Алиенора и сама стремилась в Англию, но Филипп Французский нарушил клятву освобождать вместе с Ричардом Иерусалим и, сказавшись больным, вернулся во Францию. При этом он заявлял направо и налево, что во всех его недомоганиях и военных неудачах в Крестовом походе виноват Ричард, а его сестра была обездолена и опозорена. Перед началом похода Филипп поклялся, что с его стороны никаких поползновений на владения Ричарда не будет, однако Алиенора не доверяла его слову и оставалась в Нормандии, чтобы противостоять любым враждебным действиям.

Новости из Святой земли доходили редко и обрывками. Ричард с Беренгарией поженились на острове Кипр, покоренном в результате стычки с его правителем Исааком Комнином. Акра пала под напором христиан, а Ричард примерно в то же время заболел, но шел на поправку. Все эти известия были разрозненны и говорили о давно минувших событиях. Алиенора ничего не могла поделать, только защищать тылы сына. А ее тылы пока, к счастью, защищал шторм.

В очаге, напугав ее, громко стрельнул уголек и выскочил на каменный пол. Он подымил недолго, пока менял цвет с алого на черный. Алиенора допила вино, отпустила музыкантов с благодарностью и мешочком серебра и пошла спать.

Иоанн гостил в Конисбро. Он набросил на плечи широкую мантию, подбитую шкурками северных белок, и пошел обратно к кровати с кубком вина в одной руке и письмом в другой. Белла оторвала голову от подушки и сонно посмотрела на него. Не верилось, что эти разметавшиеся по подушке волосы совсем недавно, когда она явилась к нему в опочивальню, были аккуратными косами. Скромная, добронравная матрона выглядела теперь как одна из падших женщин Саутуарка. Несмотря на все ее протесты, Иоанн был уверен, что она вернется в его постель. Конечно, на этот раз он вел себя куда осмотрительнее. Пожилой супруг Беллы бессилен как мужчина, и если на связь Иоанна с Беллой могли закрыть глаза, поскольку он брат короля и наследник трона, то рождение Беллой второго ребенка вызвало бы скандал.

– Что ж, любовь моя, похоже, игра продолжается.

Белла зашевелилась и, зевая, села в кровати.

– Что за игра, милорд? – Она согнула одно колено и послала мужчине страстный взгляд.

Иоанн усмехнулся, но на наживку не клюнул. У него достаточно царапин на спине, пока хватит.

– Мне сделали брачное предложение – и весьма заманчивое.

Белла откинулась на спину:

– Ты уже женат.

– Нынешний брак не одобрен Церковью. Наша родственная связь ближе, чем допустимо.

– Я думала, ты любишь именно таких женщин. – Белла закинула руки за голову.

Иоанн фыркнул:

– Хавису мне навязали, потому что Англии требовались ее земли. Ты это знаешь. Я должен был взять ее в жены.

– А меня?

Он бросил на нее непроницаемый взгляд:

– Я еще не решил.

– Я мать твоего сына. Ты мог бы получить разрешение на развод и взять меня.

– Тебя я уже взял – дважды за минувшую ночь. Тебе пора одеваться.

Она состроила гримасу, но потянулась за одеждой.

– Так кто же та счастливица?

Иоанн облизал губы, словно наслаждаясь редким деликатесом.

– Король Франции предлагает мне свою сестру и все ее земли на том берегу Узкого моря, за которые Ричард принес ему вассальную присягу.

– Свою сестру? – Белла уставилась на него, не понимая, о ком речь.

– Адель, гусыня ты глупая. Ричард отказался от нее и женился на Беренгарии Наваррской. Такой союз укрепил его южные границы, но все остальные владения оказались под ударом, как только Филипп вернулся из Крестового похода.

– Но Адель…

– Французская принцесса, – не дал ей договорить Иоанн. – Я прекрасно осведомлен о том, почему мой брат пренебрег ею, но меня не волнуют ее отношения с нашим отцом. Брак – это деловой договор. Его заключают из соображений практичности и выгоды – меняют одно преимущество на другое.

Белла натянула чулки, закрепила их выше колена красными шелковыми подвязками.

– Полагаешь, тебе позволят заключить этот брак?

Иоанн высокомерно дернул плечом:

– А кто может запретить? Ричард ее не хочет, а Филипп не прочь породниться со мной. Не вижу причин отказываться.

– Ты настоящий волк. – В голосе Беллы чувствовался и зачарованный восторг, и неодобрение.

