– Чёрт! Кто там еще… – он приложил трубку к уха, – …Комендант Палфри, ВМФ Гренландии, слушает… Да. Привет Буэзи… А кто он такой?… Так, понял, и что?… Понятно. Когда?.. Черт. Все сходится… Нет, мы не имеем приказа отступать с Аннобона… Это значит, что мы не отступим… Извини, Буэзи. Я ценю твое мнение, однако в данном случае… Да. У меня есть своя тактическая линия… Счастливо.

– Это тот Буэзи, который президент Экваториальной Гвинеи? – спросил Траск.

– Да, Сэлмон. И у него плохие новости. Ему минуту назад неофициально позвонил президент Сан-Томе и Принсипи и сообщил: «Африканское Единство» выдвинуло ультиматум: или размещение ракетных катеров в бухте на Сан-Томе, или война и оккупация. Нас хотят накрыть ракетами с двух сторон: Из Джентил и с Сан-Томе.

– Так как на счет атомного дрона? – Напомнил Инсвик.

– Дэмин, ты знаешь конвенцию о военных преступлениях? – Спросил Палфри.

– Кэп, я тебя безумно уважаю, но кого гребет эта сраная конвенция? Я тебе скажу: абсолютно никого не гребет. Наши в 45-м врезали по Хиросиме и все утёрлись. Ты предупредил тряпкоголовых, что у нас есть атомные игрушки. Всё по-честному. По-рыцарски, я бы сказал. Они не могут быть в претензии.

Капитан вздохнул и вытер вспотевший лоб.

– Дэмин, тебе ясно сказано: в Либервиле полмиллиона гражданских лиц.

– Они не верят, что мы это сделаем, – заметил Рейсвил. – Мы цивилизованные люди, поэтому мы слабее тряпкоголовых. И они, блядь, этим пользуются.

– Точно, – согласился Улкерт. – Мы как коп-растяпа из анекдота. Он кричит бандиту: «Стой, а то я снова крикну: Стой!». Тряпкоголовым плевать, что у нас есть атомное оружие. А будь тут корвет меганезийцев, тряпкоголовые драпали бы со свистом…

– Помолчи, Берт, – перебил Палфри. – Мы не меганезийцы. Мы признаем конвенции.

– Стью, – вмешался Траск, – вспомни наш разговор, когда мы только-только приняли корвет, а временный экипаж улетал домой на север. Что ты говорил тогда?

– Не тяни кота за яйца, Сэлмон. Что я говорил?

– Ты говорил, что адмиралтейство послало нас играть в меганезийские игры.

Повисла пауза. Капитан задумчиво посмотрел на оперативную карту.

– Стью, ты ведь этого не сделаешь, правда? – Умоляюще прошептала Лаудер.

– Не сделаю, Фрэн. И меганезийский капитан тоже бы этого не сделал. Слышишь, Сэлмон? Меганезиец не стал бы бомбить мирных жителей только для того, чтобы запугать какого-то сраного тряпкоголового царька.

– А я и не говорю, что меганезиец бы это сделал, – ответил Траск, – но меганезиец абсолютно точно не сидел бы и не ждал, когда на него нападут, думая только, как защищаться. Вчера мы уже поступили по-меганезийски. Мы не стали ждать, когда десантное корыто дойдет до нас, а торпедировали его из-под воды в 20 милях. Мы запросто могли бы развивать атаку, у нас перевес в мобильности боевой техники…

Траск замолчал и начал глотать холодный кофе из чьей-то чашки. Палфри окинул взглядом своих офицеров.

– Кто ещё так думает?

– Я, – мгновенно ответил Рейсвил. – Сэлмон прав, командир.

– А то что мы тут торчим, как бараны? – добавил Инсвик. – Давайте врежем им!

– Я тоже так думаю, – сказал Улкерт. – И я ещё вот что думаю, командир…

– Ну? – Поощрил его Палфри.

– Я думаю: мы ни хрена не хуже меганезийцев. Мы даже круче. Мы же видели их и видели их технику, когда сидели в плену на Ранафути. Они экономят и их техника обычно легче и слабее нашей.

– Мини-корвет у нас шведско-манчжурский – заметила Фрэн, – но половина мобильной техники и активных элементов боевой сети как раз меганезийская.

– Да, – Улкерт кивнул. – А другая половина наша, американская, и она мощнее.

– Австрало-папуасской безлицензионной сборки, – уточнила она.

