Так. Лэндинг… Плюх! ОК! Пока мы идем к причалу Лосиепа, я успею договорить.
…Не исчезли. На Каролинских островах и те, и другие живут и работают уже более двадцати лет. Они приехали в Меганезию по приглашению Конвента, а сейчас они эксперты NLO. Точнее, в основном уже их дети. Наша «Catalina» у причала. В кадре молодая кореянка в лимонных шортах и огромной зеленой шляпе. её зовут Пак Хва. Открою маленький секрет: я с ней сговорилась ещё вчера вечером…
-----------------------------------------------------------
…
Пак Хва, крепкая, плотно сложенная девчонка, загорелая до цвета темной бронзы, с широкой, открытой улыбкой и узкими, как будто смеющимися янтарными глазами, мгновенно выдернула Дженифер Арчер из компании высыпавших на причал австралийцев и нахлобучила ей на голову свою огромную коническую шляпу.
– Подарок, гло. Пошли, я уже конкретно все запланировала.
– Куда? Что? – Ошарашено спросила Дженифер.
– Просто не тормози, – отрезала кореянка. – Погода классная! На фига терять время?
– А мои вещи…?
– Ничего с ними не сделается. TV-camera при тебе. Что тебе ещё надо?
– Ну, я даже… – неуверенно произнесла австралийка, увлекаемая в сторону одной из башенок, похожих на 5-этажные вертикальные кристаллы полупрозрачного кварца.
– …Не знаешь. – Констатировала Пак Хва, – значит, больше ничего не надо. Ты шляпу закинь за спину, тебе же не видно ни фига.
Дженифер последовала её совету, и обнаружила, что они уже рядом с кристаллом. Кореянка, тем временем, набрала побольше воздуха в свои немаленькие легкие и оглушительно завизжала на каком-то (китайском, корейском, японском?) языке. Примерно через пять секунд послышался ответный визг. Пак Хва ещё раз коротко взвизгнула, удовлетворенно кивнула и пояснила для Дженифер Арчер.
– Сейчас Йоко спустится, и поедем.
– Йоко? – переспросила австралийка.
– Оками Йоко, дочка Шимо-сан и Тодзи Миоко. Ну, кто такой Тодзи, ты знаешь.
– Да, знаю. Но ты не говорила про…
– Я говорила: буду я и моя подружка, японка, – перебила Пак Хва. – Просто Йоко зацепилась языком с одним парнем из её группы стажеров по фитэпам…
– Стажеров по чему?
– По фито-электронным процессорам. Йоко здорово рубит в компьютерах.
– Вот как? Тогда я ей завидую. Я сама умею только щелкать клавишами и мышкой.
– Клавиши! – Завопил новый персонаж, стремительно выкатываясь из дверей башенки-кристалла. – Мышка! Средневековье! Только кожно-гальванические сенсоры спасут человечество от множественных ушибов подушечек пальцев. Aloha glo! Ты – Джени, подружка Ена, старшего кузена Хва, адмирала ВМФ Атауро, e-oe?
При ближайшем рассмотрении возникший персонаж оказался молодой японкой с примерно таким же крепким, основательным телосложением, как у Пак Хва, и с почти таким же загаром. Только тип лица совсем другой. Глаза огромные, миндалевидные, светло-серые, в сочетании с высокими бровями придавали лицу немного удивленное выражение. Оками Йоко была одета в легкий пурпурно-золотистый килт и в лиловый шейный платок, завязанный на манер скаутского галстука.
Австралийка тряхнула головой, улыбнулась и ответила:
– Aloha! Я просто знакома с Пак Еном по Тимору. В смысле, у нас ничего такого…
– Так! – Объявила Йоко, повернувшись к Пак Хва. – Ты все напутала!
– Я не напутала. Ен мне сказал: «Дженифер – классная девчонка».
– Ага! Но ведь не факт, что Ен make-love вообще со всеми классными девчонками
– Не факт, – согласилась Пак Хва, – а вот скажи: какого фига мы тормозим?
– Мы не тормозим. Я уточнила info про Джени, и мы уже идем.
– Куда? – Спросила Дженифер.
