Изучение конкретной истории стран Древнего Востока, Древней Греции и римского Средиземноморья показало сложность и многообразие мирового исторического процесса, привело к преодолении одностороннего греко — или романоцентризма. К началу XX в. уже признавалась устаревшей концепция изолированного развития древневосточных и античных обществ, были выявлены многочисленные связи между ними. Отражением новых веяний в науке стала подготовка и издание многотомных всемирных историй древности, в которых история древневосточных стран, греческих полисов и огромного римского государства рассматривалась в некотором единстве. Наиболее известными изданиями подобного рода стали 12–томная «Кембриджская древняя история» (1928–1938 гг.), «Всеобщая история» в 13 книгах под редакцией Г. Глотца (1923–1939 гг.) и 5–томная работа «Народы и цивилизации. Всеобщая история» под редакцией А. Альфана и Ф. Саньяка (1930–1937 гг.). В качестве авторов были приглашены крупные специалисты в той или иной области древности, которые изложили новейшие достижения зарубежной историографии. В этих изданиях, написанных с позиций умеренной модернизации древности, было дано обстоятельное, основанное на тщательном изучении источников описание экономики, социальных отношений, более подробно — военно-политической истории и культуры. И английская, и французская всеобщие истории древности стали своего рода смотром достижений умеренно — консервативного направления 20–30–х годов. После окончания второй мировой войны в 50–60–х годах вышло несколько аналогичных изданий в разных странах Европы: «Всеобщая история цивилизации» под редакцией Краузе во Франции, «История мира» в 10 томах в Швейцарии, «Всемирная история Фишера» в 37 томах в Германии, «История человечества. Культурное и научное развитие», изданное под эгидой ЮНЕСКО. Однако в послевоенных историях древнему миру, в том числе Греции, уделялось небольшое место, и они по полноте охвата материала сильно уступали «Кембриджской древней истории» и «Всеобщей истории древности» Г. Глотца. Неудивительно, что в 60–х годах было начато с учетом новых данных переиздание «Кембриджской древней истории».
Создание сводных трудов по древней истории стало возможным благодаря накоплению нового материала и интенсивной разработке частных проблем и отдельных разделов древнегреческой и античной экономической и социальной, политической и культурной истории.
Довольно активно разрабатывались различные проблемы экономической истории Древней Греции. Сформировались две основные концепции: модернизации античных отношений по образцу капиталистических и концепция особого пути развития античного общества, отличного от капитализма. Наиболее авторитетным представителем зарубежной науки 20–40–х годов XX в. стал выдающийся русский историк, переехавший в США и ставший профессором Иельского университета М.И. Ростовцев. В трехтомном труде о социально-экономической истории эллинистического мира (1941 г) он дал исчерпывающее для своего времени и сохраняющее свое значение до сих пор исследование самых разных сторон экономических и социальных отношений эллинистического мира. Глубокий анализ древнегреческой экономики был дан также видными французскими историками Ж. Тутеном («Античная экономика», 1927 г.) и Г. Глотцем («Труд в Древней Греции. История греческой экономики», 1920 г.), немецким ученым Ф. Хайхельхаймом («Экономическая история древнего мира», 1938 г.). Однако анализ новых материалов показывает бесперспективность и несоответствие фактам этого влиятельного с начала XX в. направления. В работах голландца X. Болькенштейна «Греческая экономика золотого века» (1923; 1958), английского ученого X. Митчела «Экономика Греции» (1940 г.) о модернизации хозяйственных отношений говорится уже весьма умеренно, подчеркивается известная примитивность экономики, авторы предпочитают больше излагать фактический материал. С острой критикой модернизации древней истории, в том числе и экономики, выступили такие крупные историки, как Э. Билль (Франция) и особенно английский ученый М. Финли, которому принадлежит большое количество исследований по самым различным проблемам истории Древней Греции (история рабства, аграрные отношения, социальная и политическая история). Большой интерес представляет его концепция античной (в том числе и греческой) экономики, которую он развивает в обобщающей работе «Античная экономика» (1973 г.). По его мнению, античная экономика по существу отличалась от капиталистической настолько, что к ней нельзя даже применить экономические понятия «капитал», «капиталовложение», «продукция», «спрос», «предложение». Античный город был центром потребления, а не производства, а основой экономики было натуральное хозяйство ойкоса, изолированное от других. В обществе не могла сформироваться государственная экономическая политика, а потому не было и борьбы за рынки сбыта и источники сырья. Целью же производства являлось не получение прибыли, дополнительной продукции, а прежде всего самообеспечение занятых в конкретном замкнутом ойкосе работников. Французский ученый Э. Билль и американский историк Честер Старр в целом разделяют антимодернистскую концепцию Финли, хотя они, особенно Старр, считают возможным применять экономические понятия «продукция», «прибыль», «вложения» при анализе хозяйственной жизни Древней Греции. В целом концепция своеобразия античной экономики, ее коренного отличия от капиталистической получает все большую поддержку в современной зарубежной науке, хотя в такой обобщающей работе, как «Экономическая история Европы» (1972 г.), экономика Древней Греции, так же как и Древнего Рима, подается с позиций довольно модернизаторских, вплоть до утверждения, что Афины V–IV вв. до н. э. напоминают Лондон XIX в.
