Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A
* * *

Юра Конев дружил с Васей Комаровым, они работали всегда в одну смену. Я знал Юру как хорошего парня, работал с ним около семи месяцев в одной тракторной бригаде – я учётчиком, он трактористом. Они с Васей про меня даже частушку сочинили: «Утром, вечером и днём Витька Фёдоров придёт…» Остальные куплеты не помню. Как-то раз я немного опоздал, и они встретили меня в лесу, уже возвращаясь с поля. Мне же нужно было замерять сделанную ими работу и расход горючего. Они были веселы, приветствовали меня частушкой и сказали: «Завтра замеряешь, пошли домой!»

Коневы жили за глухим забором, двор был полностью скрыт от посторонних глаз. Что там творилось, никто не знал. Они были не то староверы, не то старообрядцы. Помню, что Андрей Конев – отец Юрия – произносил имена на свой лад, например, меня звал Витьша, Толю – Тольша, Петю – Петьша.

Однажды я вдруг услышал на улице крики, шум – и это в деревне, где всегда было спокойно! Я полюбопытствовал, что же там случилось. Глянул в окно, ничего не разглядел. Вышел на улицу – через дом от нас толпится народ. Подошёл поближе и увидел, как Юрий Конев, обнажённый выше пояса, отбивается от наседавших на него его же родителей. Время было холодное, октябрь, но снег пока не выпал. Юра держал в руках жердину и размахивал ею во все стороны. Он был в бешенстве, грозя пришибить любого, кто к нему подойдёт. А родители, не уступая ему в жестокости, швыряли в него всем, что попадало под руку: кирпичи, камни, палки – всё летело в его бренное обнажённое тело. Родная мать нашла в куче мусора ржавое ведро без дна и запустила сыну в голую спину; у того потекла кровь. Зрителями этого избиения были в основном женщины и дети. А если кто пытался урезонить разбушевавшихся, то им тут же грозили: «Не мешать, а то тоже получите!»

Я не мог смотреть на это зверство и побежал позвать мужиков из конторы. Когда пришёл Комаров-старший и Исакин, пыл у вояк внезапно пропал.

Что же случилось в этот раз? Видимо, крупная ссора родителей с сыном, да ещё в нетрезвом виде. Ссора перешла в драку, от которой Юра пытался уклониться, убежав из дома, но отец догнал его уже через пять домов, где я и увидел эту описанную выше жуткую сцену.

Потом некоторое время в их семье всё было спокойно, во всяком случае внешне. Юра летом женился, а в армию его не взяли по состоянию здоровья. Он поступил учиться на комбайнёра в Камышлове и там через неделю … умер. Говорили, что остановилось сердце.

После смерти сына Андрей ушёл с должности бригадира. Они с женой старались не попадаться на глаза людям. И у них ещё остался младший сын десяти лет.

* * *

Возвращаюсь к хронологическому повествованию, в весну 1949, когда новоиспечённых трактористов вызвали в МТС принимать трактора. Бригадиром к нам в бригаду назначили снова комбайнёра Новикова. Он и распределил трактора. Мне и Сашке Нехорошкову достался «Универсал», а Тисо и недавно приехавшей в колхоз опытной трактористке – «ХТЗ», более мощный трактор. Трактористка приехала лишь этой весной с двумя детьми. Её поселили в дом Поклевского, через стенку от нас.

Мы получили в МТС свои трактора и инвентарь. Самым волнительным было их завести в первый раз и пригнать в деревню. А как только просохла земля, мы выехали в поле. Работали мы по пятидневному циклу – один пять ночей подряд, другой пять дней плюс ещё одна ночь. После последней, суточной смены, был выходной, а затем мы менялись сменами.

После первой недели работы произошла первая поломка. У нашего трактора переломился двуплечий рычаг, поддерживающий балку передней оси. На пересменке мы его сняли. Сашка работал в ночную смену, и поломка произошла у него. Но в МТС бригадир послал меня, так как это была уже моя дневная смена. Я взвалил на плечо нелёгкий рычаг и отправился пешком в МТС, до которой было пять километров. Добравшись до места, нашёл механика Шевелева, здоровенного мужика, «морда кирпича просит». Он сразу на меня накинулся:

– Как сломал?!

– Я не ломал, это случилось у ночной смены, – начал оправдываться я.

– Раз ты принёс, ты и виноват! – вынес вердикт механик. Я пытался ещё раз возразить, но он рявкнул: – Ремонт за твой счёт!

