Он хотел еще что-то добавить, но не успел.

— Я не поеду!!! — нервно воскликнула Тина.

— Куда?

Дан удивленно вскинул брови, но глаза его лукаво сверкнули.

Тина густо покраснела и опустила голову. Собственная поспешность поставила ее в неловкое положение. Тина не могла найти приемлемый ответ. Ее никто никуда не приглашал. Зачем она возразила, объяснению не поддавалось.

Дан не отводил своего взгляда от Тины, погрузившейся в глубокое молчание. Без особого труда преодолев довольно слабое сопротивление, Дан усадил ее в машину, сел сам и нажал на газ.

Дан остановился около своего дома и посмотрел на безмолвную жену. Решительно выйдя из машины, он помог выйти Тине и, взяв за руку, стремительно потянул за собой. Она упиралась, пытаясь вырвать руку, но он крепко держал ее. Дан открыл квартиру, втащил туда Тину и захлопнул дверь. Оба задыхались и от затраченных усилий, и от переполнявших их чувств.

— Дан… выпусти меня… — прерывисто дыша, попросила Тина.

— Нет!.. Нам надо поговорить, — возразил Дан.

Он заметил, что своими действиями испугал ее. Поэтому со всей возможной убедительностью мягко произнес:

— Тина, успокойся, пожалуйста, и не бойся. Что ты так разволновалась? Пойдем в комнату, посидим, поговорим. Согласись, что дома это делать удобнее всего. Хотя, кажется, я чересчур увлекся и слишком настойчиво осуществлял доставку своего собеседника. Точнее, собеседницы, — улыбнулся он. — Извини, Тина. Я не хотел пугать тебя. Извини.

— Да что ты, Дан?.. Я тоже… излишнее упрямство проявила. Поэтому будем считать, что у нас — «ничья», — возразила Тина и улыбнулась в ответ.

— Пойдем, сядем? — заметно приободрившись, предложил Дан.

— Пойдем, — согласилась она.

Тина устроилась на диване, а Дан, подвинув кресло, сел напротив. Воцарилась длительная пауза. Оба старались сосредоточиться и собраться с мыслями.

Через какое-то время Тина вопросительно посмотрела на Дана, и тот понял, что теперь она чувствует себя намного спокойнее и увереннее, поэтому сразу принялся объяснять:

— Тина, у меня два вопроса. Поэтому я и приехал сегодня к тебе. В общем-то, не только из-за этого приехал. Ну да ладно!.. Может быть, позже мы к этому вернемся. А пока…

Дан наклонился, взял тонкую изящную ручку Тины в свою руку и, внимательно всматриваясь в ее лицо, серьезно и негромко спросил:

— Вопрос первый. Прошло достаточно много времени, и меня беспокоит, что… Ты не беременна, Тина?

От его слов Тина залилась краской. У нее остановилось сердце и перехватило дыхание. Она не знала, куда себя деть, куда спрятаться, такое смущение овладело ею. Но Дан ждал, и она едва слышно прошептала:

— Н-нет…

— Это точно, Тина? — настойчиво переспросил он, не отводя своего взгляда от ее лица.

— Да… точно… — почти беззвучно подтвердила Тина.

Она убрала руку и добавила:

— Дан, ну что за вопросы… ты…

Не договорив, Тина замолчала. Он ласково улыбнулся и спокойно пояснил:

— Согласись, Тина, вопрос мой вполне логичен и естественнен, учитывая…

Тина перебила его, нервно выпалив:

— Надеюсь, твой второй вопрос, который мы должны обсудить…

— Не беспокойся. Мой второй вопрос — другого рода, — серьезно сказал Дан. — Тина, дело в том, что я сообщил своим родителям о нашей женитьбе. Мы должны к ним съездить. Я хочу познакомить тебя с ними.

— Но Дан… — начала Тина.

Он покачал головой, пресекая ее попытку возразить, снова взял ее узкую маленькую ладонь, слегка сжал и проникновенно продолжил:

— Тина, я — летчик. Всякое может случиться. Возможно, тебе когда-нибудь понадобится помощь, поддержка. В общем, я не хочу, чтобы, в случае чего, моя жена осталась опять одна.

