-------------------------------------------------------------------

-------------------------------------------------------------------

Привет всем! Меня зовут Иден Блай, вообще-то я продюсер научно-художественной кинокомпании «Au-Interstellar», но на протяжении несколько месяцев я регулярно оказываюсь экстремальным репортером. Коллеги с TV бросают меня на амбразуру.

Итак, сейчас я оказался штурманом боевой северо-тиморской летающей тарелки, движущейся к Эйфелевой башне и несущей в оружейном бункере центнер лучшего новозеландского овечьего сыра. Эйфелева башня находится в Меганезии, в округе Социэте, Большой Таити, Моореа, а пилотом тарелки в ответственном рейде с сыром выступает Баикева Иннилоо, один из шести верховных судей Меганезии…

Если вы думаете, что я обкурился травой, то вы глубоко ошибаетесь. Сен Верховный судья, я ходатайствую об официальном подтверждении того, что я сейчас сказал.

-------------------------------------------------------------------

Баикева, сидевший за штурвалом, фыркнул и повертел головой.

– Иден, прекрати, блин, назвать меня «сен», мы почти полгода знакомы. А если про подтверждение, то ты накрутил – лебедкой не раскрутить. Этот «EcoBat» не боевая летающая тарелка, а патрульно-полицейская. И она не чисто северо-тиморская, а совместная, и изобрели её на Футуна-и-Алофи. И тут нет оружейного бункера. Есть контейнер боевого питания автоматического гранатомета, вот там-то и лежит сыр.

– О! – Блай сделал большие глаза. – Теперь я знаю, что где у летающей тарелки. Но, Баикева, про Эйфелеву башню я хотя бы не ошибся?

– Я не хочу тебя огорчать, – ответил молодой утафоа, – но у тебя и тут лажа. Эйфелева башня не на острове Моореа, а на моту Тиахура у северо-западного берега Моореа, в точности напротив Папетоаи-таун. Короче, увидишь.

– Да, – новозеландец кивнул. – Я просто решил не грузить телезрителей с ходу такими деталями. Хотя, видимо, это важно. Я могу у тебя спросить, как у верховного судьи?

– Aita pe-a, спрашивай.

Иден Блай дважды хлопнул в ладоши.

– Так! Я задаю первый острый вопрос: почему суд выбрал такое размещение?

– Ну… – Произнес Иннилоо, – а чем плохое размещение? Как раз напротив Римского Папского Академгородка. Прикинь: утром просыпается какой-нибудь ученый юро, выходит на балкон, а там склон, ресторанчики, берег, пляж, море и дальше, через маленький пролив, его родная Эйфелева башня. Классно! Вот. И вообще, по суду размещали только Академгородок. А башней суд не занимался. С чего бы?

– Вот это новость! – Удивился Блай. – А кто тогда решил её там поставить?

– Ну… Foa придумали эту башню и договорились с «Pomare diving club», который арендует моту Тихаура, и с мэрией Моореа, в смысле, что объекты выше четверти километра надо вносить в локальные авиа-схемы, на всякий случай. И поставили.

– Ты хотел сказать: построили.

– А, – Баикева Иннилоо махнул рукой, – это для понта говорят: «построили», а если технически, то воткнули вибрационной машиной четыре раза по четверке свай, и получилась опора. Потом привезли эту башню на дирижабле с Мехетиа, с фабрики «Flametron sea-metal partnership», поставили и приварили. Она весит всего 500 тонн, примерно как небольшой траулер. Конечно, там инженерные расчеты, всё такое.

– Значит, – констатировал Блай, – башня это частный проект. Но почему так странно выбрано место? Башни обычно строят на возвышениях, и тут как раз есть горы…

Иннилоо похлопал ладонью по панели рядом со штурвалом.

– Иден, я же сказал: место выбрано, чтобы ученым юро было удобно на нее смотреть. Вообще, на островах Социэте не так много места, а горы это эстетика и экология. Ты понимаешь, в нашей стране горы – редкость, и в горные парки foa приезжают со всей kanaka-fenua. Локальный суд по-любому запретит лепить на гору такую башню.

