Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Я слишком устал, чтобы играть словами.

Он соскользнул с командирского кресла, встал, держась за подголовник.

— Завтра все мы можем погибнуть, — пробормотал он себе под нос. — Ваэла, Паниль, я.

— Должен предупредить, — откликнулся Корабль, — что склонность к трюизмам суть самая скучная из всех людских слабостей.

Томас ощутил, как отходит на задний план навязчивое присутствие Корабля в его сознании, но знал — оно не уйдет полностью. Куда бы он ни шел, что бы ни делал — Корабль всегда с ним.

Мысли его вернулись к тем далеким временам, когда его учили (нет, скорей натаскивали) не просто на психиатра — на капеллан-психиатра.

«А бойтесь более того, кто может и душу и тело погубить в геенне».[6]

Старик Матфей знал, как вселить в душу страх Божий!

Томас сообразил, что не сразу сумел превозмочь острый ужас, сковавший его.

«В раннем возрасте, — напомнил он себе, — дрессировка наиболее успешна».

Ибо человек не знает своего времени. Как рыбы попадаются в пагубную сеть, и как птицы запутываются в силках, так сыны человеческие уловляются в бедственное время, когда оно неожиданно находит на них.[7]

Христианская «Книга мертвых», из корабельных архивов.

Вернувшись на Корабль с лобного места, Хали долго еще не могла найти в себе силы покинуть комнату. Раз за разом она оглядывала тускло освещенное тесное помещение — тайник, где Керро столько часов провел, причащаясь словам Корабля. Она вспоминала — одолженное ей тело старухи, боль в непослушных коленях, в согбенной спине. Прежнее, до мелочей знакомое тело вдруг ощутилось заново со слепящей ясностью.

И вспомнился человек, прибитый к деревянному кресту на холме. «Какая дикость!»

Иешуа.

Она прошептала его имя вслух:

— Иешуа.

Легко было понять, как это сочетание звуков преобразовалось в Иисус и даже в Хесус — имя Льюиса.

Но понять, зачем стала она свидетельницей его смертных мук, Хали не могла. Она не понимала. И странно — ей ведь не встречались упоминания об этом давнем случае ни в учебных программах корабля, ни в рассказах рожденных на Земле корабельников.

В первые же секунды после возвращения она задала этот вопрос Кораблю и получила загадочный ответ:

— Потому что в прошлом человечества кроются события, которые не следует забывать.

— Но почему я? Почему сейчас?

Ответом послужило молчание, и Хали решила, что ответ ей придется искать самой.

Она уставилась на комконсоль. Место за учебным терминалом теперь принадлежало ей, она знала это. Керро ушел… на нижсторону. Корабль привел ее сюда, подарил его убежище.

Смысл был ясен: «Больше Керро Паниль сюда не придет».

Опустошающее чувство потери затопило ее. Хали смахнула с ресниц слезы. Здесь оставаться не стоит. Она поднялась и, подхватив прибокс, выскользнула через входной люк.

«Почему я?»

Из софтверного хранилища она пробралась в переход Д, ведущий обратно в медсектор, в хитросплетения корабельного чрева.

Прибокс пискнул, и Хали вздрогнула.

— Экель слушает, — ответила она и подивилась, как молодо звучит ее голос после того, старушечьего, исходившего из уст взятого взаймы тела.

Прибокс потрещал секунду.

— Экель, зайдите в кабинет доктора Ферри.

Она нашла сервок и, вместо того чтобы идти пешком, покатила в медсектор.

«Ферри, — думала она. — Меня переводят? Может, я отправлюсь на нижсторону к Керро?»

Мысль о Керро воодушевляла ее, но отправляться на нижсторону было страшновато. Слишком много нехороших слухов гуляло о таких назначениях. И в последнее время оттуда никто не возвращался — никто, кроме немногих из узкой верхушки медсектора. Занятая работой, Хали никогда раньше не задумывалась об этом, но теперь проблема вдруг обрела жизненную важность.

«Зачем им столько народа?»

Утечка с Корабля оборудования и продовольствия уже давно служила постоянной темой тревожных разговоров. Повторяющиеся раз за разом дневные задания требовали приложить еще больше усилий… Но о пропавших людях мало кто вспоминал.