Иоанн ухмыльнулся:

– Вот спасибо-то, любовь моя. – Он наклонился к ней и погладил по щеке. – А ты лисица.

– Тебе следует быть поосторожнее. – Она оттолкнула его и взяла камизу. – Может, тебя заманивают в волчий капкан, а за спиной у тебя, между прочим, разъяренный лев.

– Сейчас Ричард вовсе не за мной охотится, и причин злиться у меня больше, чем у него. Это же он предал меня на Сицилии, когда назвал своим наследником Артура, сопливого четырехлетку. – В его глазах вспыхнул мстительный огонь.

– Вероятно, в тот момент это был вынужденный политический ход. И вообще, Ричард только что женился, то есть он может завести собственного ребенка, который унаследует трон по праву рождения.

Иоанн презрительно скривился:

– Ну да, такое возможно, ведь Святая земля славится чудесами. Но наш Ричард только бахвалится, а в деле он слабак.

– Ой, да брось, откуда тебе знать? – Белла воззрилась на Иоанна с жадным любопытством.

– Есть у меня источники.

– Но у него уже есть сын, разве не так?

– Он утверждает, что сын от него, и даже содержит мать и дитя, но я слышал, что ребенок похож на своего венценосного тезку. И в зачатии принимало участие несколько игроков, в том числе король Франции.

От изумления Белла вытаращила глаза:

– Правда?

– Конечно же, все это слухи, хотя, как я понимаю, Ричард получал отпущение грехов за прелюбодеяние. Как бы то ни было, это не отменяет того факта, что он поставил бретонского малолетку выше меня. Почему я должен хранить ему преданность? Как только закончу здесь свои дела, сразу отправлюсь во Францию.

– Так ты всерьез намерен жениться на Адель?

– Разве я не ясно выразился? Разумеется, я намерен на ней жениться.

– А что скажет твоя мать?

– Она тут при чем? Пока ей не нужно об этом знать. Все равно она встанет на сторону Ричарда, потому что ей важен только он.

– Будь осторожен.

Иоанн улыбнулся и поцеловал ее:

– Конечно. Я умею учиться на собственных ошибках, как и ты, дорогая, не правда ли?

Иоанн отправлялся за тридцать миль в Хоуден, чтобы провести там Рождество с Гуго де Пюизе, епископом Дарема. Белла, к тому времени сама скромность и добропорядочность, вместе с остальными домочадцами вышла пожелать ему счастливого пути, будто и не провела с ним почти всю ночь, предаваясь восхитительным запретным утехам. Ее мать с тревогой наблюдала за ними и потом, когда жизнь Конисбро вернулась в обычную колею и женщины занялись каждая своим делом, села рядом с Беллой.

– Ты играешь в опасную игру, – тихо предупредила графиня. – И в бесчестную, что еще хуже.

Белла оторвалась от шитья:

– Не понимаю, о чем ты. – С притворной невозмутимостью она вновь заработала иголкой.

– Все ты понимаешь! – сурово оборвала Изабелла. – Думаешь, что можешь проскользнуть незаметно, как тень, но все равно есть глаза, которые увидят, и уши, которые услышат.

Белла пожала плечами и выпятила нижнюю губу:

– Он уже уехал и вряд ли когда-нибудь вернется.

Изабелла растерялась. Из-под колючей строптивости дочери на миг проглянуло неподдельное горе.

– Я беспокоюсь о тебе. – Изабелла прикоснулась к руке Беллы.

– Тогда ты напрасно теряешь время. – Дочь воткнула иглу в ткань. – Он уезжает во Францию, и, скорее всего, я никогда больше его не увижу.

– Во Францию? – переспросила графиня. – Зачем ему ехать во Францию?

Белла снова замкнулась в себе.

– Должно быть, дела у него там.

Изабелла предположила, что Иоанн хочет навестить Алиенору. В этом не было бы ничего странного, только зачем переплывать Узкое море в самое ненастье, если нет особой срочности? И Белла упомянула, что он едет во Францию, а не в Нормандию. Значит, к Филиппу. Иоанн постоянно интригует. Изабелле не нравился Лонгчамп, и потому она была благодарна Иоанну за участие в изгнании канцлера. Но ее сын – один из близких приятелей брата короля, и ей не хотелось бы, чтобы Уилл оказался вовлеченным в интриги принца. До чего же все запутано.