– Вроде бы правильно, – произнес новозеландец, – но в Евросоюзе циркулирует другая версия такого размещения. Могу показать.

– Давай, – согласился Верховный судья, – пока мы на автопилоте, можно глянуть.

Иден Блай кивнул и вытащил из кейса распечатку газетной статьи. Над текстом было крупное яркое фото, сделанное, видимо, с катера, находящегося в море северо-западнее Моореа, примерно в миле за коралловым барьером. В середине фото-композиции была Эйфелева башня, кажущаяся маленькой блестящей игрушкой на фоне зеленой громады горного массива Моореа. Подпись к фото: «Меганезийцы ясно показали, какое место в «новом мировом порядке» они отводят Франции, Католической церкви и Евросоюзу».

– Это германская «Die Welt», – пояснил Блай.

– Пфф! – Фыркнул Иннилоо, вытащил из кармана шортов коммуникатор и протянул новозеландцу, – посмотри в каталоге «about media». Референт суда разослал нам пакет выхлопа в mass-media, все с этим фото, и везде это объясняют по-разному, ага.

– С одним и тем же фото? Гм… И что там?… – Блай ткнул значок каталога.

* «WIN-monitor» (Австралия). «Глобализация культуры: Европа стала ближе».

* «Daily Telegraph» (Британия). «Канаки снова вытерли ноги о своих союзников».

* «Green World» (Канада). «Эко-архитектура: ни одно дерево не было срублено».

* «Figaro» (Франция). «Ренессанс мечты Де Голля о франкофонном сообществе!».

* «La Stampa» (Италия). «Новый трюк нези для выкачивания мозгов из Европы».

* «Al Jazeera» (Катар). «Кто стоит за франко-итальянскими ультра-католиками?».

* «Jemin Jibao» (КНР). «Решит ли Башня конфликт двух социальных систем?».

* «LantON-line» (Меганезия): «Top-admin: Мы создаем дружественную среду».

* «National Geographic» (США). «Футурошок: Эйфелева башня за 20 дней».

Баикева Иннилоо, успевший закурить сигарету, весело пояснил:

– Прикинь, Иден, кто что хочет увидеть, тот то и видит. Типа, психология.

– Психология, – откликнулся киви. – А всё-таки почему Верховный суд не разрешил разместить филиал Папской Академии на Таити? Я знаю, что Климент XV был готов арендовать пять гектаров совершенно свободной пустоши в 10 километрах восточнее Папеэте в районе Хаапупуни. Кому бы там повредил Академгородок?

– Ну… – Молодой утафоа помахал туда-сюда дымящейся сигаретой, – это трудновато объяснить. Толково сказала судья Брют Хапиа: «История Гавайики сложилась так, как сложилась, и kanaka-foa никогда не позволят евро-христианам что-то делать на Земле Двойной Радуги». Вот всё, что я могу сказать об этом.

– ОК, – отозвался Блай, – видимо, это что-то религиозное. Но это не касается Моореа?

– Касается, – возразил Иннилоо, – но не всего острова. Мы выбрали ту часть, которой не касается. Там в прошлом веке работал француз Оливье Бриак. Ты знаешь.

– Я знаю. И у меня есть ещё один вопрос. Я могу отбросить политкорректность?

– Ты можешь вообще про нее забыть. Здесь её нет. Разве тебе не говорили?

Новозеландский продюсер улыбнулся и кивнул.

– Конечно, говорили. Просто у меня привычка про это спрашивать. А вопрос такой: в «Новейшей Британской энциклопедии» утверждается, что вся культура Tiki, которая, согласно меганезийской истории, существует с античных времен, на самом деле была придумана в 1970-е годы тем самым Оливье Бриаком, парижским шоуменом из кабаре «Moulin Rouge». Бриак решил заняться отельным бизнесом на Моореа и для рекламы придумал понарошку древние мифы и стиль жизни утафоа, а потом построил южнее Папетоаи-таун что-то вроде фольклорного театра «Tiki Village». Вот оттуда, согласно «Новейшей Британской энциклопедии», пошла псевдо-древняя история Гавайики.

– Ну, – Баикева Иннилоо затянулся сигаретой, – а где твой вопрос?