Ответ крутился в глубине сознания, но для его уяснения должны были произойти еще многие события.

Так, сразу же после подавления путча поразило безмерное славословие в адрес Ельцина и национал-патриотическая риторика победителей. Поражение путчистов подавалось как победа народного героя Ельцина и русского народа. Как будто в ГКЧП сидели инородцы, оккупанты! Гавриил Попов, бывший тогда сопредседателем (вместе с Ельциным) оппозиционной (Горбачеву) Межрегиональной депутатской группы, на митинге по случаю победы, стоя рядом с Ельциным, назвал его «Мининым и Пожарским в одном лице» и призвал наградить его званием Героя Советского Союза, высшей, между прочим, наградой только что побежденного строя! Вспомним, что тот же Г.Попов в 1987 году после увольнения Ельцина с поста председателя Московского горкома поместил в «Московских новостях» статью, в которой характеризовал Ельцина как явление «неотроцкизма в партии»!

Сам Ельцин вскоре после победы (29 августа), выступая по телевидению, заявил, что не допустит «охоты на ведьм», т. е. на тех чиновников и военных, которые поддерживали ГКЧП, и уж тем более на всех иных членов номенклатуры. Не сдал Ельцин и КГБ. Лишь разрешил снести памятник Дзержинскому.

История со штурмом этого памятника представляется мне в высшей степени символической. Во всех развитых восточноевропейских странах в период «бархатных революций» прежде всего «сносили» сами органы, а у нас — памятник их основателю. В Берлине толпа ворвалась в управление штази и разгромила его. А у нас сталинские чекисты наблюдали из лубянских окон за беснующейся вокруг памятника толпой. Много позже один из чекистов, обнаглев, похвалялся в прессе, что у них все было готово для встречи толпы (читай — черни): газ, автоматы, пулеметы. Ко всему еще толпа оказалась малосильной, недружной — не могла свалить чугунного Феликса, и догадливые власти подогнали автокран, чтобы выпустить пар из толпы. Запомнилась картинка: молодые люди ногами пинают голову поверженного памятника. А в кабинетах Лубянки его портреты до сих пор висят на стенах! И дивизия КГБ, которая рубила людей саперными лопатками в Тбилиси и штурмовала в 93-м Верховный Совет России, сохранила имя Дзержинского! Сюр, фарс — не знаю, как все это назвать.

Было совершенно непонятно, почему гнев толпы вызывал мертвый истукан? Что это было — симптом слабоумия или холопской трусости? Пойти на штурм Лубянки — это не памятник валить!

Я не имею в виду, что обязательно нужно было штурмовать Лубянку. Новые власти сами могли очистить ее. Изящнее всего это сделали в Чехословакии. Вскоре после создания там нового демократического правительства им было обнародовано распоряжение (цитирую по памяти): «Всем сотрудникам старых органов безопасности запереть свои кабинеты, сдать ключи, личное оружие и разойтись по домам».

У нас же не было произведено даже чистки Госбезопасности от людей, непосредственно причастных к преступлениям этой «конторы». Председатель КГБ Крючков был арестован, но как член ГКЧП, и впоследствии амнистирован вместе со всеми «чепистами». Не были заменены и командные кадры армии и МВД, представлявшие собой в массе самую реакционную часть партийно-государственной номенклатуры.

И конечно, самое-самое главное — не были проведены перевыборы всех органов власти в центре и на местах, на 90% состоявших из махровой номенклатуры сталинско-брежневского разлива. В тот момент номенклатура наверняка потерпела бы поражение и была бы заменена у власти новыми людьми из других социальных слоев. Отдельные голоса о необходимости таких срочных выборов раздавались в прессе и на митингах, но ельцинская команда их игнорировала.

В развитых странах бывшего соцлагеря тем или иным путем старый руководящий класс был почти целиком устранен от власти — то, что там назвали антиноменклатурной революцией и что предопределило становление в тех краях неизмеримо более демократических и цивилизованных порядков, нежели в России и других республиках СССР — СНГ.

Через год Ельцин уже откровенно поставил себе в заслугу сохранение коммунистических чиновников у власти: «Многие требовали сменить все руководящие кадры, но мы на это не пошли. Мы не допустили революции!».

И стало в конце концов ясно, кто на самом деле одержал победу в августе 90-го и что представлял собой путч ГКЧП.

