Ещё несколько секунд грохота очередей в темноте, а потом раздался гудящий шелест пропеллеров, с разных сторон вспыхнули ослепительные прожекторы… Теперь стало понятно, что происходит спасательный рейд. Калеб осторожно поднял голову и сразу увидел несколько фигур в камуфляже, движущихся по палубе. Слегка шокированные пленники сидели на палубе, моргая на яркий свет. Пираты лежали неподвижно. Хотя, внезапно один из них дернул рукой… Ближайшая фигура в камуфляже мгновенно и, кажется, небрежно повернула ствол пистолет-пулемета. Короткая очередь – и голова лежащего превратилась во что-то вроде дырявого арбуза с вытекающей мякотью.

– Зря тратишь боезапас, Додо, – проворчала другая фигура. – Прикинь: это была просто агония. Подергался бы и перестал.

– Так надежнее, ком, – ответил стрелок.

– Вопрос… – Буркнул тот.

– Хэй, ком, – окликнула третья фигура, останавливаясь рядом с Калебом, – вот тут.

– Ага, – произнесла фигура, которую называли «ком», и присела на корточки. – Salute, amigo! Мы спецотряд по борьбе с naval bandidis. Ты, пожалуйста, встань с цели. Или сдвинься. Нам, как бы, надо дочистить.

– Что? – Переспросил Калеб.

– Я говорю: привет, друг. Я лейтенант Аттила Мокко. Все отлично, сейчас всем будет организовано все необходимое. Обед-ужин, кофе-чай-какао, доставка на транзит-бот с последующей отправкой домой. Ну, все такое… А сейчас, пожалуйста, сдвинься, ОК? Понимаешь, друг, ты закрыл цель, подлежащую зачистке.

Со второго захода до Калеба дошло, о чем идет речь. Также он понял, что спецотряд состоит из канаков. Это значило, что он, австралиец, в полнейшей безопасности, а вот Мустафа… Мустафу с легкостью пристрелят.

– Слушайте, лейтенант Аттила! Это ребенок! В него нельзя стрелять!

– Да ладно тебе, – укоризненно ответил лейтенант. – Какой, нах, ребенок.

– Я не позволю убить ребенка, – ответил Калеб и вцепился в лежащего под ним юнгу.

– Ну, блин… – Проворчал кто-то из спецотряда.

– Hei, foa, – включился новый голос, на этот раз женский, – остыньте, ага? Эта цель не представляет угрозы. По ходу, парень-оззи прав. Этот объект – подросток.

– Логично Туми, – согласился Аттила и мягко похлопал австралийца по плечу, – друг, спокойно вставай, мы не будем в него стрелять, а проведем как задержанный объект.

– Точно? – На всякий случай спросил Калеб.

– Обязуюсь, – лаконично ответил меганезийский лейтенант.

– Ладно, – сказал австралиец и, напрягшись, поднялся на ноги.

…

Генерал Чоро Ндунти, президент Шонао, отфыркиваясь шумно, как бегемот, вышел из ласкового моря на желтовато-белый песок пляжа, медленно потянулся и заявил:

– Хороший остров, хорошая компания, хорошо начинается день, да!

– А у нас сейчас зима, – заметил Асен Лотов. – Когда я улетал из Софии, шел снег.

– Ух, – Ндунти почесал пузо. – Я видел снег только по TV и в морозильнике бара.

– В морозильнике иней и лёд, – с улыбкой поправил болгарин, – а снег совсем другой, пушистый на ощупь. Тонкие кристаллики, которые образуются из переохлажденного водяного пара на больших высотах.

– Ух! – Повторил генерал. – Я почти не знаю науку. Не получилось учиться, когда был молодой. Теперь поздно, да. Вот мой сын учится. Вообще, молодежь у нас учится, это хорошо. Я открыл высший колледж в Лумбези, но он ещё слабый.

– Учиться, – заметил Лотов, – никогда не поздно. Я вот всю жизнь учусь.

– У! – Ндунти выпучил глаза от удивления. – Тебе шестой десяток лет и ты учишься?

Технический директор фирмы «Aero-DAR» утвердительно кивнул.

– Я учусь, Чоро. И буду учиться, пока не помру.

– Фф, – фыркнул его собеседник, усаживаясь прямо на песок рядом со своей одеждой (пятнистой тропической униформой) и нашаривая в кармане сигару и зажигалку, – не говори про смерть, Асен, вдруг услышит. Говорить надо про жизнь, да! Мы сделаем в жизни ещё много всего! Мир меняется, он меняется в нашу пользу, и это правильно!