«Нас приучили не замечать, что все мы окончательно смертны. Не потому ли Корабль показал мне Иешуа?»

Эти слова заполняли ее мысли, слышались в гуле сервока, везущего Хали в медсектор, к Уинслоу Ферри.

Ей было ясно, что, хотя жизнь Иешуа завершилась, его слова продолжали оказывать влияние на мир. Пандора была местом великих свершений. Она пожирала оборудование, продукты, людей. Какое влияние окажет на будущее она?

«Завершение…»

Сервок остановился. Оглянувшись, Хали увидала, что находится на стоянке для сервоков в медсекторе, а люк кабинета Ферри — прямо перед ней. Открывать люк ей не хотелось. Тело ее все еще трепетало после ниспосланных Кораблем испытаний, и Хали не хотелось, чтобы Ферри ее трогал. Не в том даже дело, что она не любила старого дурака. Он слишком много пил — спиртное ему привозили из Колонии, — и он всегда пытался дотронуться до нее.

Все знали, что спиртное ему привозит Демарест. После ее визитов у него всегда пополнялись запасы.

«На его талоны столько не выменяешь».

Хали уставилась на запертый люк. Что-то определенно было не так — и на нижстороне, и на борту. Почему Рашель Демарест вообще брала на себя такой труд?

«Если она приносит ему вино — то что получает взамен?»

Любовь? Почему бы нет? Даже такие невротики, как Ферри и Демарест, нуждаются в любви. Или… если не в любви, то хотя бы в половых партнерах.

Омерзительный образ вонючего встал у нее перед глазами. Она ощутила его прикосновение — так отчетливо, словно пальцы его дотрагивались до ее нынешнего юного тела. Она невольно потерла плечо.

«Может, так они и становятся такими непотребными. Без любви… нет любимых».

Но нарушить приказ она не могла. Соскользнув с сервока, она пересекла коридор. При ее приближении затворы люка отщелкнулись. Звук этот почему-то напомнил Хали стук меча, покидающего ножны.

— А, Хали, дорогая моя. — Ферри развел руки.

— Доктор Ферри. — Она кивнула.

— Садись куда пожелаешь.

Он похлопал по диванчику рядом с собой. Хали устроилась напротив, в кресле, спихнув с него ворох бумаг и дискет. Несмотря на все усилия кондиционеров, в кабинете попахивало брагой. Ферри был, похоже, пьян… или просто в хорошем настроении.

— Ха-али, — повторил он, вытягивая ноги так, чтобы коснуться ее лодыжки. — Тебя переводят.

Она снова кивнула.

— На нижсторону?

— Тебя отправляют в натали, — ответил Ферри.

Новость застала Хали врасплох. Девушка глупо заморгала. «В натали?!» Она никогда не стремилась в элитную команду акушеров, принимавших все естественные роды. Даже не надеялась. Мечтала — да… но она никогда не добивалась невозможного.

— И как тебе это нравится? — поинтересовался Ферри, подталкивая ее ногу своей.

«В натали! Ежедневно сталкиваться с таинствами богоТворения!»

Она молча кивнула сама себе. Она войдет в число избранников, открывавших люк к тайне жизни… она поможет растить детей на борту, пока в возрасте семи анно они не разойдутся по своим школам и интернатам.

Ферри усмехнулся красными от вина губами.

— Ты, кажется, потрясена. Не веришь?

— Я… верю, — пробормотала Хали. — Я подозревала, что это… — она обвела кабинет рукой, — из-за перевода, но…

Ферри не откликнулся, и девушка продолжила:

— Я думала, меня пошлют на нижсторону. В последнее время туда всех переводят.

Уинслоу поставил локти на стол и подпер руками подбородок.

— Ты не рада новому заданию?

— Ох, я рада, конечно, только… — Хали потерла горло. — Я не думала, что я… то есть… Почему я?

— Потому что заслуживаешь этого, дорогая. — Он хохотнул. — И есть план перевести наталей на нижсторону. Так что ты сможешь получить лучшее из обоих миров.

вернуться

6

Матф. 10, 28.

вернуться

7

Еккклесиаст, 9, 12.

86
{"b":"536071","o":1}