– Да, только на что ты надеешься? – Сердце говорило ей, что Ричард не погиб, и оно же говорило, что Иоанн с легкостью заставит ее страдать. – Не выбивай землю у меня из-под ног.

Он поцеловал ее в щеку:

– Конечно, мама. Если ты хочешь верить, что Ричард все еще жив, я не стану тебя разубеждать. Но сам больше не могу ждать.

Иоанн исчез так же беззвучно, как и появился. Алиенора закрыла глаза, и две слезы покатились по ее лицу.

Пришел январь с лютыми холодами и жестокими ветрами. Несмотря на огонь, пылающий в очагах, закрытые ставни и затянутые занавеси, все дрожали и кутались в меховые накидки. Берега Темзы сковал лед, и в корытах и бадьях приходилось проламывать намерзшую корку, чтобы зачерпнуть воды.

Алиенора сидела в своих покоях и обсуждала с высшими чинами государства текущие дела. От Ричарда никаких вестей так и не поступало, и она, как ни цеплялась за надежду, начинала поддаваться страху. Среди тех, кто собрался сегодня у нее, был и младший сын, но держался он в стороне от остальных – мерил шагами комнату, как когда-то его отец.

– Сколько нам еще ждать? – воззвал он. – Новостей по-прежнему нет, и это означает, что либо брат переправлялся через реку и утонул, либо его застал шторм посреди моря, и он почил на дне. И никто и никогда не обнаружит его останков.

У Алиеноры сдавило горло.

– Нет, я не верю этому.

– Прости, мама, но мы должны быть реалистами и смотреть фактам в лицо. – Иоанн подошел к ее креслу и опустился на корточки, держась за подлокотник. – Я не единственный, кто так оценивает ситуацию, мне лишь выпала неблагодарная роль вслух произнести неприятные вещи. – Он обвел взглядом юстициаров, сидящих с напряженными лицами. – Нам нужно принять решение, как действовать, если исходить из допущения, что Ричард не вернется.

Алиенора взяла себя в руки и как можно спокойнее изрекла:

– Мой совет – подождать. Я знаю, время летит быстро, но еще не настал момент, чтобы принимать такое решение. Ситуация в Англии стабильна, и страна хорошо управляется. Неделя-другая ничего не изменит. Только в случае, если и к Великому посту новости не появятся, я буду готова поднять этот вопрос.

– А когда придет пост, ты потребуешь, чтобы решение отложили до Пасхи? – раздраженно отозвался Иоанн.

– Достаточно! Я уже высказала свое мнение! – отчеканила Алиенора. – Мы будем ждать.

С возмущенным видом Иоанн вышел из покоев королевы.

Остальные участники совета тоже принялись собираться: они подзывали писцов, складывали письменные принадлежности, сворачивали пергамент. В это время в комнату вбежал клерк из свиты Уолтера Кутанса и поспешил к своему хозяину с письмом в руке. Архиепископ взял письмо, пробежал глазами содержимое и остановил людей, покидающих помещение. Потом он обратился к Алиеноре:

– Госпожа, пришла долгожданная весть. Король жив, слава Господу! – Но на лице его не читалось радости, оно оставалось мрачным. – К сожалению, он в плену.

Алиенора уставилась на него, пытаясь осознать услышанное.

– Что значит «в плену»? – Она посмотрела на пергамент в руке архиепископа. – И что это за письмо? – Королева встала с кресла, провожая членов совета, но почувствовала, что у нее подгибаются ноги, и снова села.

Уолтер Кутанс с брезгливостью в голосе ответил:

– По всей видимости, это копия послания от императора Германии королю Франции.

Алиенора повелительно бросила:

– Читайте! – Сердце у нее билось так, что чуть не выскакивало из груди.

