Появившийся Пупсик с гордостью объявил, что ему удалось найти покупателя на сто пятьдесят бон по девять рублей за одну бону, встреча с которым была назначена на четырнадцать часов у той же гостиницы.

— Отлично, — сказал Тося, — часик отдохнем и тогда подумаем, как мы сварим эту кашу.

Отдохнув и подумав, Тося сказал:

— Мне не дает покоя твой вопрос о том, как связать купца и продавца? А давай рискнем и попробуем.

Сразу же после этого решения Пупсик отправился к «Альбатросу». Подойдя к швейцару, он предложил тому пятьдесят рублей за восемь обложек от боновых книжек, объяснив, что хочет похвастать перед друзьями, разбросав эти обложки по палубе корабля. «Вот, дескать, сколько пришлось потратить на жену и тещу». Так как обложки ценности не представляли и валялись возле урны в магазине, швейцар с радостью подобрал пять штук и еще четыре взял у кассира и вручил Пупсику.

В четырнадцать часов Пупсик встретился с покупателем и передоговорился на семнадцать пятнадцать, объяснив, что его друг, у которого боны, раньше не успевает.

— Всего привезут продавать двести бон. Из них сто пятьдесят — вам, — говорил Пупсик, — а пятьдесят вы отдадите мне после того, как расстанемся с продавцом. Недостающие деньги мы добавим. Но если продавец узнает, что часть бонов приобретается вами, он не станет продавать, так как опасается незнакомых и малознакомых людей.

Тот заверил, что будет себя вести как старый добрый товарищ Пупсика.

В шестнадцать сорок пять Тося стоял у входа в гостиницу «Спартак». Трое продавцов также приехали раньше назначенного времени.

— Я предлагаю застраховаться от всяких неожиданностей, которые могут произойти на улице, — сказал Тося после отпущенного им комплимента о пунктуальности и серьезности спекулянтов. — Так как сумма немалая, хочу всех пригласить в ресторан, где, сидя за столом в спокойной обстановке за чашкой кофе, мы сможем совершить обмен.

Они уселись за столик у окна. Тося заказал коньяк и кофе, после чего сообщил, что сейчас подойдет брат с деньгами. Он поставил на стол барсетку, из которой извлек сигареты и зажигалку. Заметив Пупсика, подающего условный знак, он извинился и вышел из-за стола встретить брата.

Когда Пупсик познакомил его у входа с покупателем, Тося сказал:

— Мы пойдем покупать боны, а ты погуляй в фойе, там и так много народу.

Пупсик остался у входа, а Тося с новым знакомым под руку направился к столу, где скупщики нервно крутили головами.

— Все в порядке. Познакомьтесь, это мой брат, Сеня… Итак, Сеня, ты должен был привезти одну тысячу триста пятьдесят рублей, — обратился Тося к «брату».

— Так я и сделал. — Сеня достал из кармана деньги. Тося извлек из барсетки пачку сторублевок. Отсчитав одну тысячу четыреста рублей, он достал из — кармана еще пятьдесят рублей, положил на стол.

— Прошу пересчитать.

Спекулянты пересчитали Тосины деньги и недоуменно смотрели на «брата». Тот нервно крутил в руке принесенные деньги, не решаясь их отдавать, не видя бон. Понимая его сомнения, один из скупщиков достал и положил на стол восемь белых книжек по двадцать пять бон в каждой. «Брат» протянул деньги скупщику и хотел взять книжки, но Тося его остановил, сказав:

— Чтобы не было путаницы, сначала закончим с рублями.

Когда деньги были посчитаны и собраны в одну пачку, скупщик положил их на стол. Понимая, что толстая пачка денег привлекает внимание посетителей ресторана, потянулся, чтобы их убрать. Тогда Тося предложил:

— Раз с деньгами все в порядке, положите их в мою сумочку. Я сейчас ее освобожу.

Он достал из барсетки записную книжку и подвинул «брату».

— Передай.

Когда тот взялся, чтобы передать барсетку, Тося добавил:

— Посмотри, все ли я из нее забрал.

Сеня убедился, что сумка пуста, передал ее спекулянту. Тот заглянул в барсетку и положил в нее деньги.

— Когда с деньгами все выяснено, перейдем к чекам, — сказал Тося, отодвигая барсетку на центр стола.

