– С чего это я засранка? Я же в хорошем смысле!

– А-а… Ну, извини, я не врубилась…

Кватро Чинкл звонко щелкнул ногтем по алюминиевой кружке.

– Hei foa! Как зовут того hombre, который слил ребятам кучу военных неликвидов?

– Хаген Клейн с острова Ротума, – сказала Санди. – Хитрый лис, черт его дери! Как бы честная сделка, ничего не предъявишь. Интересно, сколько он срубил комиссионных?

– Интересно другое, – сказал Кватро. – Вы будете смеяться, но этот hombre был моим студентом. Он сидел на каторге и доучивался до бакалавра прикладной информатики.

– Значит однажды он уже доигрался с таким бизнесом, – констатировала Зирка.

– Знаешь, – ответил математик, игриво пощекотав её подмышкой, – этот Хаген Клейн неплохой парень и правильный канак, хотя, конечно, специфический…

– Fuck! – воскликнула Келли.

Сынишка Санди шлепнулся-таки с пирса в воду. Зирка рванулась к нему, подумав, по обычному европейскому суждению, что если ребенок такого возраста упал в море, то очевидно, он в опасности… И увидела, что ребенок преспокойно вынырнул и немного неуклюже поплыл вдоль пирса.

– Уолт отказывается соглашаться с тем, что в нашем мире существуют обрывистые конфигурации, – сообщил ей Акела и улегся животом на бамбуковый настил пирса, протянув руки вниз. – Уолт, хватай! Ну видишь же…

– Так ничего не получится, – заметила Санди. – Просто возьми его и вытащи.

– Но он ведь умеет хватать всякие вещи, – возразил Акела.

– Не всегда, – ответила она. – Торчащие руки это слишком абстрактно. Вот если ты спрыгнешь в воду, то он сообразит, что за тебя можно схватиться.

– Да? Ну, сейчас проверю…

Акела стащил с себя цветастые шорты-багамы и спрыгнул. Маленькая девочка, оглянувшись на него, моргнула и довольно внятно произнесла:

– Fuck!

– Фелиси все время повторяет за мамой, – прокомментировал Спарк.

– За тобой-то ей сложнее повторять, – заметила Келли. – Ты в этих случаях говоришь: «joder». В её возрасте на таком слове язык сломать можно.

– Ты североамериканская лингвистическая шовинистка, – проворчал он.

– Не уважает жену. Обзывается, – лениво пояснила Келли для публики.

– Вот не надо! Кто первый поверил, что ты гениальная певица, а?

– Ты всего лишь сравнил меня с Донной Саммер, – так же лениво заметила она.

– Всего лишь?! – Несколько удивленно переспросил Кватро Чинкл. – Поправь, если я ошибаюсь, но, кажется, рекорд Донны Саммер по числу топ-хит альбомов никому не удалось побить за полста лет!

– Для нашей Келли это не показатель, – крикнул снизу Акела. – Кстати, Санди, ты абсолютно права! Когда киндер видит меня полностью в воде, то он хватается.

Санди встала и подошла к краю пирса.

– Замечательно. Давай его сюда.

– Держи, – он протянул ей мокрого мальчишку. – …Хэй, Зирка, пожалуйста, отбери у Ксены мою зажигалку и дай ей поиграть что-нибудь другое.

– Э… – Зирка замялась. – Я не уверена, что у меня получится…

– Это совсем просто, – сказал Кватро и жестом фокусника поменял зажигалку в руке маленькой девочки на ядовито-зеленую резиновую игрушечную кобру, – …а теперь смотри: берем эту красотку на руки, и переносим её поближе к… Келли, я забыл, как зовут твоего парня? Блад…? Блейз…?

– Блэйд, – ответила Келли. – Был такой герой культового боевика-триллера. Его играл Уэсли Снайпс, самый классный актер прошлого века в Штатах. Черный, разумеется. Кстати, Блэйд твой фанат. Детский комп твоей модели это его любимая игрушка.

Зирка изумленно подняла брови.

– Детский комп? В смысле, компьютер? Но ведь мальчику ещё и года нет.

– Вот та штука, похожая на сплющенный мячик, – сообщила ей Келли. – Это, как бы, биоморфный детский компьютер. Кватро его изобрел.

