— Необходимо будет удалить агента от точки силы, для этого можно будет привлечь власти города, но действовать здесь надо будет осторожно, чтобы не вызвать подозрений. Далее будет задействована наша оперативная группа, выступающая в роли загонщика, — в сфере отразилась карта города и маршрут по которому будет проходить дорога смерти.

— Как вы собираетесь обезвредить наших оппонентов? — снова напоминает о себе Ораг.

— Здесь я буду действовать единолично, — говорю я, в проекционной сфере отражается мой боевой опыт встречи с эмиссарами, динамические сцены сражений, больше похожих на бойни, подобранных из моей памяти при помощи моего Куратора. На многих присутствующих они производят шокирующее впечатление, но иными доказательства аннигиляции быть не могут. Здесь еще большинство полагает эмиссаров подобными себе, теми, с кем можно договориться, хотя мне известно, что это паразиты, стремящиеся поглотить этот мир, как и многие до него. Свою речь я завершаю улыбкой, высказывая благодарность присутствующим за внимание. На лица присутствующих удивление и ужас. Гаргот, стоящий рядом слегка задевает меня по плечу, наклоняясь к уху.

— Жестко, но оправданно, малышка, — он не видит моего истинного облика, для него я только то, что представляет собой оболочка. — Думаю, мало кто здесь понимает, кто эмиссары на самом деле, — он подмигивает мне.

Отлично, я заручился поддержкой хотя бы одного из членов команды.

Дальше следует некоторое уточнение деталей и распределение ролей. В дальнейшем, наша группа будет действовать уже самостоятельно, независимо от совета.

По окончании совещания хозяин замка приглашает всех за стол. Меня мой Куратор усадил по левую руку от себя. Блюда немногим уступают по сложности тем, что господин Лок, заказал для нашего первого завтрака. Я уже проще справляюсь с приборами, правда, уже не чувствуя вкуса. Несколько перемен блюд, необходимость отвечать на вопросы любопытных гостей. Зорф разговаривает с другими Высшими, практически не обращаясь ко мне, хотя я слышу, что их беседа касается меня. Скоро начинает звучать музыка, знакомая для меня. Мой хозяин берет меня за руку, с улыбкой приглашая на танец. Мы первыми становимся на полированный пол той части зала, что предназначена для танца. Движения легко следуют друг за другом, поддерживаемые моим Куратором. К нам присоединяются еще несколько пар. Зорф шепчет мне, по возможности стараясь, чтобы нас не подслушивали.

— Отличное выступление, ты их поразила, не удивляйся теперь повышенному вниманию к себе. Но мне нужно предупредить — будь осторожна, мне придется оставить твои функции открытыми, для многих это может быть большим соблазном.

— Что мне следует делать? — спрашиваю я, вполне искренне, надеясь на совет Куратора, но он краток.

— Не провоцируй их.

Музыка заканчивается, он на последок крепко сжимает мою руку и отходит, я направляюсь к высокому окну, где стоят наблюдающие за танцем. Но на полпути мене преграждает дорогу функционал Гаргот.

— Малышка, надеюсь твой Куратор не будет против если ты подаришь мне один танец, — он говорит это широко улыбаясь и протягивая мне руку. Я оглядываюсь на моего Хозяина, но он уже в другом конце зала, в паре с Марон. Отказывать в единственному благосклонному ко мне непосредственному исполнителю операции кажется неосмотрительным и я принимаю приглашение.

— Я не мог упустить такой шанс, лично пообщаться с опытным истребителем эмиссаров, — говорит он, ведя меня к противоположному краю зала. — Надеюсь, это не доставит тебе неприятностей?

— Зависит от того не сломаю ли я ноги, мне не часто приходилось танцевать, — стараясь скрыть волнение отвечаю я, на что он смеется, видимо достаточно громко, что ближайшая пара обращает на нас внимание. Я пытаюсь увидеть моего Хозяина, но он в противоположной части зала, мне его не разглядеть. — Вы давно работаете здесь?

— Не так как остальные функционалы, возможно около четырех десятков лет, — говорит он уже тише, видя мое волнение. Двигается Гаргот не так хорошо, как Зорф, поэтому подстроиться мне под него сложнее. Мы часто пропускаем движения, выполняя более простые переходы, — странно, что мы не виделись раньше.

