— Ты уже стала настоящим медиком, скоро будешь моим конкурентом… Но давай договоримся: Габер — мой пациент. С этим шутить не надо…

— Не хочется лишний раз беспокоить. И без нас работы хватает…

— Прошу тебя, оставь свою ненужную щепетильность. Это, наконец, просто обидно! В наказание будешь приводить Габера на прием каждую неделю независимо от того, хорошо он себя чувствует или плохо…

Шли дни, Сейида не переставала благодарить судьбу. Все было, слава Аллаху, хорошо: и работа, и домашняя жизнь, и школьные успехи Габера.

Однажды к ним заглянула их бывшая служанка. За разговором не заметили, как стемнело, и гостья осталась ночевать.

— Перебирайся ты к нам насовсем, — предложила Сейида утром, когда старушка собралась уходить.

— Спасибо, милая, на добром слове, но меня дочка ждет. Зять сегодня в ночь работает, а Закия никак не привыкнет оставаться одна. Уж лучше буду навещать вас почаще.

С тех пор она стала приходить чуть ли не каждую неделю. Как-то в разговоре упомянули имя Фатьмы.

— Несколько месяцев у нее не была, — виновато сказала Сейида. — Новая работа, то да се… Обязательно надо навестить, а то я уж беспокоюсь: когда мы уезжали, Фатьма была не совсем здорова.

На следующий день перед началом утреннего приема Джавда перелистывал газету «Аль-Ахрам» и делился новостями с Сейидой.

— Гляди-ка, Ибрагим Абдель Хади формирует правительство… «Мусульманские братья» убили Нукраши-пашу… А это, кажется, касается твоих знакомых из квартала Род эль-Фараг. Только ты не волнуйся…

— В чем дело? — встревожилась Сейида.

— Вдова Мухаммеда эс-Самадуни, — прочитал Джавда, — мать устаза Хамди эс-Самадуни, издателя журнала «Эль-Кифак», скончалась после тяжелой, продолжительной болезни…

— Госпожа Фатьма?! — горестно воскликнула Сейида.

— Вчера состоялись похороны…

Вот и еще одна невосполнимая утрата. Плачь, кричи, кори себя за невнимательность и забывчивость — ничего не поможет. Джавда тщетно пытался успокоить плачущую Сейиду, пришлось закрыть приемную и отвести ее домой.

— Передай доктору, — попросила она сквозь рыдания, — сегодня я не смогу работать. И присмотри за Габербм…

— Не беспокойся, все будет в порядке.

Дом, который Сейида давно привыкла считать родным, был полон незнакомых заплаканных женщин в глубоком трауре. Никем не замеченная, она вошла и примостилась в уголочке.

Бледный, осунувшийся Хамди встречал и провожал пришедших выразить соболезнование. До слуха Сейиды донесся голос тетушки Санайи, не закрывавшей рта даже в такие минуты.

— Слава Аллаху, покойница успела увидеть, как исполнилась ее давнишняя мечта — Хамди соединился с Кусар.

Сейида вновь взглянула на Хамди. Он стоял выпрямившись, усталый, измученный, с красными от слез глазами. На висках пробилась ранняя седина…

Как бежит время, замечаешь это, лишь вглядываясь в постаревшие, изменившиеся лица знакомых. И мысли о бренности жизни приходят только на кладбище. Кто знает, кому суждено завтра оставить этот солнечный мир…

Сейида поспешила отогнать мрачные мысли. Да поможет Аллах всем ее близким.

Вернувшись домой, Сейида застала служанку, которая укладывала Габера. Увидев мать, он потянулся к ней, обнял за шею и зашептал свои мальчишеские новости. Сейида заботливо уложила сына, дождалась, пока он заснет, и пошла к себе. Благодетельный сон смежил ее усталые веки. Вдруг словно что-то толкнуло ее — она испуганно села на постели, не понимая причины своей внезапной тревоги… Но вот из соседней комнаты донесся знакомый голос. Аббас! Сейида вскочила и бросилась к сыну. Аббас стоял возле кровати, пытаясь обнять отстранявшегося Габера, и укоризненно бормотал:

— Что за церемонии, сынок? Разве можно отца забывать?

— Ты как сюда попал? — разгневанно крикнула Сейида.

— А где твое «здравствуй»? — обернулся Аббас.

— Как ты сюда попал, я тебя спрашиваю.

— Дверь была не заперта…

— Ну и убирайся той же дорогой!

