«Если я скажу все, что написано в шпаргалке, то помогу ему снова».

Пора было себе признаться, в чем именно она помогала Флэттери. Нет, она не помогала ему справляться с социальными и геологическими потрясениями. Она не помогала ему переселять жителей органических островов, разбившихся о поднявшиеся из воды скалы, или спасать морян, чьи подводные города ломались как скорлупки при сминании земной коры.

«Я помогала ему готовить побег. Он строил свое жестяное яйцо вовсе не для того, чтобы разведывать новые планеты. Он строил себе личный корабль».

Беатрис выругалась сквозь зубы и треснула кулаком по консоли. Так, спокойно. Консоль может еще пригодиться. В тусклом стекле экрана она увидела отражение незнакомого женского лица. Волосы были черными и всклокоченными. Под налитыми кровью глазами лежали темные круги. Землистый цвет лица, запавшие щеки и в центре этого кошмара — красный нос. Она машинально протянула руку, чтобы вызвать на помощь Нефертити, но рука замерла на полпути. Никогда уже Нефертити не будет расчесывать ей волосы и шептать на ухо за секунду до эфира: «Ты сногсшибательна, Би! Срази их наповал!»

И кулак снова в ярости обрушился на консоль. Леон приподнял голову, глянул в сторону Беатрис и тут же снова уткнулся в схемы. С выходом в эфир что-то не ладилось. Он и его люди еще не успели привыкнуть к невесомости, и каждая накладка, вызванная непривычной обстановкой, злила их все больше и больше.

Беатрис понимала, что если прочтет текст так, как ей написали, то поможет не только Флэттери, но и Бруду. Но вот эта ноша была ей уже не под силу. Сейчас Бруд занят транспортировкой ОМП на станцию. Какое счастье, что хоть этого она не видит! Если Леон не успеет отладить технику до возвращения капитана, тот просто взбесится. Беатрис даже представить себе не смела, каков капитан Бруд в гневе.

Дварф Макинтош был нормальным человеком, точнее, голубоглазым клоном из гибербака, а Беатрис была островитянкой почти без отклонений от нормы. В течение нескольких поколений одни мутации сгладились, другие закрепились, но в результате стало рождаться все больше островитян, близких к человеческому стандарту. Похожих на Флэттери и Макинтоша. Один их внешний вид уже давал пришельцам право управлять аборигенами.

«Но ведь Флэттери нельзя назвать нормальным в полном смысле слова. В его мозгу что-то не так устроено. Нормальные люди не уничтожают представителей своего вида».

Беатрис знала историю генетического геноцида, проведенного Хесусом Льюисом. И ее собственная семья пострадала от его последствий. Теперь она наконец-то поверила в слова Бена, обвинявшего Флэттери в порабощении всей планеты. Он превратил и островитян, и морян в рабов, и чем страшнее был спровоцированный им же самим голод, тем крепче была его хватка на горле Пандоры.

Последние двадцать пять лет были временем беспрерывной череды катастроф планетарного масштаба: корни келпов сминали земную кору, и она вздымалась, формируя первые островки суши. В результате этих мощных горообразующих процессов большинство морянских городов было разрушено, а большинство плавучих островов разбилось о скалы. Ее остров тоже так погиб. Беженцы были вынуждены поселиться на диких, необжитых землях и заново, после трехсот лет морских путешествий, учиться выживать на суше. Но Флэттери не помог им, он только добавил новых проблем.

«Эта планета восстала против нас. Она хочет нас уничтожить, — сказал Беатрис Мак, когда они познакомились. — Но мы не дадим ей этого сделать».

Но Мак никогда не выступал против Флэттери открыто. Он предпочел остаться в комфортабельных условиях орбитальной станции, где мог вкусно есть, сладко спать и грезить о полетах к дальним звездам. Но кроме этого, он стал главой Контроля над течениями и самым главным специалистом планеты по изучению ее самого загадочного аборигена — келпа. Ему было нелегко расставить приоритеты в своей работе.

«Келп — изумительнейшее создание, — признавался он Беатрис. — Но Контроль над течениями нам просто необходим. Если нам не удастся наладить поставки пропитания, люди перемрут от голода. Контроль над келпами сильно облегчает нам жизнь, а в таких делах результат превыше всего».