Это он орал на щуплого шестнадцатилетнего парнишку. Между тем сварщик за несколько минут заварил место облома и обточил на наждачном станке. Я принёс рычаг к трактору, поставил на место. Несколько часов проработал, и пришла смена. Сашка, как ни в чём не бывало, чистенький, сел за руль и покатил.

Как-то Сашка приехал на тракторе в деревню и решил покатать детвору и девчат. И понесло же его по узкой дороге, где справа находился забор огорода, а слева – десятиметровый обрыв в реку. В этом месте река делала поворот и каждый год, особенно в половодье, размывала берег. По этой дороге ездили только на лошадях. Повозки пройти могли, но не трактор. Я в тот вечер был дома. Ко мне прибежали мальчишки и сразу выпалили:

– Сашка только что трактор чуть в реку не уронил, а сам с перепугу убежал!

– Сейчас приду, – ответил я. – Вы только не лезьте на трактор, а то вместе с ним упадёте.

Ребята убежали, а я отправился к месту происшествия и увидел такую картину: мотор у трактора работает, а переднее левое колесо висит над обрывом в полуметре от края. Кажется, чуть толкни трактор влево, и он опрокинется, полетит кубарем в реку. Но задние колёса стояли на ровном месте довольно устойчиво. Я, не раздумывая, сел за управление. Включил заднюю передачу и тихонечко выехал из опасного места. Зевак было много, я услышал восторженные возгласы, но меня это мало интересовало. Сашка так и не появился, и мне пришлось поставить трактор возле дома, где мы тогда жили.

А жить мы стали в доме, где находилась контора колхоза, во второй её половине. Там была русская печь и большой зал, в котором показывали кинофильмы. Туда приходила почти вся деревня, и нам приходилось делиться жилплощадью со зрителями. Публика нам не особенно досаждала, поскольку кино показывали редко, раз в месяц-два. Из таких коллективных просмотров того времени мне особенно запомнился фильм «Чапаев».

Глава 23. АНАТОЛИЙ ВЛАСОВ

Ещё в 1948 году я вступил в комсомол. Ради такого случая меня на одноконном «кабриолете» свозили в Талицу, в райком комсомола. Секретарём в нашей деревне был Анатолий Власов. В прошлом году он поступил в Одесское военно-морское училище, а сейчас находился на каникулах. Он меня агитировал тоже поступить в его училище, но у меня не было свидетельства об окончании неполной средней школы – 7 классов. Я написал письмо в школу, в которой учился, но не сдал экзамены, потому что сменил место жительства. Ответа я не дождался. Написал повторно, и получил ответ от директрисы, в котором она меня упрекала: «Так писал Ванька Жуков на деревню дедушке». Оказывается, я в первом письме не написал обратного адреса.

В конверт была вложена справка об окончании семи классов с оценками по каждому предмету, с подписями, штампом и печатью школы. Я собрал необходимые документы и отправил в то же училище, где учился Анатолий.

Через некоторое время я получил ответ. Документы мне вернули, потому что справка об образовании оказалась недействительной – нужно было свидетельство на форменном бланке. Я был огорчён и пошёл с этим неутешительным ответом к Анатолию. Он меня успокаивал – какие, мол, твои годы! И предложил сфотографироваться на память в морской форме. У него оказалось два комплекта: рабочая и парадная. Мне он дал белую – парадную. Но даже в ней вид у меня был грустноватый.

На каникулах Анатолий работал в колхозе, и надо сказать, трудился ударно. Этим летом у нас в деревне наметили электрификацию. Линия электропередачи должна была идти из деревни Луговой. Для опор линии нужно было выкопать ямы. Эту работу должны были делать сами колхозники. В это время я не был занят работой на тракторе – весенне-полевые работы закончились. Меня с Анатолием поставили на самый ответственный участок, где ЛЭП пересекала железнодорожные пути. Ямы здесь должны были быть особенно глубокими, так как опоры будут высокими и прочными, чтобы под ними с большим запасом проходили поезда. К тому же там ещё проходила телефонно-телеграфная линия путей сообщения. В общем, нам предстояло копать двухметровые ямы. Периметр нашей работы был обозначен колышками. Анатолий взялся копать со стороны Луговой, а я со стороны нашей деревни. Работали мы почти целый день.

32
{"b":"244935","o":1}