Нужный мне источник был высоко в горах, там, где была крепость. Путь к ней я помню смутно, но сил на дополнительный переход у меня уже мало. Они могут пригодиться для другого. Потому, просто, бегу вперед, высвобождая силу сомы.

Примерно на пол пути мне наперерез выходит отряд функционалов. Воины третьего ранга, все вооружены.

— Остановитесь, энгах, нам приказано стрелять на поражение, если вы не подчинитесь, — слышу я сообщение.

— Стреляйте, — кричу им, активирую копье и накидываю модификацию. Выстрелить они действительно успевают дважды. Потом оказываются сметены. Двое пытаются противостоять, накинув модификации. Но что они против равного по силе Высшим, — Это только моя вина. Это только я…, - говорю тем, кого сам пронзаю копьем. Пусть в Уровнях они сообщат об этом. Я все равно не собирался выжить после того, что сделаю.

Крепость все ближе, я все слабее. Но сил хватит. Должно хватить. Впереди еще одна застава. Еще раз моя сома предстала перед ними во всей своей силе. Еще десяток функционалов ликвидированы, унося с собой мое послание. «Только моя вина, я — нарушитель». Только моя жизнь. Только моя смерть. Я свободен выбрать. Я выбрал.

Вот уже и крепость, я чувствую своего Хозяина, но чувствую и Высших Светлых. Уже не останавливаясь, прорываюсь внутрь, сметаю тех, что внутри.

«Стой, — это зов Куратора, — не нужно, Алури, перестань.»

"Нет! Уже поздно. Я не позволю вам погибнуть.» — тороплюсь ответить.

Бегу к месту, где он находится. Не важно, кто на моем пути. Он сметен, раздавлен. Останавливаюсь я только когда вижу Патрона. Подхожу к нему, припадая на колено.

— Простите меня, Патронатариан, — говорю ему, протягивая свое копье, — я предал вас. Но так лучше. Так вы будете живы.

Высший не принимает моего оружия, быстро перехватывает за голову и правую руку, выбив его.

— Уходи, быстро. Это тебя не касается. Я делаю то, что обязан, — отталкивает с огромной силой, так, что я отлетаю к стене.

— Куратор, — я с трудом поднимаюсь. Последние силы, последняя надежда, что меня услышат, — вас хотят уничтожить, оклеветать. Я беру всю вину на себя. Дайте мне это сделать, — подхожу к нему, — без вас мне не жить.

Он не отстраняется, дает приблизиться. Для меня это последний шанс. Я подхожу совсем близко. Вглядываюсь в знакомые черты, чувствую знакомою ауру. А в ней снова проступает тот неправильный след. Приникаю к нему, сжав в объятьях.

— Алури…

В следующий момент, его грудь пронзает копье. Мое копье. Пришлось синтезировать его заново и с силой пропустить сквозь оболочку Высшего, пока он не понял моих намерений. Поднимаю на него глаза. В лице застыло удивление. Я блокировал, держал его, не давая зарастить рану. Сейчас я был сильнее его.

— Пусть лучше я буду аннигилирован чем вы, — объясняю свой поступок, — пусть лучше меня винят во всем.

Он пошатывается, но я держу его, даю осторожно опуститься на колени, не вынимаю копья. Мне нужно, чтобы произошел распад нейтрального тела.

— Алури, — говорит он слабея, — я хотел забрать то, что принадлежит тебе, ничего плохого не случилось бы.

— Нет, — беру руками его лицо, пытаюсь держать так, чтобы видеть, чтобы ему было легче сделать последний вздох, — они не отдали бы просто так. А другие Высшие воспользовались бы этим, обвинили в предательстве, уничтожили бы вас. Всех, кто вам дорог.

Я не знаю, слышит ли он меня, его веки медленно закрываются, я уже с трудом удерживаю оседающее тело. Когда же чувствую, что разрушение началось, убираю копье и укладываю опустевшую оболочку на пол. Следы чужеродной силы были в крепости, но уже слабые, не дифференцированные. То ли другие Высшие, то ли Светлые. Я не был уверен, что они еще здесь, однако, должен был уничтожить любые свидетельства. Лучше всего было разрушить крепость над источником, запечатав его.

Из этого зала я бегу вниз, там находятся основные опоры, держащие на себе здание. Только пройти я успеваю лишь половину. Сверху на меня обрушивается сильная сущность. Тело, форма энергии, все это говорило об огромной силе, но принадлежность к спектру скрыта.