А потом он изобрел «сеткомастер» — навигационную сетку, которая позволила следить за навигацией с орбиты и переместить штаб Контроля из морянского города в космос. Несмотря на то что во время последнего землетрясения подводный комплекс сильно пострадал, в нем осталось несколько действующих лабораторий, продолжающих изучать течения. Благодаря сетке регулировкой всех течений на полушарии мог управлять один человек.

Два года тому назад, когда «сеткомастер» в торжественной обстановке был подключен, Беатрис стояла рядом с Маком в качестве почетной гостьи. И хотя официально ее пригласили как известную журналистку, она предпочитала думать, что Мак, приглашая ее, больше думал о себе, чем о работе. Стоило ей появиться, как в его голубых глазах вспыхнули искорки, и с тех пор они частенько вместе гуляли по коридорам станции, любуясь сквозь прозрачные потолки звездами. А затем случайные прикосновения, нежные пожатия рук плавно перетекли в любовный роман.

«Надеюсь, что у нас еще будут такие прогулки», — подумала она и всхлипнула, проглотив слезы.

Над входным люком загорелась красная лампочка, и Беатрис вздрогнула от неожиданности. Это был студийный аналог дверного звонка, дублировавшийся на всех рабочих консолях. Во время записи люк всегда был заблокирован.

«Кто-то хочет войти».

Но кто бы это ни был, он не из отряда Бруда. Беатрис поняла это по тому, как побледнело и вытянулось лицо Леона.

«Это Мак! — взмолилась она. — Пусть это будет Мак!»

— Ни с места! — ткнул пальцем ей в грудь Леон, отбросив прежнюю предупредительность. — Я сам этим займусь. Ваш текст появится на экране в считанные минуты. Текст стандартный. Я заменяю режиссера, и вы должны подчиняться моим указаниям. И выполнять их полностью.

Затем он подплыл к люку, пристегнулся поясом к скобе, нажал кнопку интеркома и объявил:

— Идет запись! Вход запрещен для всех, кроме персонала студии.

Беатрис задержала дыхание. Значит, они собираются работать при закрытых дверях. До сих пор на студии присутствие аудитории только поощрялось. Никто и никогда не запрещал работникам станции в свободное время зайти и посмотреть на съемку.

— Я Спад Солеус из Контроля над течениями, — раздался высокий голос, напоминавший о недавнем счастливом времени, и вызвал у нее непроизвольную улыбку. — У нас ЧП. Доктор Макинтош должен немедленно обсудить ситуацию с Беатрис Татуш.

От этих слов сердце Беатрис затрепетало в груди, а на щеки вернулся румянец. Зато ладони мгновенно вспотели.

— Она в прямом эфире. Передайте доктор Макинтошу, чтобы подождал.

— Он не может ждать. У нас полетела связь, и сетка может разладиться в любую минуту.

— Но у нас приказ. — Судя по тону, Леон уже начал терять терпение. — Разве что после программы…

— Но доктор Макинтош командир орбитальной станции! — заявил Спад. — И он действует по приказу Флэттери. Сетку нужно восстановить немедленно! Нам нужно воспользоваться вашей аппаратурой, и Беатрис Татуш нам нужна для консультации. Должен вам напомнить, что все энергоснабжение станции контролируется нашими службами и мы можем обесточить вас в любую секунду.

— Подождите минутку, — уже более вежливым тоном сказал Леон. — Я попробую что-нибудь сделать.

Он выключил интерком и прижался лбом к переборке.

— Вот дерьмо! — Он с размаху стукнулся лбом об стенку, и только ремень удержал его от полета через всю студию. — Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!

«Молодец, Спад!» — подумала Беатрис. Он ведь наврал Леону про энергоснабжение. Да, некоторые кабели действительно шли через помещения Контроля, но далеко не все. Эту студию Беатрис оборудовала с помощью Мака, и никто не знал всех тонкостей ее устройства так, как они вдвоем. А Леон здесь вообще был чужаком. Кроме того, у него и так голова шла кругом от всех навалившихся проблем. Но без приказа капитана Бруда он и шагу не смеет ступить. А вызвать Бруда так, чтобы не переполошить всю станцию, он тоже не может.