– Ты создал Aku, – пояснил шеф-пилот, – волшебную вещь. Амулет.

…

«Стрела, поворачивающая небо», собранная через полчаса из легких пустотелых стеклопластиковых деталей и нескольких небольших коробок – энергетических и двигательных модулей, была похожа не на стрелу, а на безжалостно упрощенную авиамодель типичного истребителя времен Второй мировой войны, выполненную в масштабе 40 процентов от оригинала и снабженную не одним обычным носовым пропеллером, а двумя маленькими, на консолях справа и слева от кабины. Кабина, стеклянный пузырь, выглядела на этой машинке непропорционально-огромной.

– Может, лучше сначала в беспилотном режиме? – Спросил Акава Фуро.

– В беспилотном – потом, – ответил шеф-пилот, – а сейчас я хочу почувствовать эту машинку своим телом в полете. Типа, принципиальный момент.

– Как-то стремно, – заметила Екико, – Сиггэ, ты уверен…?

– Наука-аэродинамика уверена, – ответил пилот, устраиваясь в кабине. – Это почти нормальный «Крикет» 1973 года, он ни разу не получал крэш из-за дефектов дизайна. Правда, этот переделанный… Хэх… По-манчжурски. Короче: ставьте меня на воду.

Ринго кивнул и взял в руки пульт ютовой лебедки, медленно поднял самолетик над палубой, аккуратно вывел за корму, мягко опустил на воду и отцепил стропы. Эуни уселась рядом с Йи, внимательно следившей за процессом.

– Ты беспокоишься за своего faakane?

– Не беспокоюсь, – отозвалась татутату, – но мне интересно.

– Мне тоже, – сообщила утафоа, глядя как, раскручиваются пропеллеры, и флайка разворачивается носом (точнее, углом) перпендикулярно траулеру.

Короткий разбег – и необычайно резкий отрыв с быстрым набором высоты.

– Блин! – Выдохнула Екико и добавила уже в микрофон: – Эй! Сиггэ! Как ты там?

– Отлично! – Сообщил он. – Я просто делаю то же, что на комп-тренажере.

– Тензометрия ОК, – сказал Акава, глядя на экран ноутбука, куда через радиосвязь выводились данные с сенсоров, распределенных по плоскостям и фюзеляжу.

– Фуро, посмотри как можно внимательнее, какая будет реакция сейчас, – попросил Марвин, – я буду последовательно создавать нагрузки на разные элементы.

– Да, я смотрю очень внимательно, – отозвался японец.

Облетая траулер по радиу около мили на высоте до ста метров, флайка стала резко покачиваться, при этом то подпрыгивая вверх, то проваливаясь немного вниз.

– Тензометрия ОК, – снова сообщил Акава, и добавил, – что теперь?

– Отлично. Посмотрим, что будет теперь… – Сиггэ увеличил скорость, и флайка пронеслась по прямой, а затем резко задрала нос, и…

– …Joder! Мертвая петля! – Воскликнула Екико.

– Она самая, – подтвердил пилот. – Фуро, как там тензометрия?

– В норме.

– Отлично! А сейчас, ребята: все в укрытие! В смысле, уйдите с открытой палубы.

– Сиггэ, – тревожно спросил Фуро. – Ты точно хочешь сделать это прямо сейчас?

– Да. Это пилотажный элемент не сложнее прочих. В укрытие, ребята.

Через четверть минуты палуба «Малышки» была пуста… 40-процентный истребитель умчался вдаль, развернулся, прошел на высоте нескольких метров над волнами, затем сделал горку, и… В фюзеляже по осевой линии между вращающимися пропеллерами резко открылся лючок, из него выскользнул длинный ярко-желтый цилиндр и полетел вниз по плавной кривой. Самолетик проскочил над «Малышкой», а цилиндр с легким треском разбился о середину палубы, выбросив во все стороны брызги яркой краски.

– Iri! – на всю рубку крикнул Ринго, – прямое попадание!

– Просто рефлексы, ага! – донесся из динамика веселый голос Марвина. – Фуро, как там тензометрия? Ничего критичного нет?

– Все в норме, Сиггэ, но двавай-ка заканчивай, ОК?

– ОК, Фуро. Ты прав. Продолжай следить за нагрузками, когда я буду приводняться.