— Дан!.. — выдохнула Тина, прижалась к нему и уткнулась лбом в его грудь. — Дан…

Он обнял ее и нежно погладил каскад пепельных волос, рассыпанных по спине и плечам. Дан горячо прошептал у ее виска:

— Малыш… я так скучал по тебе!.. Я хочу, чтобы мы больше не расставались… Тина… любимая…

Он ласковыми осторожными поцелуями прикоснулся к ее щеке, к крошечной родинке у самого края рта над верхней губой…

Тина почти не дышала, такое огромное наслаждение она испытывала в объятьях Дана. Сколько дней она мечтала увидеть его, услышать его голос, почувствовать непередаваемое удовольствие его ласк!.. Понимая, что теряет над собой контроль, Тина слегка отстранилась и тихо произнесла:

— Дан, мне пора… Уже поздно…

Не выпуская ее из своих объятий, он глухо прошептал:

— Не уходи, Тина… останься!.. Поверь, Малыш, все будет хорошо. Останься…

Тина с мольбой посмотрела в его глаза и с нескрываемым сожалением сказала:

— Дан, я… не могу. Если я останусь, то… А я не могу… и… не хочу. Дан, я тебя очень люблю, но перебороть свое отношение… к тому, что может произойти… между нами, не могу. Ну как объяснить то, что я чувствую?!! Дан, мы любим друг друга, нам хорошо вместе!!! Но как было бы замечательно, если бы…

Он засмеялся, такой забавной показалась ему Тина.

— Дан! Ну что ты смеешься?!! — возмутилась она. — Ты и я обычно так хорошо понимаем друг друга! А на эту проблему почему-то смотрим совершенно по-разному. Хотя мы с тобой… ты сам об этом говорил!.. абсолютно в равном положении… в смысле… отсутствия опыта. Казалось бы, наши взгляды должны совпадать. А этого не происходит. В отличие от меня, ты настойчиво стремишься к тому, чтобы мы вместе провели ночь. Почему, Дан?

Она внимательно и серьезно прямо посмотрела в его глаза.

— Потому что люблю тебя, — спокойно ответил он и улыбнулся.

— Но я тоже люблю тебя! — воскликнула Тина.

— И это — главное, — убежденно заявил Дан. — Если совпадаем в главном, остальное — дело времени. А еще виной всему — книжная премудрость, в огромном количестве набитая в голову глупого Малыша! — шутливо сказал он, крепко обнял Тину и, наклонившись к ее уху, многозначительно прошептал: — Есть и еще одна важная причина, почему женщина и мужчина проводят ночь вместе…

— Какая?.. — тоже шепотом уточнила Тина.

— Дети…

— О-о… — протянула она.

Это было то, что она не учитывала, когда обдумывала свои взаимоотношения с Даном. Иметь своего собственного, родного ребенка Тина безумно хотела. Но как совместить свои воззрения и желания в единое целое, она пока не знала. Поэтому в этот вечер, подробно договорившись с Даном о предстоящей поездке, Тина вернулась к себе на квартиру.

В город, где жили родители Дана, они летели на лайнере. Для Тины это был первый в жизни полет, причем, полет — мучительный.

Она сидела, крепко вцепившись в ручки кресла белыми от напряжения пальцами. Дан пытался развлечь ее непринужденной беседой, но Тина настолько была погружена в себя, что лишь изредка невпопад отвечала ему. Если взлет она выдержала более-менее сносно, только побледнела немного, как отметил Дан, то посадка стала для Тины настоящим мучением. Ее тошнило, в голове гудело, уши заложило, сердце вообще перестало биться. Тине казалось, что она умирает. Из самолета она вышла, с трудом переставляя ноги и повиснув всей тяжестью тела на руке Дана, крепко державшего ее за талию. Он усадил Тину на скамейку, принес минеральной воды, от которой она сначала бурно отказывалась, а потом с жадностью выпила.

Через некоторое время Тина начала понемногу приходить в себя: щеки порозовели, в глазах появился блеск, взгляд стал более осмысленным.

— Тебе лучше, Малыш? — заботливо поинтересовался Дан, не на шутку обеспокоенный ее состоянием.

— Да, Дан… Намного… лучше… — пробормотала Тина. В ее голосе все еще преобладали минорные интонации. — Как же мне нехорошо! — с чисто женской логикой воскликнула она.

Дан засмеялся, удивляясь, как и все мужчины, непоследовательностью заявлений прекрасной половины человечества.

— Смешно, конечно… — с обидой заворчала Тина. — Я чуть не умерла, а ты веселишься!

— Тина, ты напрасно сердишься, — улыбнувшись, возразил Дан. — Ты должна быть довольна и счастлива!