– Туда, – лаконично ответила японка, махнув рукой в сторону одного из пирсов…
…
…По конфигурации эта машинка очень напоминала 5-местный пляжный водный велосипед-катамаран с корпусом, целиком отформованным из стеклопластика. Но, в отличие от водного велосипеда, на корме был мощный вентилятор в защитной сетке. Точнее не вентилятор, а (как поняла Дженифер сразу после старта) блок-пропеллер – движок от маленького самолета. Следующие четверть часа эта машинка скакала по невысоким волнам, с барабанным грохотом ударяясь дном о водяные гребни. Потом жужжание пропеллера смолкло, и стеклопластиковое чудище легло в дрейф, снова притворяясь безобидной пляжной игрушкой. Австралийка огляделась по сторонам, и попробовала определить, куда они пришли. Лосиеп, тонкая зеленая горизонтальная черточка с характерными башенками-кристаллами остался далеко на юго-востоке, а в полутора милях на востоке отлично наблюдался островок с рыбацкой гаванью. За его южным краем, милей дальше Дженифер заметила на фоне горизонтальной зеленой черточки взлетающую «этажерку» и поняла: если там гидроаэродром Фалалопа, то ближайший островок с востока это Асор. Слева от Асора, на северо-востоке была различима тонкая линия прибоя на полупогруженном барьере. На фоне линии, но в непосредственной близости (метров 300) от катамарана наблюдалась оранжевая прямоугольная коробка с узкой башенкой и мачтой. Видимо буй, выброшенный или поставленный на мель. Сориентировавшись (по компасу в наручных часах) на север, Дженифер разглядела две зеленые черточки на фоне горизонта. Точно! На северном участке барьера должны лежать островки Соголи и Могмог, метров по 800 в длину.
Последняя проверка. Она сориентировалась по компасу на юго-запад, и увидела там зеленое пятнышко. Крошечный островок Мас-кей, на расстоянии чуть больше мили. Убедившись, таким образом, что поняла позицию точно, Дженифер сообщила:
– Я считаю: мы западнее Асора, над южным подводным барьером Большой Петли.
– Зачет по географии! – Одобрительно сказала Хва.
– А про оранжевую штуку что скажешь? – Поинтересовалась Йоко.
– Ну… – Австралийка пригляделась и увидела тонкую белую линию под основанием коробки. – Я думаю, это буй, отмечающий мель, или, точнее, песчаный кей.
Хва подняла указательный палец к бледно-голубому небу и объявила.
– Если мой кузен говорит, что девчонка классная, то, обычно, так оно и есть.
– Ага, – Йоко кивнула. – Хотя, отгадка не совсем правильная.
– Что не так? – Спросила Дженифер.
– Все так, – сказала японка, – но, во-первых, это не просто кей, а моту-оно Бегеф. А во-вторых, теперь это не просто буй, а типа наша вилла. Если по-честному, то в прошлой жизни это был буй…
В 1942 году инженерный центр «Luftwaffe» создал устройство «Udet Boje» – буй для спасения военных пилотов, не рассчитавших запас хода и не дотягивающих до базы. Прототипом буя стал фрагмент старой германской субмарины UB-1 1915 года. Часть палубы с леером. Под палубой – маленький кубрик с двухъярусной койкой, столиком, шкафом, диванчиком и санузлом. Из кубрика – трап в высокую узкую боевую рубку, предназначенную, в случае буя, для наблюдения и подачи сигналов с верхушки, а также для хранения воды и прочих элементов жизнеобеспечения. Такие устройства ставились на якоря на мелководных банках в Ла-Манше и реально помогли многим пилотам.
Императорский флот Японии получил такие буи из Германии, и конкретно этот буй в сентябре 1944-го находился на судне, налетевшем на мель у островка Фассараи, в 10 милях юго-западнее Асора. Японцы эвакуировались на лодках, а местные канаки, не привыкшие оставлять хорошие, потенциально-полезные вещи на волю волн прибоя, стремительно «раздели» обреченное судно. Через пару недель морпехи янки нашли корпус корабля, с которого было снято, отвинчено или отломано всё, что физически способны были утащить полсотни крепких местных парней. Среди унесённых вещей оказался и «Udet Boje». Новый хозяин решил, что это какая-то маленькая японская субмарина, но почему-то без движка и рулей. Несмотря на некомплектность этой «субмарины», новый хозяин поддерживал её в отличном состоянии (мало ли, вдруг пригодится?). И не ошибся! Через 40 с лишним лет Улиси стал частью независимых Федеративных Штатов Микронезии, и сын первого хозяина со товарищи умудрился подменить новенький научный батискаф упомянутым буем. Батискаф, как нетрудно догадаться, продали на черном рынке. Буй (в качестве батискафа) спокойно стоял на океанографической станции Могмог до Алюминиевой революции, после чего был реквизирован комиссаром Народного Флота Меганезии, как «объект, потенциально применимый для ведения морской войны». ещё 20 лет буй простоял в том же месте (называвшемся теперь «база резервистов флота»). В 21 году Хартии его нашли при модернизации и продали по конверсии, как «непригодный для современных боевых действий». 16-летние Оками Йоко и Пак Хва купили буй вскладчину, задешево.