Одна из ключевых проблем древнегреческой истории — проблема рабства, степень его распространения, его роль в производстве и обществе — в 30–40–е годы XX в. почти не привлекала внимания. Однако в 50–70–х годах она приобрела большое значение и стала одной из популярных историографических проблем. Наиболее крупными направлениями в изучении античного (и древнегреческого) рабства стали школы американского ученого У. Уэстермана и немецкого ученого И. Фогта. У. Уэстерман активно занимался проблемой рабства в древности в 20–30–х годах, и результатом его штудий стала публикация обобщающего труда «Рабские системы греко-римской древности» (1955 г.). В этой работе он доказывает слабую распространенность рабства, неплохое общественное положение рабов и опровергает вывод о рабовладельческом характере античной цивилизации. Концепцию Уэстермана поддерживают А. Джонс и Ч. Старр.
Большое влияние в науке 50–70–х годов приобрела группа западногерманских специалистов во главе с И. Фогтом. Они выпустили свыше двух десятков монографий по различным проблемам античного рабства (об источниках рабства, положении рабов в обществе, техническом прогрессе и рабстве, о рабстве в горном деле, восстаниях рабов и др.). Для школы И. Фогта характерен более внимательный и глубокий анализ фактического материала, который привел к констатации значительной роли рабства в античном обществе и производстве.
Новый поворот в изучении рабства в античной Греции наблюдается в трудах М. Финли — он рассматривает его в широком контексте социальных отношений. По его мнению, роль рабства в Греции была велика уже со времен Гесиода, т. е. с начала VII в. до н. э., а рабство было одним из элементов греческой цивилизации, причем он полагает, что дошедшие случайные цифры не показывают в полной мере большую роль рабов в греческом мире. Однако М. Финли считает, что нельзя говорить о классе рабов так же, как и о классах греческого общества вообще. Общественная структура античных обществ, с его точки зрения, представляет собой целый комплекс многих социальных групп, статусов, сословий, не объединенных какими-либо общими признаками. Само рабство было одной из многих форм зависимости, известных в древности, которое лишь на короткий срок и лишь в ряде регионов (как, например, в Афинах) вытеснило другие категории неполноправных работников. Обстоятельные и глубокие исследования по социальной истории греческого общества II тысячелетия — первой половины I тысячелетия до н. э. принадлежат английскому ученому Дж. Томпсону, который проследил процессы классообразования, социальных взаимоотношений, положение в обществе разных классов и социальных слоев. Для него развитие производства является определяющим фактором социальной стратиграфии, а движущей силой исторического прогресса — социальные противоречия. Изучение социальной истории находится в центре внимания влиятельной школы французских специалистов во главе с П. Левеком, которая сложилась в Безансонском университете. Представители этой школы издали около трех десятков монографий и сборников по различным проблемам истории, включая и социально-политическую, рабский труд в ремесле и сельском хозяйстве, положение крестьянского населения в древнем обществе, роль женщины, разные формы зависимости, удельный вес родовых объединений в государственной и социальной структуре и др.
