«Боль до стона…» Боль до стона. Жутко снится То икона, То блудница. Ни начала, Ни остатка… Ах, как мало, Ах, как кратко… Сказка — та же, Песни — те же… Всё — в мираже, Думы — реже… Верить — глупо: Грех — короче… Мы — два трупа! — Доброй ночи… «Ни «да», ни «нет» не говорили…» Ни «да», ни «нет» не говорили Твои упрямые уста. Виновен я, виновна ты ли, Но сразу стала жизнь пуста. Я помню ты мне «да» сказала, Без дум, сомнений, просто — так. Не надо слов, — в них правды мало. И скорби ключ в тебе иссяк. Но вдруг рассудок, враг твой давний, Сказал любви злорадно: «нет»… Ночь. Ветер бьёт озябшей ставней. Цветы увяли. Скучный бред. Гляди вперёд, сорвав покровы: Один венец для нас. Но чей? — Иль нами свитый, но — терновый, Иль Богом данный — из лучей. Как выбрать! Боль сжигает душу, Но знаю, не изменит сталь: Скажи, — я сразу всё разрушу.. О, трупу ничего не жаль! Но берегись: когда все силы Растратишь ты — и не в бою, Приду к тебе я из могилы, Чтоб поглядеть на смерть твою. Иль, может, и тогда упрямо, Всё потеряв, ты скажешь: «нет»?.. Итак, венец иль злая яма: Решай сама! — Ответ! Ответ! «Познал тоску я слишком рано…» Познал тоску я слишком рано, Почти ребёнок был боец; В чаду кровавого тумана Меня манил святой венец. Когда я шёл уже к победам, Не замечая ран внутри, — Всё стало вдруг кошмарным бредом. И загасил я алтари. Увидел я, что я бессилен Вернуть поток ушедших дней; Холодный сумрак был могилен, А сердце — камня тяжелей. Не верил я ни снам, ни встречам; Оставил Бога; бросил, бой. — И сразу стало жить мне нечем, И стыдно было пред собой. Но ты пришла. Как сердце ждало Тебя давно, давно, давно… Ах, ты на Вечность опоздала, И мне ожить не суждено. То рано всё, — то всё так поздно: Я не ропщу, но как мне жаль… О, сон мой юный, сон мой звёздный! О, предзакатная печаль!.. Ты тоже бурей злою смята: Твоя душа — в моём плену… О, круг железный без возврата, О, жизни цепь! Звено к звену!.. Пускай! — но сон мой вещий зорок: Я здесь тоске тебя отдам, Но в небесах, где гаснет морок, Где Время стёрто, — радость там! Что поздно там и что там рано?.. Господь, веди же: я готов! — Но как люблю я боль обмана, И как мне жаль земных цветов… «Что ж? вы ошиблись? — мечта увлекла вас красивым обманом?..» Что ж? вы ошиблись? — мечта увлекла вас красивым обманом? — Спорить с судьбой не хочу: может быть, что она суждена нам. Что вам сказать на прощание? В радостном сне, наяву ли Мы искрометными звёздами в жизни друг другу сверкнули. Вы улетите вперед, не жалея изменчивых теней, — Ваша любовь была сказкой или просто мечтою весенней; Мне в моем будущем… нет, ничего не скажу, но поверьте, Этой последней и первой любви жить, не ведая Смерти! К небу меня поведет она прочь от земли и печали! Сможете ль вы так любить? вас полюбят ли так? о, едва ли… Что ж, вспоминайте мой раненый взор, мои песни и речи… Как благодарен я Богу и вам за удар нашей встречи! Но не хочу вас печалить… Слеза не скользнёт по ланите. Господи, как тяжело мне. Молчанье. Целую. Простите… «Я смял вас, милые цветы…» Я смял вас, милые цветы И отдал грёзам дань я: В страданьи меньше красоты, Чем в красоте страданья… Сгорело всё. Лишь чад и дым, И в пепле жуткий шорох. Всю жизнь я буду молодым, С печалью в светлых взорах… Я вдаль уйду. Уйдешь и ты, — Сулит Господь скитанья: В страданьи меньше красоты, Чем в красоте страданья… «Тебя любить — облечься схимою…» Тебя любить — облечься схимою, Твои объятья — власяница; Ты — Купина Неопалимая, Ты лишь святому можешь сниться. Ты не идешь дорогой тленною, Тобою звёзды лишь владели, В тебе, как в зеркале, Вселенная, Ее таинственные цели. Тебе не жить в земной обители, Тебя не тронет страсти жало… Такие очи Бога видели, Такое сердце Вечность знало… |
