2 В глубокий час души, В глубокий – но́чи… (Гигантский шаг души, Души в ночи́) В тот час, душа, верши Миры, где хочешь Царить – чертог души, Душа, верши. Ржавь губы, пороши Ресницы – снегом. (Атлантский вздох души, Души – в ночи…) В тот час, душа, мрачи Глаза, где Вегой Взойдешь… Сладчайший плод, Душа, горчи. Горчи и омрачай: Расти: верши. 8 августа 1923 3 Есть час Души, как час Луны, Совы – час, мглы – час, тьмы – Час… Час Души – как час струны Давидовой сквозь сны Сауловы… В тот час дрожи, Тщета, румяна смой! Есть час Души, как час грозы, Дитя, и час сей – мой. Час сокровеннейших низов Грудных. – Плотины спуск! Все́ вещи сорвались с пазов, Все́ сокровенья – с уст! С глаз – все́ завесы! Все́ следы – Вспять! На линейках – нот – Нет! Час Души, как час Беды, Дитя, и час сей – бьет. Беда моя! – так будешь звать. Так, лекарским ножом Истерзанные, дети – мать Корят: «Зачем живем?» А та, ладонями свежа Горячку: «Надо. – Ляг», Да, час Души, как час ножа, Дитя, и нож сей – благ. 14 августа 1923 «Не спать для кого-нибудь…» Не спать для кого-нибудь – да! (шить, переписывать). Не спать над кем-нибудь – да! Не спать из-за кого-нибудь – ну, нет! Сон 1 Врылась, забылась – и вот как с тысяче – футовой лестницы без перил. С хищностью следователя и сыщика Все́ мои тайны – сон перерыл. Сопки – казалось бы, прочно замерли – Не доверяйте смертям страстей! Зорко – как следователь по камере Сердца – расхаживает Морфей. Вы! собирательное убожество! Не обрывающиеся с крыш! Знали бы, как на перинах лёжачи Преображаешься и паришь! Рухаешь! Как скорлупою треснувшей – Жизнь с ее грузом мужей и жен. Зорко как летчик над вражьей местностью Спящею – над душою сон. Тело, что все свои двери заперло – Тщетно! – уж ядра поют вдоль жил. С точностью сбирра и оператора Все́ мои раны – сон перерыл! Вскрыта! ни щелки в райке, под куполом, Где бы укрыться от вещих глаз Собственных. Духовником подкупленным Все́ мои тайны – сон перетряс! 24 ноября 1924 2 В мозгу ухаб пролёжан, – Три века до весны! В постель иду, как в ложу: Затем, чтоб видеть сны: Сновидеть: рай Данилов Зреть и Ахиллов шлем Священный, – стен не видеть! В постель иду – затем. Разведены с Мартыном Задекою – не все́! Не доверяй перинам: С сугробами в родстве! Занежат, – лести женской Пух, рук и ног захват. Как женщина младенца Трехдневного заспят. Спать! Потолок как короб Снять! Синевой запить! В постель иду как в прорубь: Вас, – не себя топить! Заокеанских тропик Прель, Индостана – ил… В постель иду как в пропасть: Перины – без перил! 26 ноября 1924 «Жизнь я прожила в случайных местах…»
Жизнь я прожила в случайных местах, с случайными людьми, без всякой попытки корректива. Наибо́льшим событием (и наидлительнейшим) своей жизни считаю Наполеона. Все события моей жизни настолько меньше моей силы и моей жажды, что я в них просто не вмешиваюсь: чего тут исправлять! Всё это: случайность людей и мест – отлично зная свою породу людей (душ) и мест, узнавая их в веках и на картинах по первому взгляду (что́ вовсе не значит, что когда-то здесь, с ними – жила! О другом узнавании говорю, об узнавании: не-воспоминании!). «Стро́ить свою жизнь» – да, если бы на это были даны все времена и вся карта. А выбирать – друзей – из сотни, места – из десятка мест – лучше совсем не вмешиваться, дать жизни (случайности) самочинствовать до конца. И в это неправое дело – не вмешиваюсь. * * * Чувствую свой посмертный вес. «Высокомерье – каста…» Высокомерье – каста: Чем недохват – отказ. Что́ говорить: не часто! В тысячелетье – раз. Всё, что сказала – крайний Крик (морякам знаком!) А остальное – тайна: Вырежут с языком. 16 мая 1925 (на прогулке) «Закрыв глаза – раз и́наче нельзя…» Закрыв глаза – раз и́наче нельзя – (А и́наче – нельзя!) закрыв глаза На бывшее (чем топтаннее травка – Там гуще лишь!), но ждущее – да завтра ж! Не ждущее уже: смерть, у меня Не ждущая до завтрашнего дня… Так, опустив глубокую завесу, Закрыв глаза, как за́навес над пьесой: Над местом, по которому метла… (А голова, как комната – светла!) На голову свою – – да попросту – от света Закрыв глаза, и не закрыв, а сжав – Всем существом в ребро, в плечо, в рукав – Как скрипачу вовек не разучиться! – В знакомую, глубокую ключицу – В тот жаркий ключ, изустный и живой – Что нам воды – дороже – ключевой. Сентябрь 1932 |
