Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Я постучал в дверь. Слуга Нахта, Минмес, опасливо открыл ее. Я с удовлетворением увидел у него за спиной двух стражников-меджаев с оружием наготове.

— Ах, это вы, господин! Я надеялся, что это вы.

Оказавшись внутри, я сунул под нос стражникам свои верительные документы, а Минмес сообщил, что его хозяин находится на верхней террасе. Мой старый друг сидел откинувшись под вышитым навесом, наслаждаясь легким северным ветерком и размышляя над папирусным свитком, — о существовании такой роскоши, как досуг, я уже и забыл, в своем мире высокой политики и борьбы за власть, где увечили и убивали людей.

Нахт увидел меня и, обрадованный, поднялся с места.

— Так ты вернулся! Дни пролетели незаметно, и я как раз думал: «Наверняка он уже вернулся», но от тебя не было никаких вестей…

Он заметил выражение моего лица, и приветственная речь замерла у него на губах.

— О боги, что произошло? — с волнением воскликнул Нахт.

Мы уселись в тени, усеянной солнечными пятнами, и я поведал ему обо всем, что произошло. Он не мог сидеть спокойно и расхаживал вокруг меня, заложив руки за спину. Когда я рассказал о случившемся с царем несчастье и последовавшей за этим смерти, он остановился, словно превратившись в камень.

— С его смертью весь порядок, вся великая династия оказываются под угрозой! Веками у нас царили достаток и стабильность, а теперь все это внезапно подвергнуто сомнению. Это оставляет открытым путь для всех, кто рвется во власть… Хоремхеб, конечно…

Тут я рассказал о прибытии командующего во дворец.

Нахт снова уселся, качая головой, с выражением лица настолько неуверенным и испуганным, какого я у него никогда не видел.

— Если не удастся согласиться на какой-нибудь компромисс, Обеим Землям угрожает гражданская война, — пробормотал он.

— Все действительно выглядит ужасно. Однако есть возможность, что Анхесенамон воспользуется своим положением и авторитетом, чтобы привести дело как раз к такому концу, какой ты описываешь.

— Ну да, и Эйе, и Хоремхебу выгоден союз с ней, — задумчиво проговорил Нахт.

— Однако, мой друг, сколь бы значительными ни оставались все эти проблемы, это не главная причина, которая привела меня сюда, — сказал я.

— О боги! Что может быть еще хуже? — вскричал он встревоженно.

— Прежде всего — как мальчик?

— Он выздоравливает.

— Он может говорить?

— Надо сказать, друг мой, что для бесед еще пока слишком рано, но он хорошо все понимает, и ему уже удалось произнести несколько слов. Он спрашивал о своей семье и о своих глазах — он хочет знать, что случилось с его глазами. А еще он сказал, что во тьме его страдания с ним говорил добрый дух. Человек с добрым голосом.

Я кивнул, стараясь не показывать, насколько мне польстило последнее замечание.

— Ну что ж, это хорошие новости.

— Но ты так до сих пор и не рассказал мне, почему ты здесь. И это вселяет в меня большое беспокойство, — сказал он.

— Мне кажется, я узнал имя человека, который подбрасывал предметы во дворец Малькатта. Того, кто стоял за угрозами жизни и душе царя.

Нахт в восторге подался вперед:

— Я знал, что ты сможешь!

— Насколько я понимаю, тот же самый человек совершил все эти жестокости над этим мальчуганом, умершей девушкой и другим убитым мальчиком.

Ликование Нахта сменилось потрясением.

— Тот же самый человек?

Я кивнул.

— Кто же он, это чудовище, скрывающееся в тени? — спросил он.

— Прежде, чем я скажу тебе, позволь мне поговорить с мальчиком.

Услышав стук двух пар сандалий, мальчик испуганно вскрикнул.

— Не бойся. Со мной пришел один господин. Это мой старинный друг, он захотел навестить тебя, — мягко сказал Нахт.

Мальчик успокоился. Я сел рядом с ним. Он лежал на низкой кровати в прохладной, уютной комнате. Большая часть его тела все еще была обмотана льняными бинтами, и голову, закрывая обезображенные глазницы, охватывала еще одна повязка. Маленькие ранки в тех местах, где ему к лицу было пришита кожа с лица мертвой девушки, зажили, оставив узор из крошечных белых шрамов, похожих на звездочки. Я чуть не заплакал от жалости, увидев его.

