ударить ее. Я бросилась вдогонку.

Очередной великолепный день. В нашей комнате — вихрь обтягивающих платьев и коротких топов, шорт, юбок и босоножек. Даже Джесса и Адела не пререкались, пока мы обсуждали, что надеть на наш выезд. После завтрака мы забрали сухой паек и толпой пошли к автобусу.

План был таков: автобусом к деревушке, в которой находится Гильдия мастеров музыкальных инструментов рядом с Кембриджем. Там мы увидим, как вручную делают и ремонтируют все инструменты. Звучит скучновато, но Дон заверил, что это того стоит: взять хотя бы изготовителя флейт Джорджа Хупера, настоящего мастера старой школы, он делает самые дорогие флейты в мире.

Далее по плану — пикник около Кембриджа. Потом на выбор: покататься на лодках по реке или пойти смотреть старинные колледжи, где можно будет купить сувениры. Ужин накроют в одной из столовых, затем будет короткий концерт в капелле Королевского колледжа, потом автобус заберет нас обратно. Родители одобряют экскурсии в университетские городки. Лично я предпочла бы Чессингтон вместе с младшими, но при такой погоде, как сегодня, катание по реке выглядело заманчиво. Как сказал Кевин, здорово вырваться из лагеря хотя бы на денек.