— Кто ты?! — кричу ему, набрасывая модификацию.

Вместо ответа оно атакует, метит в витальные линии. Словно аннигилятор стремится напитаться моим реликтом. Снова и снова наносит удары, не давая перегруппироваться.

— Кто бы ты ни был, я не могу оставить тебя жить! — последнее, что говорю ему. Сома высвобождается я хватаю сущность, сжимаю в объятиях, сжигаю своей силой. Она бьется в агонии, пытается вырваться, но я не отпущу ее. Никого не отпущу отсюда. Я — неисправный функционал. Я — преступник, который не должен иметь право на помилование.

То, что трепетало в моих руках рассыпается прахом. Высвобожденная сила начинает разрушать и крепость. Еще немного и оно погребет меня под собой. Но я не закрываю изоляции. Наоборот, усиливаю мощность выхода энергии. Камень вокруг меня трещит, стонет от жара. Первые глыбы начинают падать у моих ног. Рушится потолок, идут трещиной стены. Я продолжаю стоять. Я смотрю на опадающий каменный дождь, не защищаюсь, наоборот, даю истощить, смять себя. Так лучше. Так все будет быстрее.

Тьма раскрывается передо мной панелью управления капсулы. Я внутри. Я обездвижен, без сил. На поверхности возникают четыре символа моих функций. Затем скрипт — перенастройка.

Треугольник с перекрещенными лезвиями — исполнитель, я должен оберегать своего Хозяина. Круг с зубцами внутрь — хранит в себе его информацию. Два пересеченных круга — быть заменой дополняющего, тем, кто убережет его от запретного. Перечеркнутый овал — аннигилятор, тот, кто уничтожает по приказу.

Зачем нужна перенастройка перед смертью?

Но ответа мне не даст ни кто. Я снова отключен. Меня снова нет.

Сознание возвращается с трудом, но восприятие четкое, словно и не было истощения. Мои руки и ноги удерживаются подвижными фиксаторами. Но только это не капсула. Пространство вокруг свободно, но нет ничьего присутствия. Возможно, таких условийдостаточно, чтобы аннигиляцию провел Высший. Это был бы хороший исход.

В этот раз меня не стали фиксировать в распятом состоянии, дали возможность опуститься на колени, это значительно облегчает ожидание.

Наконец, я понимаю, что уже не один. Передо мной встает Патрон. Я счастлив его видеть, значит именно он проведет аннигиляцию. Значит все идет по плану.

— Куратор, простите меня…

Мою речевую функцию тут же заглушают. Патрон же продолжает стоять напротив неподвижно. К нему присоединяется нечто, что только проецируется на этот уровень. Древний. Зачем? Ради аннигиляции энгаха? Нет, что-то не так.

Тогда появляется некто третий. Высший. Я узнаю его сразу. Это Зорф. Для чего здесь он? Наверно, мое сомнение слишком явно читается в ауре, потому, подходя, тот обращается ко мне.

— Не сопротивляйся, иначе будет хуже, — говорит он, — Энгах и Высший Исполнитель Патронатариан, вы обвиняетесь в непослушании и срыве важного для уровней дела. Мне, как следующему по рангу назначено исполнение наказания.

Получив сигнал от Древнего он приближается, становясь напротив. Почему, почему он? На мой вопрос он отвечает:

— Не ты ли предлагал себя в уплату долга Патронатариана? — лишь на мгновение я замираю, пытаясь осознать сказанное. Потом киваю. Да, правильно, пусть будет так. Лучше я, чем Патрон. Он подходит ближе, но ауры я не могу распознать, — За глупость надо платить, — добавляет он, но ни оружия, ни иных приспособлений в руках Высшего нет.

Чего мне теперь ожидать — неизвестно. Если это не аннигиляция, то что? Высший заходит за мою спину, одновременно, фиксаторы начинают движение, вытягивая и распиная меня. Я стараюсь смотреть на Патрона, в надежде, что он хоть как-то даст мне знать, что происходит.

— Думаешь он поможет? — смех за спиной, — Не надейся. Ты сам в этом виноват.

Рука стоящего позади ложится на мое плечо, тут же разрывая поверхность кожи до плазмы. Прикосновения несовместимых тел разрушительно. Прежде всего, для слабых. А я ослаблен слишком сильно. Боль я могу выдержать, этому я уже научился в совершенстве, но неизвестность пугает сильнее.