— Еще недавно я работал с другим Куратором, — поясняю я, стараясь не смотреть на него прямо, — Зорфу меня передали около года назад.

— Понятно, — говорит он, невесело усмехаясь, — что ж, добро пожаловать в команду. Надеюсь, мы хорошо сработаемся.

— Я тоже, — музыка заканчивается и он провожает меня к окну, сам направляясь в противоположную часть зала, где стоят другие воины. Широкий подоконник окна довольно удобный и я присаживаюсь на него, наблюдая за следующим танцем. Сейчас яблагодарен за возможность побыть в одиночестве, особенно после слов моего хозяина. Похоже, одна моя функция будет стоить мне очень дорого. Возможно, следует попросить Куратора заблокировать мне ее, хотя бы временно. Во время боевых операций и заданий таких проблем не было, вероятно потому, что присутствовали там представители только функции воинов, а у них есть четкий свод правил, касающийся вспомогательных функций, к тому же, мой бывший Куратор всегда предъявлял четкие требования. Здесь я не мог знать, на что рассчитывать.

— Ваши способности впечатляют, если это, конечно, правда — Ораг, Высший, отвечающий за координацию и отчетность, поэтому с таким недоверием относящийся ко всем решениям, даже командующего. — как вы смогли добиться таких результатов? — я смотрю на него, обычно такие вопросы задают Кураторам, не особенно интересуясь мнением подчиненных. Он прочитал эту мысль и поторопился пояснить: — На сколько я понял, с Зорфом ты работаешь лишь недавно. А он мог переоценить твои способности из-за некоторой своей пристрастности. — Выражение его лица стало очень неприятным, как и намек, который он высказал. — Но я надеюсь вы, как опытный аннигилятор, можешь дать мне правдивый отчет о своих способностях.

— Что конкретно вы хотите услышать? — вопреки необходимости соблюдать этикет, он вызывает сильное раздражение, так что приходиться сдерживаться. — Мной было аннигилировано два десятка эмиссаров, принадлежавших к кастам воинов и уравнителей, пятеро из которых низшего, семь высшего и оставшееся количество среднего ранга. Аннигиляцию я проводил единолично. Все это представлено в моей матрице, которую вам, как руководящему лицу, не могли не представить.

— Ты права, прости меня за грубость. — Он смягчается, лица его касается смущенное выражение, но тебе нужно понять, в такое довольно сложно поверить. Я не говорю, что в матрицах часто бывают ошибки, но тем не мене… моя работа сомневаться во всем, чтобы найти истину, — теперь он смотрит на меня скорее снисходительно.

— Не беспокойтесь, в случаи неудачи, последствия коснутся только меня, поэтому я настаиваю на личной встрече с эмиссаром, — говорю я уже не смотря в сторону Высшего.

— Такой ответ меня устроит, — говорит он, с заискивающим выражением, — но не удивляйся, если у меня возникнут еще вопросы.

Он уходит, заставляя меня еще глубже задуматься о моем положении.

Чтобы отвлечься, я выхожу на балкон, находящийся в конце зала, у самого выхода. Вид открывается великолепный. Заходящая луна, огромная и нежно розовая зависла над бескрайней гладью воды, с двух сторон эту панораму обрамляют острые выступы гор, хребтом тянущиеся вдоль побережья. Внизу, утопая в пред рассветной мгле спит город, тихо храня тайны жизни смертных. Возникло желание спуститься вниз, походить по запутанным улицам, представить себя на месте жителей этих мест, побыть кем-нибудь, но не собой.

Скоро на балконе я оказываюсь не один. Входит мой хозяин, под руку его держит Марон. Куратор оставляет ее на пороге балкона и подходит ко мне. На лице его серьезное напряженное выражение, подойдя ближе он вдруг обхватывает меня руками за плечи, прижимая к себе. Потом, глядя в глаза говорит, очень спокойно и ласково:

— Мне придется уехать не на долго, что-то пошло не так, как мы рассчитывали, — он смотрит на меня очень сосредоточенно и, опережая мой вопрос, продолжает, — Тебе пока придется остаться здесь, я поручу тебя Марон, — Он гладит меня по голове, осторожно касаясь губами моего лба, — я постараюсь справиться быстро, но, Алури, будь осторожен.