На Молдаванке музыка играет,
В пивной веселье, пьяный шум стоит.
Ворье свои доходы пропивает –
Пахан Третьяк и Костька Инвалид.
Сидят они в отдельном кабинете,
Марусю поят слабеньким вином.
«Поторопись, кудрявая паскуда,–
Без Ширмача, без Кольки пропадем!»
Живет Ширмач на Беломорканале,
Катает тачку, стукает кайлой,
А фраера вдвойне наглее стали –
Держать их некому уж опытной рукой.
И вот Маруся в поезде почтовом
Она уже у лагерных ворот.
А ей навстречу с песней удалою
Спешит веселый лагерный народ.
Выходит Колька в кожаном реглане,
В расшитом, в добрых кохарях,
Несет под мышкой какие–то бумаги,
За ним шагает дружинников наряд.
«Здорово, Манька, Манька дорогая,
Привет Одессе, розовым садам,
Скажи ворам, что Колька не ворует,
Что жизнь блатную навсегда он завязал».
И вот Маруся снова на вокзале,
Ей до Одессы долгий путь лежит.
Ее шпана встречает на вокзале,
И тут Маруся пахану говорит:
«Из вас никто его не тронет, я ручаюсь,
Он завязал, и вот что я скажу:
Я поняла значение канала –
Узнала цену блату и ножу».
Вот ночью поздней, ночкою бубновой
Шпана решила сделать хохмача:
И через день на Беломорканале
Не стало больше Кольки–Ширмача.
На Молдаванке музыка играет,
В пивной веселье, пьяный шум стоит,
А за столом Марусенька рыдает,
Над ней смеется Костька Инвалид.