Кутансу пришлось вытянуть руку с письмом подальше от глаз и прищуриться, однако во время чтения голос его был тверд:

– «Поскольку Наше императорское величество не сомневается в том, что Ваше королевское высочество возрадуется любому Божественному промыслу, что возвеличивает Нас и Нашу империю, Мы сочли необходимым сообщить Вам о том, что случилось с Ричардом, королем Англии, врагом Нашей империи и возмутителем Вашего королевства, когда он пересекал море на обратном пути в свои владения». – (Пальцы Алиеноры впились в ладони. Она не могла дышать.) – «Его корабль отнесло штормом на побережье Истрии, и там он потерпел крушение. Божьей милостью он и несколько человек спаслись. Наш верный подданный Мейнхард, граф Герца, прослышав, что Ричард находится в его владениях, и припомнив измену, предательство и нечестие, совершенные им в Святой земле, отправился пленить его. Он захватил восемь рыцарей из его свиты, но сам Ричард сбежал и добрался до города Фризах. Там было арестовано еще шесть или более его рыцарей. Ричард же опять скрылся, на этот раз с ним оставалось всего три спутника. Они поскакали к границе с Австрией, но дороги были под наблюдением и охраной. Вот почему Нашему возлюбленному кузену Леопольду, герцогу Австрии, около Вены удалось захватить короля в доме с дурной репутацией. Теперь он в Нашей власти. Мы знаем, что эта новость доставит Вам огромное счастье».

Когда Кутанс закончил, последовало долгое молчание. Алиенора наконец сумела выдохнуть и резко втянула воздух, так что в легких закололо. Известие лишило ее дара речи, но гнев постепенно возвращал к жизни.

– Это немыслимо! – наконец провозгласила она. – Немыслимо, чтобы германский император написал Филиппу Французскому и признался в этом ужасном деянии по отношению к другому монарху и брату по оружию. Какой позор! Так могли поступить только люди, которые не почитают Бога! Это достойно лишь презренных червей! – Она сверкала глазами. – Раз Ричард в плену у императора, то Филипп пойдет на Нормандию. Мы должны готовиться к войне. – Ее затрясло от ярости и ужаса, выросших из гнева и страха. – Я сейчас же напишу папе римскому. Надо обнародовать известие о пленении Ричарда. И потом мы должны заняться его освобождением.

– Я найду для этого подходящих людей и немедленно отправлю их к папскому двору, – подхватил Уолтер Кутанс. – По крайней мере, король жив, госпожа, слава Господу нашему!

Алиенора мрачно кивнула:

– Как только мы его найдем, нам нужно будет узнать, каковы его пожелания относительно правления страной. Он вполне может руководить нами оттуда, где находится.

Королева больше не могла ждать. Она хотела оказаться там, в Германии. Хотела раздвинуть прутья его темницы и убить тех, кто заточил его там. В голове ее проносились ужасные картины, но она прогнала их. Сейчас, как никогда, необходимо контролировать себя. Ричард не погиб, слава Богу! Вот за эту мысль надо держаться, и тогда все получится.

Вестминстерский дворец,

февраль 1193 года

Алиенора очнулась от тягостного сна, в котором ей явился Ричард в обличье льва, опутанный цепями и рычащий от бессилия. Она открыла глаза и увидела над собой лицо Амирии.

– Госпожа, Уильям Маршал просит аудиенции. Я сказала ему, что вы отдыхаете, и он ответил, что в таком случае вернется позднее, но что у него новости, которые вы хотели бы услышать. Принять его или отослать?

Алиенора потерла глаза и села в кровати. У нее саднило в горле от бесконечных диктовок писцам и от слез, пролитых в минуты уединения, когда никто не мог видеть ее горя и отчаяния. Уильяма не было, когда объявили о пленении Ричарда, она сама послала ему письмо в его поместье Кавершем на Темзе.

– Принеси вина, – велела Алиенора, – и помоги мне одеться. Только сначала попроси его подождать.

Когда Уильям предстал перед ней, она была уже одета и собрана, но при виде этого высокого, сильного и бесконечно преданного ей человека у нее слезы навернулись на глаза. Алиенора сморгнула их и остановила Маршала, когда тот начал опускаться перед ней на колено.

– Иди сюда, сядь. – Она указала на кресло у огня. – Отдай Амирии свои сапоги и плащ. Сегодня дождливо, как я посмотрю, но тебе нет необходимости испытывать неудобства от мокрой одежды, пока мы разговариваем.

Он так и сделал. Служанка разложила плащ рыцаря на сундуке, чтобы тот подсох, и принесла на замену другой, подшитый мехом, и пару мягких кожаных башмаков. Уильям сам подбросил несколько поленьев в очаг и нажал на меха, чтобы пламя разгорелось жарче.