Один из скупщиков протянул ему книжки. Но Тося их передал «брату». Пока тот их рассматривал и проверял — все ли книжки содержат по двадцать пять чеков, Тося пытался выяснить у скупщиков:

— С какой целью боны засунули в эти обложки? И вообще как давно это произошло? И какова судьба тех старых чеков, которые шли без этих оберток?

Спекулянты принялись рассказывать и объяснять причины и сроки введения новых боновых книжек. В это время Тося доставал под столом из носков восемь обложек с вклеенными в них журнальными листами и устанавливал их у себя под коленкой. Когда «брат» закончил осмотр и пересчет бон, он сказал:

— Вроде все в порядке.

— Давай-ка я посмотрю, — сказал Тося. — Впервые вижу такие боны. Они точно настоящие? — И он взял все восемь книжек, сложил их перед собой в одну колоду и добавил: — Я знаю, что должна быть серия «Д».

— Наоборот, не «Д», а «А», — наперебой заголосили скупщики. — «Д» — это старые чеки, и сейчас они не действительны.

— Так что, здесь серия «А»? — Тося открыл верхнюю книжку и, увидев серию, тут же ее закрыл. — Я знаю, что именно эта серия не имеет действия на сегодняшний день.

Спекулянты принялись уверять, что он перепутал и это самые что ни на есть настоящие боны. Тося предложил проконсультироваться у нейтрального человека, например, у официанта. Все принялись разыскивать взглядами официанта, когда в зал влетел разгоряченный Пупсик. Подбежав к столу, он выпалил скороговоркой:

— Только что подъехали трое мусоров из горотдела. Те, что брали тебя и Яшу за валюту. Сейчас они будут здесь. Скорее спрячься на кухне.

После такого сообщения все собравшиеся за столом оцепенели.

— Убери боны со стола, — добавил Пупсик.

Тося нервно сунул все восемь книжек под стол, но так неловко, что они рассыпались по полу. Спекулянты бросились под стол собирать книжки, которые тут же исчезали в их карманах. Побледневший «брат» потянулся к барсетке. Тося опередил его, встав. Взял сумочку и поставил ее перед «братом».

— Бери все деньги и дождись меня. Я тебе верю. Как только уедет милиция, позови. Я буду на кухне.

«Брат» трясущимися руками достал деньги из барсетки и, не смотря, засунул за пазуху. Тося, забрав сумочку, исчез за перегородкой, отделяющей зал от кухни. Пупсик последовал за ним. Они пронеслись, подобно урагану, по небольшой кухне к черному ходу.

Вот они в машине мчат вдоль моря. Тося разложил на коленях восемь боновых книжек.

— Я и вправду впервые держу их в руках, — сказал Тося, пролистывая одну из них.

— Налюбуешься потом, — проговорил Пупсик, нервно вдавливая педаль газа в пол. — А сейчас спрячь в барсетке. Надо быстро линять из этого города.

Тося открыл отделение в барсетке, которое крепко держала липучка, достал из него деньги:

— Сначала я отделю свои деньги от денег «брата». Наверное, как только я скрылся на кухне, он тут же рванул из того кабака и сейчас бежит где-нибудь впереди нас. Он ведь думает, что на свои 1350 он поднял 1450, больше, чем 100 процентов.

— Да, здорово получилось, — засмеялся Пупсик. — Но почему ты не перетянул книжки резинкой? Когда я увидел их рассыпанными по полу, то подумал, что мы сладились. Что, если один из барыг захотел бы открыть свою книжку?

— Во-первых, ты уже можешь сбросить газ. Никакой заявы, а тем более погони не будет, так как барыги еще меньше хотят видеть ментов, чем мы. Во-вторых, ни один барыга не мог открыть подобранную под столом книжку по причинам: а) все произошло на его глазах, и он был уверен, что это именно те книжки, что лежали на столе; б) боясь появления мусоров в кабаке, они отупели прямо на глазах, и, наконец, в) они не могли ее открыть, потому как я все их проклеил точками клея по середине каждого листа. Так что: все учтено могучим ураганом! Веди машину спокойнее, потому что я собираюсь вздремнуть.

В Одессу они вернулись спустя две недели. За это время друзья исколесили множество городов. Но ни в одном из них подобную аферу не проделывали, так как Тося считал: «Нет необходимости сводить лохов вместе. Имея боновую натуру, проще всего вставлять терпиле элементарную „куклу“.