— Не расходись, Сейида…

— Полицию позову!

— А что мне могут сделать? Я ведь не вор, не грабитель.

— Ты в тысячу раз хуже!

— Постыдилась бы ругать отца при ребенке…

— Ребенку надо спать! Ночь на дворе.

— А скучать по сыну можно только днем?

— Хватит паясничать! У меня нет никакого желания с тобой разговаривать.

— У тебя живет мой сын…

— Ты все равно не имеешь права врываться в чужой дом.

— Ты настоящий законник, Сейида, — насмешливо улыбнулся Аббас. — Но если мне запрещают видеться с сыном здесь, я найду способ встретиться с ним в другом месте.

— Попробуй только подстерегать его на улице или в школе!

— И это кричат отцу, истомившемуся в разлуке с сыном! — театрально произнес Аббас.

— С каких это пор ты стал им интересоваться?

— Если мое присутствие тебя раздражает — откупись!

— Ах, вот оно что! Ничего не получишь!

— Ладно, посмотрим, на чьей стороне закон.

Аббас ушел, а Сейиде всю ночь снилось, будто он выкрал Габера и бежит с ним по улице, преследуемый толпой. Кажется, его вот-вот схватят, но в последнюю минуту Аббас подкидывает мальчика высоко в небо и Габер исчезает… Этот сон повторялся бессчетное число раз. Проснулась она совсем разбитой и решила не пускать Габера в школу — как бы Аббас и впрямь не выкинул такой штуки. С него станется.

Прошел день-другой, и страхи Сейиды понемногу улеглись. Она, как всегда, проводила Габера, вручила школьному сторожу пять пиастров и попросила:

— Ради Аллаха, Осман, присмотри за ребенком. Никому не разрешай его уводить.

— Уж будь спокойна, глаз с него не спущу.

— Я тебе даже скажу, чего опасаюсь: отец грозился украсть мальчика.

— Ну, со мной этот номер не пройдет!

— Спасибо тебе, Осман.

Днем Сейида прилетела в школу задолго до звонка и не успокоилась, пока не увидела сына среди школьников, толкавшихся в дверях.

Похоже, Аббас сболтнул просто так — ничего не напоминало о его существовании. Но однажды, примерно через неделю, пришел полицейский и принес повестку, предписывавшую Сейиде Габер явиться в участок округа Каср ан-Нил. Сейида очень удивилась:

— В чем дело, сержант?

— Понятия не имею… Сходи и узнай. А мне надо только, чтоб ты расписалась…

Подгоняемая беспокойством, Сейида поспешила в участок и взволнованно обратилась к дежурному офицеру:

— Тут какая-то ошибка!

— Разберемся… — лениво сказал дежурный, заглядывая в повестку. — Пройди вон в тот кабинет.

Сейида послушно двинулась к двери.

Другой офицер, к которому она обратилась, покопался в бумагах и равнодушным тоном произнес:

— Все правильно… решением суда Сейиде Габер предписано привести в участок своего сына Габера…

— Что он такого мог натворить? — всплеснула руками Сейида. — Ему едва шесть лет исполнилось!

— Приведешь на свидание с отцом. Так решил суд.

Сейида ошеломленно уставилась на полицейского. Тот в свою очередь поглядел на нее и переспросил:

— Сейида Габер? Бывшая жена Аббаса эль-Бараи?

— Да… верно.

— Ну, так и не морочь мне голову… Муж подал заявление, что ты запрещаешь ему видеться с сыном. Теперь тебе придется по понедельникам в двенадцать ноль-ноль приводить мальчишку в участок на свидание с отцом.

— Вот подлец! — воскликнула Сейида. — Ребенка должны таскать в полицию, чтобы повидать этого мерзавца!

Полицейский с безразличной миной заполнил какой-то бланк и протянул Сейиде:

— Распишись… И чтобы завтра ровно в полдень мальчишка был здесь, понятно?

И начались еженедельные унизительные процедуры. В назначенный час Сейида с Габером приходили в участок и присаживались на деревянную скамью в комнате дежурного.

Мальчик со страхом впивался в руку матери и замирал… А в это время жизнь в участке шла своим чередом: полицейский волоком тащил пьяницу с разбитой головой… привели двоих драчунов в разорванной одежде, распаленных и поносящих друг друга грязными ругательствами… уличная проститутка, призывая в свидетели Аллаха, кричала, что клиент не заплатил ей денег…