– На самом деле, идея принадлежала vahine моего старшего брата. Когда их первый киндер был примерно того же возраста, что ваши, он все время тыкал пальцами в её ноутбук. Это несколько отвлекает от работы, не так ли? И она ворчала: почему, мол, математики до сих пор не придумали детский комп? Детям же хочется в это играть! Пришлось мне отдуваться за всех математиков Океании.

– Зато ты стал знаменитым, – заметил Спарк. – Прикинь, сколько детей начинали знакомиться с кибернетикой по твоей игрушке? Ты велик, как Рубик с кубиком!

– Перебор, – сказал Чинкл, – до Эрне Рубика мне пока далеко.

– По-любому, самым великим был Еехек Смотрящий На Небо! – Встрял Акела.

Чинкл пощекотал бок Ксене, которая задумалась над волшебным превращением маленькой твердой зажигалки в большую мягкую кобру, и серьезно сообщил ей:

– Твоему папе когда-нибудь набьют морду за эти фокусы.

– Почему мне? – возмутился Акела. – Есть опубликованные научные данные…

– Поймай селедку, – мягко перебил Чинкл, – оторви ей голову и люби её мозг.

– Ты монстр антидарвинской инквизиции, как Джон Батлер! – Объявила Санди.

– Я монстр? – Математик сделал большие глаза. – А кто купил того академика?

– А ты это видел? – Ехидно спросила Келли. – Какие твои доказательства?

– Извините, а о чем это все? – Озадаченно произнесла Зирка.

Келли упруго вскочила и сходу исполнила танцевальный оборот вокруг своей оси, взмахнув руками над головой.

– Полмиллиона лет назад Еехек Смотрящий На Небо начертил на кристалле кварца счетную таблицу, а из другого кристалла и маленькой дощечки изготовил простой фокусирующий инструмент, чтобы фиксировать направление на Солнце, Луну, или наиболее яркие звезды! Впервые стало возможным вести навигационные расчеты, и представители вида Homo erectus смогли пересечь на своих проа широкий пролив и попасть из Мозамбика на Мадагаскар. От дощечки ничего не осталось, а таблица на первом кристалле слегка стерлась, и её пришлось реставрировать, но оба кристалла сохранились. Их нашел на Мадагаскаре французский академик Вотрей с Реюньона и расшифровал устройство таблицы и навигационного инструмента. Реконструкция инструмента экспонируется в музее палеонтологии в Антананариву.

– А новый автомобиль академика Вотрея экспонируется рядом с его домом, – цинично добавил Чинкл. – Такие фокусы обычно называют коррупцией.

– А твое предвзятое отношение, это хомосапиенсизм, – парировала она. – Ты заранее убежден, что прямые потомки наших детей не могли придумать такой инструмент. Я полагаю, док Кватро, что такая межвидовая дискриминация с твоей стороны…

– Ваши дети очень умненькие, – перебил он. – Но это из-за той среды, в которой они воспитываются. Полмиллиона лет назад воспитание было совсем иным!

– А ты там был, чтобы так уверенно говорить? – Спросила она.

– Это объективные данные палеонтологии, – сказал он.

– Ага! Щас! А если те данные были получены путем коррупции? Какой-нибудь кекс, например, сенатор-фундаменталист Джон Батлер заплатил палеонтологам, и…

– …Кроме того, – перебил он, – потомки ваших детей, а если быть точным, то только потомки Фелиси и Ксены, а не Блейда и Уолта, жили не в Африке, а на Индостане.

Зирка Новак выразительно прижала ладони к ушам и покрутила головой.

– Я уже ничего не понимаю! Потомки этих девочек полмиллиона лет назад жили на Индостане? Какой-то Джон Батлер заплатил за что-то палеонтологам и…

– Все просто, милая, – сказал Чинкл, погладив её по затылку. – Эти девочки – клоны женщины вида Homo erectus, которая замерзла в Гималаях около миллиона лет назад. Мальчики – это клоны эмбриона, которым она была беременна. Он, разумеется, не оставил потомков, но, как показал ряд исследований, эта женщина уже несколько раз рожала до того, и, возможно, её потомки продолжали жить на Земле ещё тысячи лет.

– Это совершенно не укладывается в голове, – тихо сказала Зирка, глядя на четверых младенцев, – так они не… Как это сказать?