– В мире, к сожалению, при этом слишком много разрушений, – заметил болгарин.

– Много, да… – Генерал щелкнул зажигалкой и прикурил. – А как строить новое, если старое все заняло, и оно сидит, как трухлявый пень посреди поляны? Знаешь, Асен, я смотрел, как делают люди нези. Они разрушают и сразу начинают там строить. Это правильно. Мы, я и мой союзник Адэ Нгакве тоже стали так делать. Ты был на нашей авиабазе на озере Ниаса. Скажи: разве мы плохо построили?

– Я очень мало успел увидеть, – ответил Лотов. – И смотрел больше на ваши самолеты.

– У! Они тебе понравились?

– Мне было чрезвычайно интересно. Мне казалось: я попал в альтернативную историю авиации последних ста лет.

– Альтернативную историю? – Переспросил Ндунти, – что это?

– Это… – Болгарин на пару секунд задумался. – …Как ветка, которая вырастает сбоку старого ствола дерева и быстро растет вверх. Догоняет, не повторяя в точности.

Президент Шонао выпустил изо рта длинное облако дыма, став в этот момент чем-то похожим на сказочного дракона, и медленно кивнул головой.

– Растет тоже вверх, но по-другому и быстрее. Альтернативная история. Я запомнил.

– Об этом написаны целые тома, – заметил Лотов. – О том, что было бы если…

– Я понял, да! Я уже знал про такое в истории войн. Но я не знал, что это называется альтернативная история, и что она бывает в технике тоже… Ромсо! Эй! Иди сюда!

Девушка – банту, выходившая из воды в сторону планерно-лодочного причала, слегка изменила курс и двинулась к ним. Примерно на полпути её ждал сюрприз: летящий с приличной скоростью футбольный мячик под острым углом шлепнул её по попе и рикошетировал в воду, обдав её брызгами.

– Засранцы!!! – Оглушительно завопила она, использовав ладошки в качестве рупора и повернувшись к мини-футбольному полю, примыкавшему к причалу, где собралась стихийная команда из банту, буров-африканцев и креолов-агалегцев.

– Ромсо! Это была шутка юмора! – Крикнул кто-то.

– Вот вы сейчас поплаваете, долбанные снайперы, – пообещала она и выловив из воды мячик, неожиданно-мощным ударом отправила его в полет по красивой параболе над открытым морем. Даже не верилось, что это исполнено босой ногой.

Асен Лотов, явно тоже любитель футбола, проследил траекторию и присвистнул. Чоро Ндунти широко улыбнулся и многозначительно поднял палец к небу.

– Так умеем только мы, банту. Больше никто не может.

– Врожденный талант? – Предположил болгарин.

– Нет! Просто когда эти дети росли, старых мячиков было много, а обуви не было. Но играть хотелось, и научились босиком. Теперь денег много и обувь есть у всех, но уже обычай. Да! Называется: Конго-футбол. Скоро это будет олимпийский вид спорта.

– Хорошая идея, – Лотов кивнул. – Если есть пляжный волейбол…

– А-а! – Завопили со стороны мини-футбольного поля. – Док Тсветан! Мэм Эппл! Там мячик! Поймайте, пожалуйста! Он рядом! Справа! Да! Да!

– Ленивые, – проворчал Ндунти, – вечно найдут, кто за них что-нибудь сделает. Будто доктору Тсветану и его фрау больше нечего делать в море, кроме как ловить мячик.

– Ты меня звал, да! – Объявила Ромсо, уже успевшая подойти.

– У! – Подтвердил генерал. – Возьми свой блокнот и запиши: альтернативная история.

– Какая история? – Переспросила девушка, мгновенно вдергивая плоский компьютер – палмтоп из кармана своего рюкзачка, лежащего на песке рядом с одеждой.

– Ромсо! Вытряси воду из ушей. Альтернативная, вот какая!

– Уа-уа… – Протянула она. – Я записала название. Что про это записать дальше?

Со стороны кампуса по берегу в их сторону двигались четыре фигуры. Двое рослых молодых мужчин англосаксов. Чернокожая девушка, похожая на Ромсо, тоже банту и примерно ровесница, но не так крепко сложенная. И последний: худой чернокожий мальчишка – тинэйджер (эксперт бы узнал в нем туземца зоны Африканского рога).