— Меня зовут Рахотеп. Ты меня помнишь?

Он наклонил голову в мою сторону, прислушиваясь к тембру голоса, словно яркая птица, обладающая смутным пониманием человеческой речи. Потом по его лицу медленно разлилась благодарная улыбка.

Я посмотрел на Нахта, который ободряюще кивнул.

— Я рад, что с тобой все в порядке. Мне хотелось бы задать тебе несколько вопросов. Я должен расспросить тебя о том, что с тобой произошло. Ты не возражаешь?

Улыбка исчезла. Но в конце концов он все же ответил мне еле заметным кивком. Это натолкнуло меня на мысль.

— Давай так: я буду задавать вопросы, а ты будешь либо кивать — это будет значить «да», либо мотать головой — это будет «нет». Ну как, сумеешь?

Мальчик медленно кивнул.

— Тот человек, который тебя покалечил, — у него были короткие волосы с сединой, верно?

Мальчик кивнул.

— Он был довольно пожилой?

Снова кивок.

— Он давал тебе что-нибудь пить?

Мальчик поколебался, потом кивнул.

И тогда, чувствуя, как мое сердце забилось сильнее, я спросил:

— Его глаза — они были серо-голубые? Цветом похожие на камни на дне ручья?

По телу мальчика пробежала дрожь. Он кивнул — один раз, потом второй, третий и уже не мог остановиться; он все кивал и кивал, не успевая перевести дыхание, словно охваченный безумным страхом при воспоминании об этих холодных глазах.

Нахт кинулся к ложу мальчика и попытался успокоить несчастного, прикладывая ему ко лбу влажную холодную тряпку. В конце концов волнение мальчика улеглось. Я пожалел, что поневоле должен причинять ему такие страдания.

— Прости меня, дружок, что я заставляю тебя вспоминать об этом. Но ты мне очень, очень помог. Я тебя не забуду. Я знаю, ты не можешь меня видеть, но я твой друг. Обещаю, никто больше не причинит тебе боли. Ты веришь моему слову? — спросил я.

И дождался медленного, недоверчивого, едва заметного кивка.

Когда мы вышли, Нахт набросился на меня:

— Что это все значило?

— Теперь я могу назвать тебе имя человека, который все это сделал. Однако приготовься, потому что ты его знаешь, — предостерег я его.

— Я? — переспросил Нахт с изумлением и даже некоторым гневом.

— Его зовут Себек.

Мой старый друг застыл, словно статуя, по-глупому распахнув рог.

— Себек? — повторил он, не веря. — Себек?

— Он был лекарем Эйе. Тот его уволил и дал другую работу, куда менее почетную: заботиться о безумной Мутнеджемет. Но Себек позаботился о ней по-своему. Он пристрастил ее к опиуму, так что под конец она была готова сделать все, что бы он ни попросил. А теперь она тоже мертва.

Нахт медленно опустился на ближайшую изящную скамейку, словно такой избыток новостей лишил его сил.

— Ты арестовал его? — спросил он.

— Нет. Я не имею понятия, где он находится и где нанесет следующий удар. И поэтому мне нужна твоя помощь.

Однако с лица Нахта по-прежнему не сходило выражение ужаса.

— В чем дело? — резко спросил я.

— Понимаешь… это мой друг. Для меня это большое потрясение.

— Разумеется. И ты представил его мне в этом доме. Но это ни в коей мере не делает тебя виновным или соучастником. Однако это означает, что ты можешь помочь мне его поймать.

Нахт отвел глаза.

— Друг мой, почему у меня такое чувство, что ты снова что-то мне не договариваешь? Это еще один из твоих секретов? — спросил я.

Он не отвечал.

— Мне нужно, чтобы ты ответил на все мои вопросы ясно и подробно. Если ты откажешься, мне придется принять все необходимые меры. Дело слишком важное, и времени играть в игры совсем нет.

Нахт был изумлен моим тоном. Мы уставились друг на друга. Очевидно, он понял, что я говорю серьезно.

67
{"b":"224754","o":1}