– Плевать, – он ударил кулаком об ладонь, – сейчас не до лицензий.

– А твои любимые геликоиды «Paja», между прочим гренландские, – заметил Инсвик.

– Гренландцы это тоже американцы, Дэмин. Посмотри на карту, если не веришь. Мы потому и вписались в их флот, так? Теперь дальше. За год «тресковых войн» мы уже освоили пиратские рейды в стиле меганезийцев. Мы обучены не хуже. Мы запросто можем сделать то, что сделали бы они! А меганезийцы бы гоняли тряпкоголовых по акватории, как крыс. Это я вам точно говорю! Гляньте любое военное обозрение.

– И они бы использовали морально-психологический фактор, – тихо добавила Фрэн.

– Что? – Переспросил капитан-лейтенант.

Лейтенант Лаудер сжала и разжала кулаки, как делала всегда, если нервничала.

– Понимаешь, Стью, меганезийских офицеров учат военно-прикладной психологии. Специальным приемам: как подавить противника, заставить его поверить, что битва проиграна ещё до её начала. Ты же знаешь: кто верит в свое поражение, тот…

– …Уже проиграл, – договорил Палфри. – Отлично. Это тоже включаем в план.

– В план? – Переспросил Траск.

– Решение принято, – пояснил капитан, – Сейчас работаем над деталями.

…

------------------------------------------------------------------

------------------------------------------------------------------

Как мы уже сообщали, позавчера, 15 ноября, после короткого затишья, длившегося меньше суток, экспедиционный корпус Гренландии возобновил активные боевые действия против сил «Африканского Единства» и Габона. Напомним: позавчера во второй половине дня Гренландцы нанесли точечные ядерные удары сверхмалой мощности по военному аэродрому и порту Джентил на побережье Габона и по двум ракетным катерам в бухте Оговеге. Также было торпедировано контейнерное судно, которое следовало из Лагоса в Либервиль с грузом боевой техники.

В ночь с 15 на 16 ноября начались активные боевые действия по всей акватории Гвинейского залива. В северной части залива было торпедировано три судна: два сухогруза тыловой службы ВМС Габона и один транспорт с военнослужащими из корпуса «Африканского Единства». Суда следовали из Либервиля на остров Биоко, выполняя обеспечение оккупационной группировки, занявшей остров 14 ноября.

Утром 16 ноября, вчера при заходе на посадку над Гвинейским заливом потерпел катастрофу военно-транспортный самолет, следовавший в Либервиль из Хартума. Аналитики предположили, что было применено ослепляющее лазерное оружие. В результате публикации их мнения все авиакомпании прекратили рейсы в район Гвинейского залива. Также прервался морской трафик в восточной части залива.

Как уже сообщалось, Буэзи Момбата, президент Экваториальной Гвинеи после оккупации его страны силами Габона и «Африканского Единства» бежал на остров Аннобон, занятый гренландским экспедиционным корпусом. В полдень 16 ноября мистер Момбата обратился к своим согражданам по медиа-каналу «Afro-Viking», созданному гренландскими военными на Аннобоне. Президент сказал (цитирую): «Оккупантам недолго осталось бесчинствовать на нашей земле. Сейчас они несут огромные потери на море и в воздухе. Эти потери им не восполнить, потому что их хозяева, зажравшиеся нефтяные шейхи Аравии, получили по заслугам. От их нефти остался только дым и у них нет денег, чтобы платить своим слугам. Очень скоро у оккупантов закончится еда, горючее и боеприпасы. Граждане, не надо заниматься партизанщиной и подвергать себя и свои семьи опасности. Скоро наша гвардия при поддержке наших братьев гренландцев перестреляет паршивых собак-оккупантов и вернет свободу нашей прекрасной родине».

После президента по радио выступил гренландский военный комендант Аннобона Стюарт Палфри. Он лаконично поздравил (цитирую) «Соотечественников, афро-гренландцев Аннобона» с военными победами прошедших трёх суток (перечислив операции, о которых мы сообщали выше), а затем обратился к военнослужащим противника. Комендант Палфри предложил им (цитирую) «Покинуть незаконно занимаемую территорию Экваториальной Гвинеи в течении 24 часов». Он пояснил (цитирую): «Наш подводный флот пропустит морские транспорты с солдатами оккупационной армии, если те покинут остров Биоко до полудня 17 ноября. После полудня 17-го уничтожаться будут все военные транспорты, без исключения».