Прояснились и «странная» карьера Ельцина, и его смелость и решительность в дни путча. Все в августе искали связь Горбачева с членами ГКЧП и не думали о возможной связи Ельцина с ними и со стоящими за их спинами номенклатурными кругами!

Вспомним, с чего началась широкая известность Ельцина — с его критического выступления на пленуме ЦК КПСС осенью 87-го года. Ничего особо разоблачительного в том выступлении не содержалось, но был хамский выпад против Раисы Горбачевой, которую Ельцин обвинил в том, что она лезет не в свои дела и командует мужем. Удивительное в этой истории было то, что распечатка выступления Ельцина вышла из стен ЦК и была широко распространена по стране. В 1987-м году порядки в партии были еще достаточно суровы и КГБ был еще в полной силе, чтобы не допустить подобной утечки. И поэтому трудно усомниться в предположении, что именно КГБ (по решению каких-то высоких номенклатурных кругов!) и распространил текст выступления Ельцина с целью создать ему широкую известность и имидж смелого критика Горбачева. Одновременно и престиж Горбачева пощипать, и углубить конфликт между ним и Ельциным.

И заинтересованные в этом круги продолжали «раскручивать» Ельцина. В ход были запущены мифы о покушениях на него. И в реку-то его кто-то с моста бросал с мешком на голове, и в самолете (в Испании) злонамеренно встряхивали.

Ельцин был очень удобен для номенклатуры. Им легко можно было манипулировать ввиду известных его качеств: безмерного властолюбия, безудержной склонности к алкоголю и полнейшей беспринципности. В тот период партийное руководство активно создавало псевдооппозиционные силы и фигуры. Вспомним «Память» во главе с Д. Васильевым, ЛДПР с Жириновским. Но на Ельцина возлагались, разумеется, особо большие надежды.

Для чиновных коммунистов складывалась критическая ситуация. Они понимали, что незыблемый, казалось бы, строй государственного социализма доживает последние дни, как и воссозданная с его помощью империя. И единственное спасение для себя они видели в быстром («шоковом») переходе к капитализму, чтобы, используя еще имевшуюся в их руках власть, взять в свою собственность самые лакомые куски «народного хозяйства», переквалифицироваться в капиталистов. Надо не забывать, что процесс врастания коммунистических чиновников в капитализм подспудно начался еще при Брежневе.

Но при Горбачеве, в перестройку, им угрожало развитие событий по сценарию Пражской весны или польской «Солидарности». Горбачев, конечно, очень нерешительно и неумело вел страну в том направлении, но чиновники боялись, что «инженерно-рабочий класс» может взять дело в свои руки. И создание Союза трудовых коллективов наверняка увеличивало этот ее страх.

Номенклатуре надо было форсировать переход к капиталистическим реформам. Но для этого нужно было убрать с пути Горбачева, найдя или создав ему яркую замену. Горбачев тоже поддавался влиянию номенклатуры, но до известного предела. У него все-таки были какие-то принципы и чувство собственного достоинства. На переход к капитализму он, конечно, не согласился бы. И лучшего кандидата на замену Горбачева, нежели Ельцин, у чиновных коммунистов не было. Необходимо было только провести еще какую-то спецоперацию, которая сделала бы Ельцина всеобщим героем. Раскрутить его, как сейчас говорится. Так объективно выглядела ситуация в стране.

Я не думаю, что члены горбачевского руководства начали свой путч специально для вознесения Ельцина. Трудно предположить, что эти люди были способны на такой классовый альтруизм, чтобы по окончании операции лишиться своих постов и вообще уйти из политической жизни, да еще через Лефортово! Путчисты были, видимо, просто консерваторами, которых Горбачев тоже не устраивал, так как расшатывал существующий строй, напоминал им Дубчека. Но их, очевидно, с самого начала крепко схватили за руки могущественные сторонники капиталистических реформ, мешали им действовать активно. Тут очень интересно смотрелись два члена мозгового штаба номенклатуры — Аркадий Вольский и Владиславлев. Один из них сидел у Ельцина в Белом доме, другой — у путчистов на Старой площади, и оба все время поддерживали связь по правительственной телефонной линии. Не исключена, конечно, и такая версия, что команду Янаева спровоцировали на путч сторонники «вознесения» Ельцина. Попутно хочу отметить поразительную фигуру Вольского, который сумел пережить все последующие катаклизмы и остался наверху в своей роли серого кардинала (возглавляет сейчас Союз промышленников и предпринимателей).