Самолетик плавно снизился, чуть-чуть коснулся воды, гася скорость и с негромким шлепком приводнился на фюзеляж-поплавок. Пробег. Отановка.

– Уф! – Произнес Ринго, тряхнул головой и метнулся на ходовой мостик.

– Надо же! – Удивленно воскликнула Екико, бросив взгляд на часы, – Сиггэ летал всего восемь минут, а мне показалось, что прошло больше часа.

– Я поработаю с лебедкой, – сказал Акава и взял в руки пульт. Траулер уже двинулся кормой в сторону флайки, почти неподвижно лежащей на воде.

…

«40-процентный истребитель» был успешно поднят на палубу «Малышки». Марвин откинул пузырь кабины, и Эуни тут же сунула ему в руку чашечку саке, пояснив:

– Фуро сказал: в филиале «DiproX» такой обычай для первого теста любой машины.

– Ну, если обычай… – Шеф-пилот улыбнулся и выпил… – Кстати, толково!

– Сейчас, – добавил Фуро, – я предлагаю на некоторое время отвлечься, поговорить на интересные темы и хорошо покушать. Это помогает собраться с мыслями.

– Есть интересная тема! – Объявила Йи, – Ринго обещал найти про ветер Пулугу.

– Я уже нашел, – ответил он. – На самом деле мне просто надо было вспомнить одну сказку про Лемурию. Три запроса в интернет-искалке, и дело в корзине.

– Не тяни селедку за хвост! – Потребовала Екико, пихнув его локтем в бок.

– …Но, если моя любимая женщина будет меня тиранить, то читайте сами.

Екико нежно почесала его за ухом

– А вот это, – обрадовался Ринго, – совсем другое дело. Короче, слушайте научное объяснение про ветер Пулугу и про радугу на ночном небе. 75 тысяч лет назад произошло два феномена. Первый: до Земли дошел свет мощной вспышки одной из сверхновых звезд. Сейчас остатки этой вспышки видны как туманность Пурнелла, в центре которой – нейтронная звезда Пурнелла. В общем, обычное дело для звездной эволюции. Аналогичная вспышка с расширением светящейся оболочки сверхновой наблюдалась в XI веке. Сейчас это Крабовидная туманность, а тогда, как записали древнекитайские астрономы, светящаяся фигура была видна на небе 23 дня даже при свете Солнца. А ночью она напоминала кусочек сверкающей радуги.

– Упс… – Произнес Марвин.

– …Второй феномен, – продолжал Ринго, – почти совпавший с первым по времени, но совершенно не связанный с ним физически: извержение супервулкана Тобо на севере острова Суматра, 500 миль к юго-востоку от Никобарских и Андаманских островов. Объем выброшенного пепла: 3000 кубических километров. Сравните: знаменитое извержение вулкана Кракатау выбросило 18 кубических километров, а извержение вулкана Тамбора в 1815 году, самое мощное за сто веков – полтораста кубических километров. Извержение 1815 стало катастрофой для Индонезии, а во всем северном полушарии на следующий год вообще не было лета. Типа, как вулканическая зима.

– Если смотреть арифметически, – произнес Акава Фуро, – то извержение Тобо было примерно в 20 раз мощнее Тамбора. Я понимаю, что это доисторический период, но человечество уже существовало и это, наверное, могло как-то отразиться в мифах…

Ринго утвердительно кивнул.

– Мы и начали с мифа о появлении радуги на ночном небе и о ветре Пулугу, который уничтожил мини-континент, который был на месте Никобар-Андаманских островов.

– Это наш миф, – уточнила Йи, – я его рассказала потому, что Сиггэ пишет реальную историю Людей, говорящих с Белой Собакой, которая на небе.

– У вашего народа очень поэтичное имя, – заметил японец.

– Да, – скромно согласилась татутату.

– Так вот, – продолжал Ринго, – из-за извержения Тобо начался ледниковый период. В Европе его называют Вюрмским оледенением. Этот период длился 50 тысяч лет. На исследовании этой большой вулканической зимы рассчитывалась модель для проекта «Astarta-Ballista», астероидная зима на Венере.

– А мультик «Ледниковый период» тоже про это оледенение? – Спросила Эуни.

– Ага, – Ринго кивнул, – вот вам, ребята, и ветер Пулугу. Как бы, не просто сказка.

– Ветер Пулугу… – Произнес Акава Фуро. – Минутку, у меня красивая идея.